О, Путник!

— Ну, как там у вас на небесах, силёнки ещё остались!? — расхохотался я в чёрную бездну.

Они, эти самые силёнки, ещё, видимо, имелись в достаточном количестве. Я чувствовал, что концентрация энергии наверху должна была вот-вот достигнуть максимального, невиданного доселе, уровня. Я это понимал, исходя из всех признаков, уже знакомых и почти привычных мне. Ну что же, — мы готовы! Я громко и нервно засмеялся, расправил плечи, сжал в одной руке ПОСОХ, который снова стал нагреваться и вибрировать, другую руку положил на холку ЗВЕРЯ.

— Ну, давай, давай, поддай пару и жару! — бешено заорал я, чувствуя растущую энергию, концентрирующуюся во мне, ПОСОХЕ и ЗВЕРЕ.

Но, увы, её было явно недостаточно. Я это понимал. Небо напряглось для того, чтобы выплюнуть в меня очередной разряд. Я вдруг, словно в бреду, представил себе фантасмагорическую, безумную картину: сидит наверху огромный, могучий, пузатый великан, а под ним — букашка. Надул великан щёки, вдохнул в себя воздуха, сколько только можно, глаза почти вылезли из орбит, вот-вот сделает мощный выдох…

Я интуитивно почувствовал скорое наступление сего момента, но не стал напрягаться, осознавая бесполезность этого. Наоборот, я снова легко и весело рассмеялся и максимально расслабился, побыл в этом состоянии несколько секунд. Сила в покое! Вечная и гениальная в своей простоте истина! Что же, МАГИСТР, сейчас проверим твою детскую и наивную теорию.

Я достал из-за пазухи РЕЛИКВИЮ, прижал её к ПОСОХУ, прислонился к ним лбом, сконцентрировался. «Мы могучи, велики и непобедимы! Мы те, кто сокрушает, преобразует и изменяет пространство и время! Мы — неодолимое единое целое! Мы всё преодолеем, мы всех победим! Нам ничего не страшно!».

Я напрягся так, что голова моя разбухла, надулась, расширилась до неимоверных размеров. Кровь начала бешено пульсировать в висках. Холодная, неукротимая и всепоглощающая ярость и неимоверная злоба наполнили и переполнили меня. Великан сверху от созерцания сего зрелища выпучил свои зенки ещё больше, сначала сложил губы дудочкой для всесокрушающего выдоха, потом сильно сжал лёгкие и вытолкнул из них воздух. Безжалостный и мощный световой пучок энергии вырвался из глубины небес.

За несколько мгновений до этого РЕЛИКВИЯ вдруг неожиданно нагрелась, завибрировала, наполнилась неведомой никому в этом мире силой. Она соединилась и объединилась с энергией ПОСОХА, достигла невероятной концентрации, мгновенно и надёжно обволокла и накрыла меня и прижавшегося ко мне ЗВЕРЯ почти невидимым, но мощным, и слегка фосфоресцирующим энергетическим экраном в виде выгнутой полусферы, который ощутимо вибрировал и был, как я почувствовал, абсолютно непроницаемым для любых внешних воздействий.

Совершенно неожиданно для меня из ниоткуда раздалась какая-то странная, завораживающая, гипнотизирующая, неживая, нечеловеческая, низкочастотная мелодия. В этот момент весь мир замер, нет, не замер, а, вернее застыл! Застыли струи дождя, ветер, тучи в небе. А самое главное и непостижимое, — застыла всесокрушающая и неотразимая молния. Она, уже было начавшая своё грозное движение, так и замерла под облаками, зависла между небом и землёй! Это продолжалось несколько мгновений, а потом молния снова ожила и продолжила свою неумолимую атаку вниз.

Она торжествующе, мощно и злобно ударила в экран, но не причинила ни ему, ни нам со ЗВЕРЕМ никакого вреда! Невидимая, но вполне ощутимая мною, и невероятная по силе небесная энергия, обволокла защитное поле, словно пытаясь сжать и раздавить его, а потом неожиданно как-то вяло и обречённо стала рассеиваться, разочарованно стекать с экрана и растекаться вокруг, теряя свою всесокрушающую и убийственную концентрацию.

Защитное поле вдруг мощно загудело и завибрировало, по его краям силовые линии стали перераспределяться и приподниматься над землёю, а потом экран неожиданно превратился из выгнутой полусферы в вогнутую. Лежала миска вверх дном, а потом раз, и перевернулась. Все эти удивительные метаморфозы я мог наблюдать воочию, так как экран излучал какое-то странное, очень лёгкое, почти неуловимое глазом, свечение, или, вернее, сияние.

