Рыбалка на другой планете

Для нормального человека возникнет сто вопросов, а вот для тупого служаки вопросов не будет – увидел, застрелил, доложил, получил медаль, обмыл, жизни хороша!

А ведь человек, который его задержит или застрелит, сам становится подозреваемым в опасном преступлении. В каком? А вдруг задерживаемый ему перед смертью что-нибудь передал устно или письменно. Какую-нибудь тайную тайну, секрет, который стоит миллиарды долларов? И докажи, что он тебе ничего не передавал. Не докажешь, зато всю жизнь будешь под наблюдением.

Обложили парня по всем правилам. Ориентировали всех, но вероятно, ориентировки не опускали ниже офицерского состава, чтобы не увеличивать количество ориентированных людей о наличии какой-то тайной таны.

Я как раз собирался в отпуск и возможность награждения меня медалью была так мала, что я и не рассматривался в качестве участника поиска опасного преступника. А, кроме того, эта медаль мне совершенно не нужна. Есть категория людей, которая рада каждой поблескивающей металлической пластинке и кружочку, которые никто открыто не носит, и ими любуются только дома. Это раньше награжденный назывался орденоносцем и был окружен почетом и уважением, а также небольшой денежкой, выплачиваемой ежемесячно по орденской книжке. Сейчас человек с медалью или орденом на груди воспринимается как местный сумасшедший или ветеран прошлой войны, которым общество дозволяет такую слабость, как ношение без насмешек кровью заработанных наград.

Семья моя уже выехала в родные пенаты и дожидалась меня там, чтобы поехать еще по путевке наших славных органов в специализированный санаторий с нормальным обслуживанием, где нет ни хамов, ни парней в малиновых пиджаках и маечников с пудовыми золотыми цепями на животе. Хотя и там они стали появляться, так как ведомственным санаториям тоже нужно выживать и криминальные авторитеты тоже люди, пусть хоть совместный отдых со служителями закона сделает их как бы более законопослушными.

В автовокзале я почему-то обратил внимание на скромного парнишку с сумкой через плечо, который стоял у расписания и изучал его, водя издалека пальцем по строкам. Так, обычно, делают математики, которые издалека решают сложные примеры и как бы ведут пальцем по строке, чтобы не сбиться в последовательности математических операций. Откуда я это знаю? А вот знаю. В нашем пограничном училище высшее образование давали за счет высшей математики и образование наше называлось высшим общим, то есть никаким, потому что его никак в пограничной науке не применишь. Некуда применять, но высшую математику мы знали очень хорошо, правда с течением времени все эти знания превращаются в обыкновенный песок, который перемещается по пустой емкости, отсчитывая время, проведенное на службе и то, которое осталось для нормальной жизни.

По всем приметами и по внешности выходило, что это и есть тот супостат, которого все разыскивают. И я его нашёл, а нужно его еще и пристрелить, а где у меня оружие? Нет оружия, а без оружия придется в драку ввязываться, а это рассекречивание секретной операции. И второй момент. Вы будете стрелять в совершенно незнакомого человека, который вряд ли совершил что-то такое, что требовало ликвидации этого человека без суда и следствия? То-то и оно. Будем делать по-другому.

Я подошел к молодому человеку и сказал ему тихонько на ухо:

– Привет

Молодой человек отшатнулся, посмотрел на меня и тоже сказал:

– Привет, а что вам надо.

– Давай отойдем без шума в сторону, – сказал я, – дело есть на сто тысяч.

– Извините, е сказал парень, – у меня с вами дел нет и не может быть.

– Не выпендривайся, – я показал ему свое удостоверение личности офицера, – тебе не резон светиться со скандалом. Пошли в сторону, нужно поговорить.

Мы отошли в сторону и зашли за угол автовокзала, где практически никого не бывает. Закурили.

– Давай, рассказывай, что ты там натворил, раз тебя в поиск объявили, – спросил я.

– А кто объявил? – спросил парень.

