1Q84. Тысяча невестьсот восемьдесят четыре. Книга 1. Апрель-июнь

— Свободен, — кивнул Тэнго.

Прямо не разговор, а какое-то общение сигнальными флажками, — пронеслось у него в голове.

Ужин закончился, и Фукаэри ушла. Тэнго прошел к розовому телефону-автомату у выхода, зарядил в него сразу несколько десятииеновых монеток и набрал на диске служебный номер Комацу. Тот был еще на работе, но отозвался далеко не сразу. Долгие десять гудков Тэнго терпеливо ждал, прижав к уху трубку.

— Ну как? Успешно? — первым же делом спросил Комацу.

— Согласие Фукаэри на то, чтобы я переписал «Воздушный кокон», мы, в принципе, получим. Скорее всего.

— Вот молодец! — отозвался Комацу, и его голос тут же зазвучал энергичнее. — Замечательно! А то, если честно, я все-таки немного беспокоился. Ну, что такие переговоры, возможно, не твой конек и так далее…

— Да я и не вел никаких переговоров, — сказал Тэнго. — И убеждать никого не пришлось. Просто объяснил ситуацию, а дальше Фукаэри как бы сама все решила.

— Ну, это как угодно. Главное — результат достигнут! Теперь наш проект выходит на новую стадию…

— Один момент. Прежде чем она окончательно согласится, мне придется встретиться с одним человеком.

— С кем?

— Пока не знаю. Но она хочет, чтобы я с ним встретился и поговорил.

Несколько секунд Комацу молчал. Потом спросил:

— И когда вы встречаетесь?

— В воскресенье. Она меня к нему отвезет.

— Насчет конфиденциальности, — сказал Комацу, — помни главное: чем меньше народу будет знать о проекте, тем лучше. В настоящий момент о нем знают лишь три человека: ты, Фукаэри и я. Без особой нужды старайся эту цифру особо не увеличивать. Понимаешь, о чем я?

— Теоретически, — ответил Тэнго.

Неожиданно голос Комацу стал мягче.

— Так говоришь, сама решила тебе рукопись передать? Так это, брат, самое главное! Уж дальше-то, я убежден, все случится само…

Тэнго переложил трубку в левую руку. И пальцами правой с силой потер себе веки.

— Знаете, господин Комацу… Не по себе мне как-то. Не скажу, что на то есть какие-то веские аргументы, но постоянно кажется, что я ввязываюсь во что-то… совсем не мое. Когда с Фукаэри говорил, ничего такого не чувствовал, а расстался с нею — и это ощущение только усилилось. То ли предчувствие дурное, то ли просто душа не лежит — не знаю, но есть во всем этом проекте что-то странное. Ненормальное, если угодно. Я не от головы сейчас говорю. Нутром чую.

— То есть тебе так стало казаться уже после встречи с ней?

— Возможно. Все-таки она какая-то… настоящая. Хотя, конечно, это всего лишь мое ощущение.

— Ты хочешь сказать, настоящий гений?

— Насколько она гениальна, сказать не могу, — ответил Тэнго. — Все-таки видел ее впервые. Но не исключаю, что ей видно то, что нам разглядеть не дано. Возможно, у нее какой-то необычный природный дар. Или что-то вроде этого.

— То есть с головой не все в порядке? Ты об этом?

— Эксцентричность в поведении присутствует, да, но с головой, похоже, все нормально. Реагирует на все адекватно, — сказал Тэнго и выдержал паузу. — Просто что-то в ней… не от мира сего.

— Но как бы там ни было, к такому человеку, как ты, интерес она проявила, — подытожил Комацу. — Так или нет?

Тэнго поискал слова для ответа, но ничего подходящего не нашел.

— Ну, не знаю, — только и сказал он.

— После разговора с тобой она решила, что право на переделку ее романа у тебя есть, — продолжил Комацу. — Иными словами, ты ей понравился. Да ты, брат, просто молодчина! Что будет дальше, я сам не знаю. И риск, конечно же, остается. Но пойми одно: риск — очень ароматная специя для блюда человеческой жизни. Именно поэтому ты должен как можно скорей приступить к работе над «Коконом». Времени в обрез. Уже очень скоро роман нужно будет вернуть на конвейер рукописей— кандидатов. Разумеется, уже в переписанном виде. Десять дней тебе хватит?

Тэнго перевел дух.

