День Астарты

Фильм закончился. В зале суда послышались невнятные (и не слишком приличные) восклицания и робкие свистки. Чои Сче постучала молоточком по столу.

— К порядку, foa! Доктор Соарош, как вы прокомментируете данный видеоматериал?

— Бойкие ребята, — ответил он, — Я думаю, спекулянты недвижимостью отвалили им хорошую долю от прибылей, нажитых после массовой демонстрации этого кино.

В зале послышались смешки. Чои снова постучала молоточком по столу.

— Ну, а если говорить по существу, — добавил Мелло, — то агентство «Akureyri Special Military Review» — это известный поставщик фриков на рынке военно-политической аналитики. Я помню один их шедевр: Лаос провоцирует войну между Швецией и Уругваем в Северной Атлантике, чтобы без помех высадить десант в Гибралтаре с секретной авиабазы на Кипре, и захватить океанские ворота Средиземного моря.

Он подождал, пока председатель суда установит тишину, и продолжил.

— Я не вижу смысла обсуждать эту политическую юмореску. Могу только сказать несколько слов о достоверности сюжета с падением астероида. Твердый незачет по прикладной механике. Тлалок — это вам не птичка насрала. Это ядро в полста миль диаметром. Я вообще не представляю, что будет, если такая штука упадет на Землю. Астероид всего десять миль в диаметре, упавший на Землю 65 миллионов лет назад, создал кратер, из которого образовался Мексиканский залив.

— Я слышала, что из-за этого вымерли динозавры, — заметила Кими Укмок.

— Да, есть гипотеза, что они не пережили этого события, — ответил Мелло, — не в том смысле, что они эстетически не смогли принять такое изменение рельефа. Просто выброшенная в атмосферу пыль частично экранировала Землю от Солнца. Случилось похолодание, длительностью несколько тысячелетий, и бедняги этого не пережили.

— Док Соарош, а какой бы кратер получился от Тлалока? — спросил Оган Селту.

Мелло покачал головой и погладил ладонью затылок.

— Видите ли, сен судья, дело тут уже не в размере кратера, а в том, что динамические характеристики соударения Тлалока с Землей дают для критерия Маруямы значение, выше критического. Грубо говоря, это означает, что при падении Тлалока, литосфера нашей планеты будет разрушена на значительной площади, и аморфные породы из мантийной области под очень высоким давлением и при температуре до двух тысяч градусов Цельсия, выплеснутся на поверхность. Я слабо представляю, что при этом произойдет, но 20 фунтов против хвоста селедки, что жизнь на Земле прекратится.

— Вообще? — недоуменно спросил Оган.

— Ага, — Мелло кивнул, — Так что, все домыслы по поводу использования Тлалока в качестве астероидного оружия надо воспринимать так же, как звонок в полицию с сообщением об угрозе посетителя бара убить бармена атомной бомбой.

Чои Сче снова постучала по столу молоточком, чтобы прекратить смех в зале.

— Я правильно поняла, док Соарош, что Тлалок сюда притянут за уши?

— Если принять за аксиому, что у этого астероида есть уши, то да, правильно.

— Так… С этим, по крайней мере, ясно… Хотя… А почему вокруг проекта «Ballista» развели такую секретность? Если он не имеет военного значения, то какой смысл?

— Это понятно, сен судья, — ответил Мелло, — При той истерии, которая образовалась вокруг астероидной угрозы, владение технологией нейтрализации крупных опасных астероидов это колоссальный гандикап в космическом бизнесе. Если создатели этого проекта докажут, что научились отклонять астероиды, то покойный султан Брунея покажется рядом с ними нищим тиморским фермером. Как тут не засекретить.

— Логично, — согласилась она, — А каковы вообще перспективы астероидного оружия?

— Нулевые, — сказал он, — Полвека назад в этом был смысл, но сейчас, когда уже есть компактные электро-реактивные бустеры… Зачем искать астероид? Проще разогнать железную болванку весом тонн триста до тысячи километров в секунду — и бум!

— Бум… — задумчиво повторила Чои, — А что вы скажете о версии про Минданао?

Мелло Соарош удивленно развел руками.

— Ну, знаете, сен судья… Я не специализируюсь на военно-экономических расчетах. Может быть, это выгодно, но мне кажется, что за последний год мы с друзьями уже хапнули достаточно. Лучше разобраться с этим, прежде чем лезть в новую драку.

— Я имела в виду не целесообразность аннексии Минданао, а обоснованность версии исландцев о том, что INDEMI тайно готовит подобную операцию, не потрудившись представить проект и бюджет войны на согласие в Верховный суд и в правительство.

