Миллион лет до любви

— Ты, — говорю, — мне нравишься. А как я? Я тебе нравлюсь? Или, может, тебе нравится кто-то другой?

Она хотела ответить, но тут я проснулся. Разбудили меня: вставай, опоздаешь на лекции! Какие там лекции, когда такой разговор!

Укрылся с головой, чтоб она опять мне приснилась. И она приснилась. Только почему-то в мою сторону не глядит.

— Ты обиделась?

— А ты считаешь, нечего обижаться? После того, что ты так трусливо сбежал…

— Я не сбежал, я проснулся. Меня разбудили, а теперь я опять уснул.

Но она не стала слушать. Она ушла, даже не посмотрев в мою сторону.

Долго я ломал голову: что там могло быть, если б меня не разбудили. И, раздумывая над этим, сам не знаю как, очутился около цирка.

И хоть было это уже совсем в другом городе, смотрю — из цирка выходит тот самый человек. Но уже не в белом, а в голубом свитере. И постарел немного.

— Ну, — говорит, — рассказывай, где вы с ней встретились, под какими часами. Если на них не было цифр и стрелок, то это хорошо. Если они были желтые и светящиеся, то это еще лучше. А если висели они прямо на небе, среди звезд, то это так хорошо, что лучше и не придумаешь.

Я рассказал, он выслушал.

— Что было бы, если б ты не проснулся? Ну, что бывает в таких случаях? Сам понимаешь…

Значит, я ей понравился. Мы, возможно, даже поцеловались. Верней, могли бы поцеловаться, если б меня не разбудили на лекции.

Потом я все равно женился на этой девушке и все наверстал. И в цирк стал ходить только с детьми, а спустя недолгое время — с внуками.

Сейчас я на пенсии. Все сны досматриваю до конца. Но как-то опять пошел в цирк, хоть вроде и не было повода.

И опять вышел ко мне мой сновидец, на этот раз в фиолетовом свитере, и рассказал я ему всю свою жизнь, как будто она мне приснилась. Рассказал, чтоб узнать ее до конца. А то вдруг не доживу до конца, тогда и узнавать будет некому.

Улыбнулся сновидец:

— Помнишь, как ты когда-то бросился под трамвай? Трамваю бы зарезать тебя за твою хулиганскую выходку, но вожатый попался добрый, свернул с рельсов в сторону. Потому ты и живешь, что вожатый попался добрый. Так что живи и не спрашивай.

И я живу.

Усилитель интеллекта

За субботней чашкой чая профессор Лори сообщил, что он изобрел усилитель интеллекта. Это такой порошок, который смешивается с сахаром и принимается внутрь, вместе с чаем.

Гости посмеялись, но когда подали чай, никто не притронулся к сахару.

— Я пью без сахара, — сказал литератор Дауккенс. — В моем возрасте сладкого лучше избегать.

— Если позволите, я лучше с вареньем, — сказал доктор Фрайд.

— Как военный человек, я вообще не пью чай, — сказал майор Стенли и подмигнул с намеком на свое любимое питье.

— В таком случае будем пить коньяк, — гостеприимно предложил профессор Лори. — Он у меня тоже настоян на этом усилителе.

И тут оказалось, что компания подобралась непьющая. Доктор Фрайд вообще никогда не пил, литератор Дауккенс уже месяц как бросил, а майор Стенли, военный человек, бросил только вчера, и ему бы не хотелось начинать все сначала.

— Лучше выкурим по сигаре, — сказал литератор Дауккенс, и все поддержали это предложение.

— Вот и отлично, — сказал профессор Лори. — У меня как раз сигары пропитаны усилителем. Стоит сделать пару затяжек, и вы поумнеете в тысячу раз.

Литератор Дауккенс не сдержался:

— Послушайте, профессор, вы что, принимаете нас за дураков? Вас больше не удовлетворяет наш умственный уровень?

— Да нет же, Дауккенс, я не раз убеждался в вашем уме, но ведь поумнеть никогда не мешает.

— Может быть, штатскому человеку, но не военному, — отрубил майор Стенли. — Вы думаете, полковник Бромли потерпит, чтобы майор был умнее его? Меня же в два счета уволят в отставку.

— А я останусь без читателей. Они просто перестанут меня понимать, — вздохнул литератор Дауккенс.

— Вот именно, — поддержал его доктор Фрайд. — Если предположить, что человек умней обезьяны в тысячу раз, то когда я поумнею в тысячу раз, люди будут казаться мне обезьянами.

— А вы им будете казаться ненормальным, и они упрячут вас в вашу же клинику, — захохотал майор Стенли. Но при этом подумал, что неплохо бы попросить щепотку усилителя для сына, который вот уже четвертый год не может вылезти из первого класса. Правда, он и так считает себя умнее родителей, а если еще выпьет этой дряни…

— Боже мой, — покачал головой профессор Лори, — я всегда знал, что человека в жизни подстерегают сотни опасностей, но никогда не думал, что для него так опасно умнеть.