– Кто надо, тот и объявил, – сказал я, – но дело очень серьёзное. Живым ты никому не нужен. Ты меня понял? От тебя будет зависеть, что я буду делать дальше. Ты меня пока не бойся.

– А я вас вообще не боюсь, – сказал парень. – Я знаю, что вы будете помогать мне и мы вместе уедем отсюда.

– Ну, ты и наглец, – сказал я. Правильно предупреждали, что это очень опасный человек. – Что же заставит меня помогать тебе?

– А вот, смотрите, – сказал парень и раскрыл сумку, достав оттуда ноутбук. Компьютер на батареях включился быстро, и мой подопечный ввел какие-то данные в таблицу, затем спросил мою фамилию и имя и тоже ввел, – а сейчас смотрите сами.

На мониторе была копия розыскной ориентировки с фотографией и указанием, что найденного нужного ликвидировать, затем текстом было написано, что на автовокзале к нему подойдет человек по такой-то фамилии с таким-то именем и предложит уехать отсюда на автомобиле.

Я был в шоке. Это невозможно.

– Как ты это сделал? – спросил я.

– Понимаете, мне во сне приснилась компьютерная программа, которая разрабатывает алгоритм поведения человека в любой ситуации. Прямо как химику Менделееву приснилась его периодическая система элементов. Так и в приснившейся мне программе тоже был узловой элемент, определяющий поведение человека с учетом основных элементов поведения других людей. Мы все связаны между собой как узелки в огромной сети, но одни узелки больше, другие меньше, одни завязаны накрепко, а другие имеют способность к ослаблению или усилению узла, или даже к развязыванию. Создавая программу Сети и включая в нее конкретных людей и особые условия, можно установить то, что было и то, что будет.

– Ну, ты даёшь, Кулибин, – сказал я, совершенно не поверив в то, что он мне наговорил. Получается, что он нашел код Книги судеб и может каждому сказать, что у него было и что у него будет. – Пойдём-ка, парень, отсюда подальше, а то, неровен час, заметут тебя и меня вместе с тобой как пособника опасному преступнику.

Мы вышли на трассу и остановили двигавшуюся в восточном направлении «Газель», в которой перевозили какие-то матрасы. Сговорившись о цене, мы поехали с комфортом, какой не будет предоставлен в классном междугороднем автобусе. По-моему, мы все делаем правильно. Его ищут в сторону границы, а мы с ним едем в сторону от границы.

– А вот, к примеру, – спросил я, – что твоя программа расскажет о начале войны в Крыму, на Черном море. Все же знают, что под руководством выдающегося морского маршала Кузнецова непобедимый Черноморский флот одерживал победу за победой над фашистами.

– Сразу сказать не могу, нужно время, – ответил мой новый знакомый.

Имя и фамилию его я не стал спрашивать. Не было ее и в ориентировке. Секретность и я не хотел знать ее, чтобы по какой-то ассоциации не выявить свою причастность к этому делу.

– Давай, делай, время у нас не считанное, – сказал я и развалился на матрасах.

Парня нужно было куда-то прятать. Если действительно все так, как указано в ориентировке, то парень представляет опасность для любой власти. Для любого человека, потому что какой бы чистый человек ни был, в его жизни было немало грязных простыней и нестиранных портянок.

– Вот, сделал, – доложил компьютерщик, протягивая мне ноутбук. – Правда, картина поверхностная, потому что не учтены тысячи и тысячи действующих лиц. Но главных из них я заметил. Читайте.

Я начал читать и у меня стало вытягиваться лицо. Все, что я ни читал, никак не вязалось с той официальной историей, которая рекомендовалась партией и правительством в качестве как бы реальной истории и была внесена в школьные учебники истории.

Война на Черном море начиналась не так, как мы знали с детства. Все силы были брошены на отражение немецко-румыно-итальянских десантов, но десантов не было, а силы были обращены в сторону от тех направлений, по которым наступали немцы.

Второе, наши засыпали минами фарватеры и на этих минах стали подрываться свои же корабли. Потери довольно внушительные.