Переселение, или По ту сторону дисплея

- В том, что она «милый невинный ребенок»! – подскочила на стуле Карлова. – Это сказала старушка финка!

- А как ты понимаешь ее слова?

   Карлова не нашлась что ответить. Вообще-то в прежние времена она нравилась Тимке, несмотря на недостатки характера. Он даже начал было влюбляться в нее, то тут произошла история с папой, и все эти глупости сами  собой отпали.

-    Повторяю вопрос: почему Герде удалось найти Кая? Думаем все!

- Она очень хотела его найти, а когда человек чего-нибудь хочет, у него это получается, – сказала Маша.

- Она нашла Кая потому, что правильно искала! – Толстощекий Денис говорил, чуть выпячивая от важности нижнюю губу. – Когда проводишь поиски, надо обходить заранее намеченные участки… ну, места, где он может быть,  и всех о нем спрашивать. Герда так и делала, поэтому она его и нашла!

- Ей помогали разные животные, – добавил Аркашка Меньшибратов – тот самый, который хотел взять в поход свою собаку. –  Ворон с вороной, олень и лесные голуби, которые указали дорогу!

- А еще маленькая разбойница! – подскочила на месте Карлова. – И две старушки-волшебницы, лапландка и финка!

- Не перебивай, Лиза, – остановила ее Людмила Викторовна. – Иначе мы просто перестанем слышать друг друга.

- Да я уже все сказал, Людмила Викторовна, про животных.

- И я уже все сказала про людей!

- Послушаем Тимофея, – вдруг вызвала Людмила Викторовна.

- Меня? – растерялся Тимка.

    Ведь он не поднимал руку, как делает ученик, когда хочет что-то сказать! А просто так вызывают только в начале урока, когда проверяют домашнее задание и ставят за него отметку в журнал. Во время общего разговора Людмила Викторовна спрашивала обычно тех, кто  сам хотел ответить.

- Не волнуйся, Тимофей, просто скажи свое мнение: почему Герде удалось спасти Кая?

- Потому что она его любила, – необдуманно брякнул Тимка.

   Это было сказано сгоряча и вызвало в классе шквальный взрыв хохота:

- Ха-ха-ха! – тряс щеками толстый Денис.

- Хи-хи-хи! – заливалась Карлова.

    И все вокруг веселились, только Славка из дружеской солидарности смотрел, нахмурившись, в стол, как бы говоря: ну и сморозил же ты, старик, глупость – вот теперь расплачивайся…

- Тихо! – стукнула ладонью о стол Людмила Викторовна.

    Класс притих: обычно учительница не стучала и даже голос повышала не часто.

   -  Почему это вы смеетесь – о любви никогда не слышали? Да мы тут вовсе не про ту любовь говорим, о которой вы все подумали. Совсем о другой любви!

   Теперь все стали поглядывать на Тимку с уважением: есть, значит, какая-то  особенная любовь, о которой никто не знает, а Тимка Лучинин знает. Славка перестал хмуриться и поднял руку:

- А что это за «другая любовь», Людмила Викторовна?

   Учительница на минутку замялась.

- Как бы вам объяснить... В общем, это такое чувство, которое побуждает творить добро. Человеческая любовь…

- Какая еще «человеческая»? – недоумевал Славка.

- Если ты любишь кого-то по-человечески, ты будешь выручать его из беды. Даже подвиг для него совершишь, если потребуется. Как Герда… ведь она, в сущности, совершила подвиг – спасла своего друга от злых чар.

- Значит, она все-таки любила Кая?

   В глазах Славки зажглись лукавые огоньки, говорящие о том, что слово «любовь» он понимает по-прежнему, безо всяких там  «добро» или «подвиг».

- Любовь, о которой мы говорим, должна быть между всеми людьми. Вот ты любишь своих родителей?

- Ну люблю. – Славка посмотрел озадаченно – при чем тут родители? – Конечно, люблю, только мама меня много куда ходить заставляет. И в клуб «Путешественник», и к психологу записала, а психолог еще сказал, что надо в Центре творчества заниматься карате, – жаловался Славка. – А у меня голова после этого болит!

