Правонарушители

— Ромыч, наверное, мы не так спрашиваем. И вообще — пошли на автовокзал, там людей больше.

На автовокзале отдыхающие, а их было большинство, шарахались от странной парочки — один словно из леса вышел — с рюкзаком большим и не бритый, другой вообще непонятно чем занимается и зачем сюда пожаловал. Зато Илья с Ромычем безошибочно угадывали в толпе местных — те на своем веку насмотрелись на все возможные причуды отдыхающих, удивить их было сложно.

Наконец, бабка, торгующая сигаретами поняла, о чем ей говорят молодые люди. Про КСП она никогда не слышала, зато хорошо знала про лагерь Высоцкого.

— Ребятки, вы пойдите прямо, потом налево и через два дома увидите тропинку через пустырь. Дальше будет проходная пансионата отдыха, скажите охране, что идете в лагерь Высоцкого, и они вас пропустят. У моря сворачивайте направо и идите минут 15 по пляжу, а там уже сами увидите.

Из всего рассказа доброй старушки Илья с Ромычем поняли одно — нужно каким-то образом добраться до моря, там поворачивать направо и идти по пляжу, пока ноги сами не выведут туда, куда нужно. С небольшими приключениями им это удалось.

Лесная тропинка петляла из стороны в сторону, проходя вдоль небольшого высохшего ручья. Время от времени она забиралась то на один его берег, то на другой. Все более-менее горизонтальные поверхности вокруг занимали палатки — это и был КСП.

— Ромыч, мы с тобой попали в психушку. Что это за «хрен моржовый»?

Илья и не думал шутить. Мимо них прошел мужчина в плавках и солидным пузиком. На пузике крупными буквами было нарисовано черным фломастером «Хрен моржовый». Какие уж тут шутки?

Ромыч тоже удивлялся творимому вокруг безобразию, но уже начинал адаптироваться.

— Ты ничего не понимаешь в современном искусстве, Илюха. Это авангард, это экспрессия. Облечение ханженской морали общества. Короче, ты лузер, понял?

— Сам лузер! — возмутился Илья.

В это время мимо них пропорхнуло чудесное создание с обнаженной талией и выше. Ее груди были покрашены синими и зелеными красками, образуя потрясающую, чудесным образом выпуклую мешанину цветов. А на сосках были нарисованы желтые звездочки с блесками.

Сразу стало понятно, отчего Ромыч вдруг принялся рассуждать об экспрессии — он шел впереди и первым заметил ходячее «произведение искусства». Еще бы, это не мужик пузатый с надписью неприличной! Хотя, это дело вкуса…

Наконец, они заметили флаг, который в прошлой своей жизни был обычной простыней. На флаге неведомый художник написал ВТР и в скобочках, немного ниже — «разгильдяи». Для непонятливых.

Лагерь ВТР был обычной поляной в лесу, метров 30 в длину и ширину. Большая часть поляны оставалась свободной от палаток, а в уголке находилось то, чем, наверное, очень гордились обитатели лагеря — беседка. Сделана она была из всего, что только можно найти в лесу и что остается после отдыха человека: пластиковые бутылки, консервные банки, полиэтилен и многое другое. Конструкция была основательно перевязана проволокой, какими-то веревочками и обита гвоздями. На удивление, все это выглядело прочно и использовалось, по виду, уже не первый год.

В центре размещался стол и скамейки из бревен и фанеры. За столом сидела кампания молодых людей. Множество стаканов, бутылок и пепельниц не оставляли никаких сомнений в том, чем они сейчас заняты. На вновь пришедших уставилось восемь пар любопытных глаз.

— Добрый день, — поздоровался Илья.

— Здрасье, — добавил Ромыч.

Илья неодобрительно посмотрел на товарища, но говорить ничего не стал — по всему было видно, что он еще не отошел от встречи с творчески озабоченной незнакомкой.

— Меня зовут Илья, это Рома. Нас Славик пригласил. Он еще встречать нас должен был, но, почему-то трубку не берет. Наверное, напился.

— Связи здесь нет, потому и не берет он трубку, — веско заметил парень лет 25 с небольшой бородкой.