— Жестковато, конечно…

— Оттачивать до последнего слова сейчас смысла нет. Все равно еще будет время для редакторской правки. Главное — переделай основу как подобает.

Тэнго прикинул в уме объем работы.

— Ну, если так, за десять дней, пожалуй, справлюсь.

— Тогда — вперед, — только что не пропел Комацу. — Смотри на мир ее глазами! Ты будешь посредником, который соединит мир Фукаэри с этой реальностью. Поверь мне, дружище, это тебе по плечу! Уж я-то тебя…

Но тут монетки закончились, и связь прервалась.

Глава 5

АОМАМЭ

Работа, требующая навыка и тренировки

Разделавшись с заданием, Аомамэ прошла пару кварталов пешком, затем поймала такси и отправилась в отель на Акасаке. Перед тем как вернуться домой и заснуть, нужно было снять напряжение алкоголем. Что ни говори, а сегодня она переправила кое-кого в мир иной. Пускай человек этот был дерьмовее некуда и точно заслуживал смерти, но все-таки — человек. Кончики ее пальцев еще помнят, как из-под них уходила чужая жизнь. Помнят дрожь последнего вздоха перед тем, как душа отделилась от тела. В этом баре Аомамэ бывала уже не раз. Верхний этаж, уютная стойка, прекрасный вид из окна.

В бар она вошла в начале восьмого. На крошечной сцене молодые гитарист и пианистка исполняли «Sweet Lorraine». Аранжировка — точь-в-точь Нэт Кинг Коул со старенькой пластинки, очень недурно. Как обычно, Аомамэ присела за стойку, заказала джин-тоник и фисташки. В баре было пока немноголюдно. Юная парочка любовалась закатом, потягивая коктейли, четверо бизнесменов в костюмах обсуждали очередную сделку да чета иностранцев средних лет медитировала над бокалами с мартини. Аомамэ потягивала джин-тоник не спеша. Если пить быстро, захмелеешь почти сразу. А до ночи еще далеко.

Она достала из сумки книгу, почитала немного. Книга была о Южно-Маньчжурской железной дороге 1930-х годов. Сама дорога и права на ее эксплуатацию перешли от России к концерну ЮМЖД в 1905-м, по окончании Русско-японской войны. Сразу после этого дорога начала стремительно достраиваться и вскоре превратилась в стратегическую трассу для дальнейшего вторжения Императорской армии в Китай, из-за чего советские войска и демонтировали ее в 45-м. А до 41-го, пока Германия не напала на СССР, Маньчжурская дорога соединялась с Транссибирской магистралью, благодаря чему из порта Симоносэки [17] до Парижа можно было добраться за какие-нибудь тридцать дней.

Миловидная девушка в деловом костюме, поставив на соседний табурет огромную сумку, увлеченно читает историю Маньчжурской железной дороги. Даже если она при этом пьет в одиночку за стойкой бара, вряд ли ее можно принять за гостиничную проститутку в ожидании клиента. Впрочем, что надевают и как ведут себя проститутки в таких местах, Аомамэ представляла смутно. Возможно, будь она шлюхой на охоте за богатеньким бизнесменом, еще до прихода сюда рассчитала бы: чтобы не напрягать собеседника и чтоб не гнали из бара, нужно прежде всего не выглядеть шлюхой. Нацепить, к примеру, деловой костюмчик от Дзюнко Симады. Косметики — совсем чуть-чуть. Для пущей солидности — большая сумка через плечо и книга (твердый переплет!) о Маньчжурской железной дороге. Если так рассуждать, вывод получается только один: в том, как Аомамэ выглядит и чем сейчас занимается, между нею и шлюхой в режиме ожидания разницы никакой.

Время шло, в баре начали собираться посетители. Со всех сторон уже слышалась оживленная болтовня. Однако клиента в ее вкусе все не появлялось. Аомамэ заказала еще джин-тоника, овощной соломки (она до сих пор не ужинала) и почитала еще немного. Пока наконец какой-то мужчина не присел за стойку неподалеку. Один, без компании. Загорелый, в дорогом костюме цвета электрик. Галстук подобран со вкусом. Не слишком броско, но и не заурядно. Возраст — около пятидесяти. Волосы на голове уже совсем поредели. Очков не носит. Наверняка в командировке — приехал в Токио на день, разделался с работой и перед сном решил пропустить стаканчик чего покрепче. Совсем как Аомамэ. Накопившееся напряжение не снять ничем, кроме спиртного.