Измененная

И, конечно, парковщик остановил ее передо мной. Эта машина была вдвое круче той, на которой уехала Мэдисон. Верх у нее был опущен. Даже здесь, среди избалованных богатеньких детишек, она вызвала у ожидающих восхищенные шепотки.

Чувствуя, что все на меня смотрят, я прошла к двери водителя. Я дала парковщику на чай, как это сделала Мэдисон, уселась на шикарное кожаное сиденье и уставилась на приборную доску, какую не в каждом самолете увидишь. Парковщик закрыл за мной дверь, и я подняла руку, чтобы он не ушел.

– Подождите, – прошептала я. – Где мы?

– Где? – недоуменно переспросил он.

– В каком городе?

Я говорила очень тихо.

– В центре. Вы в центре Лос-Анджелеса.

Он указал на что-то на приборной доске и убежал за следующей машиной.

Я поняла, что он указал на навигационную систему. Я нажала на кнопку, включая ее. Проекция экрана возникла прямо между моим лицом и ветровым стеклом. Увидев на схеме слово «дом», я прикоснулась к нему.

Домой! Вот куда мне нужно. Пусть я не знаю, где живу, но машина-то знает!

Я включила сцепление и отпустила тормоз. В отличие от Мэдисон, отъехала я в режиме черепахи. Отползая от клуба, я услышала, как какой-то парень сказал: «До свидания».

Я посмотрела в зеркало заднего вида и увидела стоящего Блейка. Одну руку он держал в кармане, а второй махал мне.

Как только я отъехала на несколько кварталов – достаточно далеко, чтобы меня не увидели от клуба, – я остановила машину у какого-то офисного здания. Сердце у меня колотилось, коленки дрожали. Хорошо хоть, что я не разбила машину… пока. Я сегодня не была пьяна – просто дезориентирована: в голове у меня с каждой минутой все больше прояснялось. Мне необходимо было понять, что происходит. С чего это я вдруг начала слышать у себя в голове какие-то голоса?

В этот поздний час улицы были пустыми и тихими. Если этот Голос собирается возвращаться, то сейчас самое время это сделать. Я прислушалась, затаив дыхание, опасаясь того, что могу услышать.

Молчание. К счастью. Таинственный голос исчез.

Что в «ЛЦ» сделали с моей головой? Может, с моим мозгом что-то случилось, когда мне вставляли тот чип? Или, может, дело в самом чипе? Мне не следовало доверять им свое тело!

Мне необходимо было взять себя в руки. Я воззрилась на приборную доску машины. Пока двигатель урчал, словно тигр, я взялась за лежавшую на пассажирском сиденье сумочку и вытащила универсальное удостоверение личности. На нем было мое голографическое изображение: оно крутилось, показывая меня то в фас, то в профиль. Я узнала эти снимки: именно их сделали в банке тел. Однако имя на удостоверении было указано как Кэлли Винтерхилл, а не Кэлли Вудланд. Адрес совпадал с тем, что появился на экране навигационного устройства.

Наверное, в банке тел выпускали удостоверения для всех арендаторов. На карту должны быть занесены все мои данные: ДНК, отпечатки пальцев… Фамилия «Винтерхилл», наверное, принадлежала той женщине, которая сейчас арендовала мое тело. Тогда, если бы ее задержали власти, она смогла бы притвориться своей родственницей. Смогла бы играть роль собственной внучки или внучатой племянницы.

Итак, у меня есть эта великолепная машина, на которой я могла бы поехать куда угодно. Больше всего я хотела бы повидать брата. Вот только я вспомнила: по словам Тинненбома, они могут отслеживать меня через мой чип. Они знают, где живет Тайлер: меня туда возил Родни. Если они увидят, что мой чип отправился туда, они поймут, что внутри не моя арендатор. И меня могут обвинить в нарушении условий контракта.

Я могла бы вернуться в банк тел – наверное, именно этого от меня и ждали бы? Но тот Голос – «не возвращайся в «ЛЦ»!» – звучал так зловеще! Меня передернуло. Что со мной станет, если я туда вернусь?