Внутри миски, занявшей правильное положение, как густой наваристый бульон, тяжело колыхалась не успевшая стечь с неё энергия. Я вдруг почувствовал всё более и более нарастающее напряжение поля надо мною. Да, сейчас явно произойдёт нечто грандиозное! Я мгновенно упал на землю и зачем-то прикрыл голову руками. Эх, никуда не денешься от впечатанных в нас навеки рефлексов и инстинктов!

Из сияющей полусферы, легко парящей в воздухе, в небо вдруг вырвался мощный поток энергии. Я его не видел, но довольно явственно ощутил и почувствовал. Потом где-то высоко-высоко, далеко-далеко надо мною в мрачной, тёмно-серой, клокочущей бездне неба что-то вспыхнуло, взорвалось. Ослепляющий свет безжалостно разорвал мутную тьму, царящую вокруг. Последующий за ним звуковой удар сотряс землю. Затем вокруг воцарилась полная, чёрная, непроглядная и невероятная по своей плотности тьма.

Что мне тьма! Я из тех, кто тьмы не боится! Я вдруг обнаружил, что совершенно отчётливо вижу мир в каком-то ином виде. Ах, да, — инфракрасные волны… Как, однако, просто и привычно… Я, будучи по-прежнему абсолютно спокойным, весёлым и ничему уже не удивляющимся, тяжело присел на спёкшуюся землю, свободно, с наслаждением, полной грудью вдохнул лёгкий воздух, насыщенный ароматом моря и трав. Ах, как хорошо, как покойно. Но до чего же я устал, однако! Как я устал, кто бы это знал!

РЕЛИКВИЯ всё также басовито наигрывала какую-то очень сложную, неведомую, неземную, гипнотизирующую мелодию, которая должна была, очевидно, что-то означать для меня или, скорее всего, для кого-то другого. Но, увы… Я совершенно не воспринимал заложенную в ней информацию, не понимал её тайного смысла и значения. Может быть, — пока не понимал? Ну что же, у меня всё впереди! Я вдруг легко и облегчённо рассмеялся и неожиданно для себя стал хрипло ей подпевать. Зрелище, конечно, было не просто фантасмагорическим, а абсолютно безумным, нереальным, абсурдным, странным, смешным и глупым. Собственно, фантасмагория из всего этого и состоит…

Защитное поле надо мною исчезло. Мир вокруг был по-прежнему погружён во тьму, но только не для меня и, очевидно, не для ЗВЕРЯ, тихо сидящего рядом. Я успокаивающе и покровительственно дотронулся до него. Он тяжело мотнул башкой, рыкнул.

— Ну, что, мой Пёс? Мы ещё прикурим от солнца?!

Я медленно встал, повесил РЕЛИКВИЮ обратно на шею, крепко сжал в руке ПОСОХ и, максимально ускорившись, легко и играючи перепрыгнул через зловещую воронку, уже до самых краёв заполненную тяжёлой и мутной водой. ЗВЕРЬ, вытянувшись в гигантском прыжке, последовал за мною. Вечная, как мир, тема… Человек и Собака, идущие в ночи. Какой Путник без Пса, какой Пёс без Путника!? Какой ПУТНИК без ПОСОХА!? Эти две ипостаси — на века!

Я вдруг почувствовал, что меня стало переполнять какое-то ранее неведомое и сладостно-тревожное ожидание и предчувствие чего-то очень значительного и важного. Я поднял голову к небу, пристально вгляделся в его чёрную бездну и вдруг ощутил необыкновенный подъём, граничащий с полным экстазом, который я никогда не испытывал ранее. Я обратил свои мысли куда-то в высь, в даль, в глубь небес, а потом громко и страстно произнёс:

— О, СОЗДАТЕЛЬ! Если ты всё-таки существуешь, в каком обличии ты бы не был, благослови меня, одинокого ПУТНИКА, одного из неразумных детей твоих, и ЗВЕРЯ сего, идущего рядом со мною, одного из тварей, созданных тобою мне в помощь! Вот он я — перед ликом твоим! Всего лишь малый и наивный ребёнок, познавший маленькую толику тайн этого великого, вечного, безумного и прекрасного мира, и почему-то забывший часть того, что познал. Верни мне память, дай волю и силы для продолжения ПУТИ и новых свершений, если я этого заслуживаю и этого достоин. Погуби меня, уничтожь, сотри на веки вечные из памяти мироздания, если я не достоин милости твоей! Объясни, в чём моё предназначение!? Зачем я существую на этом свете!? Поведи меня по пути истинному! Прости меня за богохульства и грехи мои! Господи, — на тебя одного уповаю!!!