Отзвуки серебряного ветра. Мы — есть! ("Честь"+"Вера")

— Папа… — раздался к комнате почти неслышный шепот. — Где я?

— Деми, доченька! — кинулся к ней директор и рухнул на колени перед кроватью.

Пожилой человек рыдал, прижимая к щеке руку чудом исцеленной дочери. Медицина утверждала, что такое исцеление невозможно, и лучшие врачи убеждали его, что лучшим выходом является эвтаназия. Что его родные никогда не выйдут из комы. А с другой кровати уже раздавался стон второй дочери, потом третьей. Директор метался между кроватями, все еще не веря, все еще не понимая, что страшная беда позади. Он что-то бессвязно лепетал, пытался упасть перед магом на колени. Тот только раздраженно ворчал и отпихивал счастливого отца.

— Где остальные? — спросил Гыр, устав отмахиваться от благодарностей.

Директор отвел мага в соседнюю комнату, и вскоре его четвертая дочь, мать и жена тоже вышли из комы. Исцеленные раньше девушки пытались сесть на кроватях, все еще не понимая, что с ними такое. Последним их воспоминанием была несущаяся навстречу флаеру земля и страшный крик матери. А очнулись они дома. Девушкам еще только предстояло узнать, что они провели в коме долгих пять лет. Вальгер молча смотрел на них и только качал головой. Слышал раньше, что маги-целители способны творить чудеса, но одно дело слышать, а совсем другое хоть однажды увидеть. Он искренне сочувствовал несчастным, да и их отцу сочувствовал. Снова представил себя на его месте и содрогнулся. Четверо дочерей, мать и жена в таком состоянии? Ой, Благие… Страшно. Очень страшно.

Одна из девушек все-таки сумела сесть на кровати и с недоумением уставилась на незнакомых людей в комнате. Барлик, не теряя времени, открыл маленький гиперпереход, достал оттуда бутылку с чем-то коричневато-золотистым, нашел на столе кружку, наполнил и заставил девушку выпить ее до дна. Присмотревшись к этикетке на бутылке, сержант только поежился — «Золото Дарна». Такая бутылка стоила в столице Трирроуна небольшое состояние, добрых пять, а то и все восемь тысяч кредитов. Галактических кредитов. Впрочем, Аарн ведь производители этого эликсира и, наверное, могут позволить себе. Барлик, тем временем, напоил остальных и ушел в соседнюю комнату. Первая девушка уже довольно уверенно сидела и продолжала с непониманием смотреть на странных незнакомцев.

— Вы кто? — спросила она, наконец.

— Мы пришли вам помочь, — ответил Самет. — Вы очень пострадали в катастрофе. Но теперь все в порядке и скоро вы выздоровеете.

На его лице появилась озорная улыбка и лор-капитан достал откуда-то три букета цветов. Потом подошел ближе к кроватям и вручил ошеломленным девушкам по букету.

— Поздравляю с выздоровлением! — провозгласил он и снова улыбнулся хорошо знакомой сержанту сияющей улыбкой аарн.

— Спасибо… — неуверенным голосом поблагодарила одна из них, сестры вторили ей.

— Вот и все, — донесся до них ворчливый голос мага, и Гыр появился на пороге, сопровождаемый почтительно внимающим его словам директором. — В первую неделю обязательно побольше белка животного происхождения и витаминов. Три раза в день поите тем эликсиром, что я вам дал. И следите, чтобы не было больших физических нагрузок. Но только на неделю. Потом желательно наоборот, девушкам вообще лучше заняться бегом или каким другим спортом, чтобы побыстрее привести мышцы в норму.

— Все сделаю, господин маг, — закивал тот. — Огромное вам спасибо! Я не знаю, как вас и благодарить…

— Пожалуйста, — фыркнул Гыр. — Рад, что сумел помочь. А теперь, извините, я вас покину.

Он кивнул Самету с Вальгером и шагнул в распахнувшийся перед ним гиперпереход. Директор только ошеломленно захлопал глазами, но потом вспомнил, что перед ним аарн и вздохнул. Его дочери выглядели не менее ошеломленными. В дверях появился Барлик.

— Давайте выйдем во двор, чтобы обсудить наши дела, — негромко сказал он, и директор снова побледнел.

Выйдя на веранду дома, все четверо расселись у плетеного столика. Самет достал из гиперперехода большую бутыль с чем-то прохладительным и стаканы. Налив каждому, он отпил из своего стакана и удовлетворенно кивнул. Потом снова внимательно посмотрел на понурого бывшего директора.

— Дети спрашивают о вас, — негромко сказал он. — Скучают. Не хотите вернуться на работу старшим воспитателем?

— Я?! — вскочил на ноги директор. — Но я же вор!

— Мы знаем, почему вы воровали, — улыбнулся Барлик. — И знаем, что на вашем месте так поступил бы каждый. Я тоже.

— Зарплата старшего воспитателя — пятнадцать тысяч в месяц, — добавил лор-капитан. — Не местных ренни, а галактических кредитов И на жизнь хватит, и с долгом расплатиться возможность будет. Просто перечисляйте сколько сможете департаменту образования на счет отдела детских домов.

— Но как же…

— Контролировать вас никто не станет, контролером будет ваша собственная совесть.

— Да, — вздохнул директор. — От этого контролера не спрячешься…

— Если этот контролер у человека вообще есть, — скривился Барлик. — Я — директор детдома номер четырнадцать. Вы, наверное, видели передачу о том, что творилось в этом детдоме до моего прихода.

— Видел… — вздрогнул пожилой человек. — Страшно. И стыдно. Мне показалось было, что я такой же, как та сволочь.

— Отнюдь, — покачал головой Самет. — Если бы вы были таким, дети по вам не скучали бы. Уж кто-кто, а обделенные родительской лаской дети прекрасно чувствуют тех, кто их по настоящему любит.

— Да как же их не любить-то? — вздохнул бывший директор. — Они и так несчастные… Буду очень рад вернуться, мне, если честно, сильно недостает работы. Чувствую себя бесполезным и никому не нужным.

— Значит, договорились, — рассмеялся лор-капитан и положил на стол электронный планшет с прикрепленной к нему небольшой пластиковой карточкой. — Это договор и аванс. Изучите и подпишите. Потом разберитесь с личными проблемами и добро пожаловать обратно. Кстати, вы не узнаете детдома, там все очень сильно изменилось.

— Вижу, что вы решите свои вопросы и без меня, — встал Барлик. — А нам с Вальгером пора, скоро уроки закончатся, и надо вплотную заняться нашей шалапутной оравой.