— Это мы знаем. Славик обещал на берег выходить — там, вроде, есть связь.

— На берегу связь есть. Только Славик к морю выходить не может — он спит в своей палатке, потому как сильно перебрал. Про вас он говорил, место уже выделено.

С этими словами парень поднялся из-за стола и повел Илью с Ромычем в другой конец поляны.

— Палатка у вас одна? — спросил бородатый.

— Вообще-то две.

— Нафига две? Вас же всего двое?

Получилось так. Я взял, Ромыч тоже взял.

— Так дело не пойдет. Две палатки на двоих слишком жирно! Людей приедет очень много, как всех размещать — непонятно. В одной палатке будете ночевать, идет?

— Без проблем. У меня палатка двухместная, даже для вещей место останется, — ответил Илья.

— Ну и замечательно. Размещайтесь здесь. Туалет — вон за теми кустиками.

Бородатый развернулся и ушел обратно за стол.

Через несколько минут цвета уже стояла на поляне и Илья с Ромычем принялись за ревизию своих вещей.

Пенок (ковриков из вспененной резины) у Ильи было две штуки, одна досталась Ромычу. Носки, одеяла, трико, свитера, миски, ложки и другие мелочи были свалены в угол палатки. Нужно было что-то решать с запасами провианта и спиртного.

От коллектива Илья с Ромычем решили не отрываться — иначе зачем вообще было ехать сюда? В лагере имелся общий стол, импровизированная кухня с большим котелком и самой настоящей чугунной сковородкой огромных размеров. Кто решился притащить в лесной лагерь подобную образину, Илья не знал. Но был готов вручить ему орден за этот подвиг. Самим разводить костер, и что-то отдельно готовить, смысла не было.

Макароны, картошку, рис, несколько банок консервов, хлеб и вакуумную упаковку с сосисками было решено отдать на общий стол. Себе оставили половину палки сырокопченой колбасы, конфеты и немного хлеба.

Кроме этого, у Ромыча была припасена двушка пива, а у Ильи литровая бутылка с разведенным спиртом и кое-какими ароматизаторами — неплохой коктейль для сильных духом. Пиво было решено оставить себе «на сладкое», а литрушка была торжественно вручена Ромычу. Илья взял в руки пакеты с едой и они направились к общему столу.

Момент, конечно, торжественный. В лагере собрались очень разные люди, объединяло их желание весело провести время. Литровая бутылка с разведенным спиртом для общего стола показала им, что новички — люди достойные. Совсем не жлобы и приехали отдыхать вместе со всеми. Ромыч принялся разливать благоухающую жидкость по кружкам и стаканам. Илья в это время передавал на кухню продукты.

Макароны, картошка и другие продукты были бережно сложено в какой-то ящичек. После этого симпатичная барышня с пирсингом в носу предложила Илье с Ромычем супа — адской мешанины из макарон, риса, лука, тушенки и какого-то подозрительного животного, похожего на кильку в томатном соусе. Похлебка явно варилась из того, что случайным образом оказалось в распоряжении доморощенных поваров. На природе аппетит увеличивается очень сильно, но для такого «супа» Илья еще не настолько сильно оголодал.

— Спасибо, может, чуть позже.

— Тогда ждите ужина, — сказал суровая барышня с пирсингом, поглаживая ручку большого поварского ножа.

— Подождем. Как не подождать? А давайте выпьем с вами за знакомство и приятный отдых?

— Легко!

Тосты слились в один монотонный гул, к столу стали подходить еще люди. И тоже не с пустыми руками. Илья и ахнуть не успел, как его литрушка словно растворилась в воздухе, ей на смену пришла полторашка чачи — местного самогона из винограда и процесс пошел по нарастающей. На удивление, самопальная и совершенно не лицензированная чача с местного рынка давала сто очков форы спирту, и, по ощущению, даже очень приличной водке. Хороший, натуральный продукт.

В какой то момент аудитория созрела. Три человека пошли за гитарами, и в наступающих сумерках начался самый настоящий концерт. Илья разное видел в своей жизни, и виртуозной игрой на гитаре его было сложно удивить. Другое дело, когда гитар целых три, все они играют одновременно и играют Арию — совсем не простую группу для исполнения.