В клубе было так шумно, что я не очень хорошо расслышала Голос. Но чем больше я об этом думала, тем сильнее убеждалась в том, что это был какой-то старичок. Может ли кто-то из банка тел говорить со мной через чип? Например, Дорис. Вот только с чего ей было приказывать мне не возвращаться в «Лучшие цели»? Просто потому, что неполадку быстро исправят? А может, существует совершенно иная причина, по которой мне не следует туда возвращаться?

Если я позволю этой машине отвезти меня в дом арендатора, то, возможно, я получу какие-то ответы на эти вопросы. Если моя аренда по какой-то причине закончилась раньше срока, то, возможно, та старушка окажется дома. Я взглянула на свои часы… вернее, на сверхшикарные часики Винтерхилл, усыпанные бриллиантами. Было уже за полночь.

А еще я увидела, что сейчас 14 ноября. С начала аренды прошла неделя. У меня впереди оставалось еще целых три недели.

Что же случилось?

В это мгновение в зеркале заднего вида что-то промелькнуло. Мягкие шаги стремительно приближались: кроссовки стучали по тротуару.

К моей машине сзади подбегали разбойники.

Пятеро, с цепями, обрезками труб и злющими глазами.

У меня кровь застыла в жилах. Я уставилась на кнопки. Ход. Где кнопка хода?

Один из уродов запрыгнул на заднее сиденье открытой машины. Бритая голова была покрыта татуировками.

Я нашла нужную кнопку и стремительно бросила машину вперед. Выжала максимальную скорость. Разбойника отшвырнуло назад и выкинуло из машины.

В зеркало заднего вида было видно, как он встает. Его дружки показывали мне средний палец. Меня снова передернуло.

Все не так просто. Если у меня есть машина, это еще не значит, что мне можно расслабиться. Наоборот: теперь, когда я выгляжу богатой, мне надо быть гораздо бдительнее.

Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула.

С этого момента моим единственным компаньоном стал навигатор. У него был австралийский акцент и настолько вальяжный голос, что это помогло мне успокоиться. Следуя его указаниям, я выехала на шоссе. По прямой дороге ехать стало проще, тем более что в этот поздний час машин почти не было. Я миновала пару бригад дорожных рабочих: человек по двадцать новичков приводили в порядок асфальт. Когда я проносилась мимо них, меня захлестнуло стыдом за мою дорогую машину, за модный наряд и часы с бриллиантами. Мне хотелось закричать, что все это – не мое.

Но они уже стали бледными точками в моем зеркале заднего вида.

После получасовой езды в западном направлении навигатор указал мне съезд в Бел-Эйр. Мне вспомнилось, что до войны там жили многие знаменитости. Я проехала мимо частного охранника, который без интереса смотрел на меня. Я проехала мимо сказочных особняков (у некоторых были свои охранники). А потом навигатор сказал, что я дома.

Охранника я не увидела – зато были огромные кованые ворота. Я подъехала к ним и остановилась, затормозив так резко, что меня бросило вперед. Выпрямившись, я стала искать открывающее устройство. Крошечный черный диск нашелся в держателе для чашки. Я нажала на него – и ворота открылись точно так же, как они должны открываться в раю.

Я проехала по брусчатой дороге. Слева она загибалась, уходя к фасаду здания. Правая ее часть вела к пристроенному гаражу на пять машин. Двери гаража открылись одновременно с воротами, продемонстрировав стоящие там машины: внедорожник, лимузин и маленькую синюю спортивную машину. Я заехала на одно из пустых мест и отключила двигатель.

Я бессильно обвисла в ремнях безопасности. Я ни во что не врезалась. Я благополучно привела бесценную машину миссис Винтерхилл домой, на ее место. Надо надеяться, что она это оценит.

Что теперь? Я понимала, что тут есть несколько странных вариантов. Хотелось надеяться, что миссис Винтерхилл окажется дома и сможет объяснить, что случилось. Может, все уладится и мы сможем начать сначала. Если повезет, то мне зачтут уже прошедшие дни.

Дверь внутри гаража служила боковым входом в дом. Я постучала в нее. Никто не ответил. Был уже почти час ночи. Я посмотрела на кодовый замок двери, но понятия не имела, какие цифры надо набрать.

Я прошла через гараж и вышла из него через заднюю дверь. Цокая каблуками по брусчатке, я шла к фасаду дома мимо фантастического участка: огромные газоны, цветущие кусты, стройные деревья… За воду Винтерхилл должна платить просто бешеные деньги.