— Ах, это?.. Но я уже высказал свое мнение об «Akureyri Special Military Review». Я не вижу смысла всерьез рассматривать конъюнктурную болтовню этих пустозвонов.

Чои Сче поиграла председательским молоточком и кивнула.

— Ваше мнение понятно. С ним, видимо, следовало бы согласиться, если бы не одно странное обстоятельство. Исландский фильм появился 22 марта, следовательно, его авторы никак не могли знать о событиях на Сибуту и Ситангкаи в ночь с 24 на 25. В сегодняшнюю ночь. Эти события полностью укладываются в версию о подготовке к вторжению на Южные Филиппины. Не исключено, что это первая фаза вторжения.

— Решать, разумеется, вам, сен судья, — ответил Мелло, — но лично я не считал бы это достаточным доказательством. Регион очень нестабильный. Подобный фокус могла провернуть там какая угодно третья сила. По-моему, лучше собрать разведданные, и только на их основе уже делать какие-то принципиальные выводы.

— К сожалению… — Чои Сче вздохнула, — … Нам придется делать эти принципиальные выводы на основе той информации, которую мы имеем сейчас. Один из судей подал заявку на применение высшей меры гуманитарной самозащиты.

В зале наступила полная тишина. Чои Сче поднялась со своего места и произнесла.

— В соответствие с Великой Хартией, будет рассматриваться вопрос об очевидных и достаточных основаниях для пресечения деятельности подсудимых высшей мерой гуманитарной самозащиты. Согласно принятой процедуре, сейчас будет объявлен перерыв на 11 минут. Затем суд заслушает заявления каждого подсудимого, без ограничения времени. После этого, будет объявлен перерыв на 111 минут, которые считаются достаточными для того, чтобы каждый судья определил свое мнение по заявленному вопросу. Если все шесть, или хотя бы пять судей, выскажутся в пользу применения названной меры, она будет применена, если только, в течение 11 часов, Конференция окружных судей не соберется и не использует свое право вето.

— Прошу слова, сен судья! — раздался спокойный, но громкий мужской голос из зала.

Взгляды присутствующих обратились к худощавому дядечке невысокого роста, то ли малайцу, то ли маори, лет, наверное, шестидесяти, а может и больше, поднявшемуся с места из сектора, отведенного, что называется, для зевак. Одет он был в неброскую старую армейскую тропическую униформу, которая популярна у провинциалов этого возраста. В общем, дядечка был совершенно незаметен, пока не заявил о себе.

— Если я правильно понимаю Великую Хартию, — продолжал он, — То каждый житель Свободной Конфедерации, владеющий важной информацией по делу, обязан оказать содействие суду. Я владею такой информацией. Мое имя Жерар Лаполо, у меня есть некоторый опыт в подобных делах, и я прошу суд уделить мне некоторое время.

По залу прокатился чуть слышный ропот, соседи дядечки заметно шарахнулись в стороны, как будто опасаясь то ли обжечься, то ли испачкаться. Чои Сче немного растерянно огляделась и поиграла председательским молоточком.

— Гм… Я полагаю, в интересах объективности, следует отложить перерыв на время, необходимое полковнику Лаполо, чтобы сообщить нам существенную информацию. Имеются ли возражения у судей?… Нет?… Сен Лаполо, пройдите на место свидетеля.

Под продолжающийся ропот публики, Жерар Лаполо вышел к судейскому столику, и развернулся так, чтобы видеть и судей, и зал.

— Я очень внимательно слушал все, что здесь говорилось, — начал он, — И я совершенно точно знаю, когда у судей появился мотив приклеить Андерсу, Журо и Хок «черную метку». Это случилось в тот момент, когда судья Селту справедливо заключил, что не может разобраться в планировании операций разведки, и что сен Андерс в состоянии (цитирую) обвести его вокруг буя. В общем случае, это заключение тривиально. Оно формулируется так: профессионал в своей профессиональной области всегда может обвести непрофессионала вокруг буя. Эта формула справедлива много тысяч лет. Она вступила в силу с того дня, как у людей появилось разделение труда. Люди уже давно привыкли к такой ситуации. Например, я не понимаю во всех деталях, как работает движок моей флайки, и почему он перестал работать нормально. Я иду к сену Селту, который является профессионалом в этой области, он говорит, что случилось и, за согласованную цену, ремонтирует движок. Я не знаю, как он это сделал, но если мой движок после его вмешательства заработал нормально, то меня не беспокоит это мое незнание. Это тоже общая формула: работа профессионала оценивается по полезному результату, а не по процедуре, которая непрофессионалу заведомо непонятна.