В когтях страсти

не пошла на такое унижение за деньги: родить ребенка без отца и даже без любви. Ей, по ее словам, этого зародыша «вспрыснули», обещали за это пенсию и алименты, а также отдельную комнату в доме на Ленинской. Прохорова Дарья не знала имени своего благодетеля, беседовала с доктором, но при том присутствовал наблюдатель… и Прохорова описала Анатолия.

Ситуация становилась все более загадочной и неприятной. Анатолий оказался лжецом, но смысл его лжи оставался непонятным и пугающим.

Раиса таилась, переживала, но продолжала свой детективный поиск.

Следующими жертвами стали две подружки — Аля и Галя. Совершенно непохожие. Аля мужеподобная, здоровенная баба, ей бы женской штангой заниматься. Галя — воздушное создание, все жмется к Але. Раисе с ее жизненным опытом не надо было долго разбираться — она поняла, что девицы, хоть и молоденькие, чистой воды лесбиянки, и даже не из самого Веревкина, а из поселка Силикаты в шестнадцати километрах. Их дружба, переросшая в любовь, развивалась еще в общежитии тамошнего кирпичного завода. А теперь, как объяснила Галочка, сбывается мечта их любви — одни добрые и щедрые люди им предложили родить по детенышу без помощи этих грубых, жестоких, вонючих существ по имени мужчины. Их клеточки объединили — наука теперь на это способна, — и теперь они родят девочек, во всем похожих на Алечку и Галочку.

Раиса уже была готова убить Анатолия, но тот, словно зная об этом, все не приезжал.

Тем временем Раиса свела знакомство с только что поступившими новыми пациентками роддома. И все восемь девушек оказались такими же, как и она, жертвами жестокого обмана этого сексуального маньяка и развратника Анатолия Смольного, тюрьма по нему плачет.

Вот об этом она и сказала Анатолию при первой же встрече, которая произошла в начале сентября.

Пошел седьмой месяц беременности, животы у всех девиц и женщин стали очевидными, Анатолий сначала погулял по садику, ни к кому не подходил, ни с кем не разговаривал. Любовался плодами своей инициативы. За ним шел доктор Перруджини, охранник Харитон и всякая местная мелочь.

По окончании осмотра территории Анатолий выбрал из группы гуляющих и взволнованных его появлением женщин Раису и спросил ее интимно:

— Вижу, что ты как бы хочешь со мной поговорить.

— Еще как хочу, — сказала Раиса с угрозой. Анатолий увел свою бывшую пассию из садика, уединился с ней в кабинете главврача. Из столовой пахло вкусной пищей, санитарки звенели посудой, накрывали на стол.

— В чем проблемы, Райка? — спросил Анаконда.

— В твоей подлости, Толик, — ответила Раиса.

— Конкретнее можешь?

— А конкретнее — ты зачем мне лапшу на уши вешал, а сам по другим девкам бегал?

Анатолий сидел в кресле, разглядывал носок своего ботинка, блестящий, словно он гулял по Парижу, а не по Веревкину.

— Узнала, значит, — вздохнул он.

— Еще бы не узнать! Но ты отвечай, отвечай!

— А то что?

— А то я тебя на весь мир разоблачу!

— И как же ты разоблачишь?

— Тут же еду в Тулу, в газету, а может быть,