   В классе опять приготовились смеяться, Карлова уже тоненько фыркнула – на пробу, поддержат ее или нет. Людмила Викторовна нахмурилась, и она деловито сморщила лоб, как будто нет девочки на свете серьезней и озабоченней ее.

- Может быть, Славик, тебе действительно трудно всюду поспеть. Но мы говорим сейчас не об этом. Я думаю, ты любишь своих родителей. Если бы с ними, не дай Бог, случилась какая-нибудь беда, ты пришел бы на помощь,  правда?

- Конечно, – вздохнул Славка.

- Вот это и есть та самая человеческая любовь, о которой идет речь. Любовь-Добро, Любовь-Благо. Такой Любви учит нас христианство – религия, которую принес на землю Иисус Христос.

- Кто это Христос?  – переспросили в классе. – Он, что ли, Бог?

- Богочеловек, если сказать точнее… То есть Бог, воплотившийся в человека.

- Зачем?

- Чтобы спасти людей. Насколько я знаю, надо было принести жертву за человечество и от лица человечества, а  никто не мог сделать этого, кроме Бога, – объясняла Людмила Викторовна. – Поэтому Бог принес ее в человеческом виде, а для этого сначала стал человеком. Вот и получилось такое уникальное явление – Богочеловек.

   Несколько секунд класс молчал. Что-то было во всем этом особенное, не до конца понятное, но значительное. И еще привлекало то, как разговаривала с ними учительница – совсем по-взрослому, словно сама раздумывала над своими словами и советовалась с классом, насколько в них можно верить.

- Откуда вы обо всем этом знаете? – выскочила Карлова.

- Это основы христианской религии, – пожала плечами Людмила Викторовна. – Их должен знать каждый культурный человек, как верующий, так и неверующий.

- А вы сама верующая?

- Сложный вопрос, – призналась учительница. – Теоретически – да, пожалуй. Но я не хожу в церковь, не молюсь, не ношу креста. Меня всему этому не учили…

- А Иисус Христос как-нибудь помог Герде? –  вдруг спросил Славка.

- Ах да! Я как раз хотела вам рассказать, – спохватилась Людмила Викторовна. – Вернее, прочитать. Андерсен написал об этом, но это место сохранилось только в старинных книжках. Потому что советская цензура вырезала эту часть текста… Вы знаете, что такое цензура?

   После того как объяснили значение слова, Людмила Викторовна достала  книгу с пожелтевшими от времени страницами, принадлежавшую, как она сказала, еще ее бабушке. Оказывается, Андерсен написал о том, что, подходя к замку Снежной Королевы, Герда читала «Отче наш» – главную молитву, которую принес на землю Иисус Христос. Этим она отбивалась от нападавших на нее снежных хлопьев, на самом деле являвшихся передовыми отрядами войска Снежной королевы. «Было так холодно, что дыхание девочки сейчас же превращалось в густой туман, – звучал ровный голос Людмилы Викторовны. –  Туман этот все сгущался и сгущался, но вот из него начали выделяться маленькие, светлые ангелочки, которые, ступив на землю, вырастали в больших грозных ангелов со шлемами на головах и копьями и щитами в руках. Число их все пребывало, и, когда Герда окончила молитву, вокруг нее образовался уже целый легион. Ангелы приняли снежных страшилищ на копья, и те рассыпались на тысячу кусков. Герда могла теперь смело идти вперед; ангелы гладили ее руки и ноги, и ей не было уже так холодно».

-   Здорово! – воскликнул Славка. – Чтобы от слов получался туман, из которого выходят воины!.. А вы знаете эту молитву – «Отче наш»?

   Не успела Людмила Викторовна ответить, как уже прозвенел звонок. Литература была последним уроком, после которого можно уходить домой. Все стали поспешно запихивать в портфель книжки, тетради, пеналы; шуметь и галдеть, толкаться в дверях класса. Тех, кто оставался на продленный день, Людмила Викторовна повела в столовую. А Тимка сидел на месте, пораженный внезапно сложившейся в сознании мыслью: да ведь это ему, как Герде, надо  пуститься в странствия и спасти любимого человека от колдовских чар! Найти настоящего папу, которого украли злые силы… Как же он раньше до этого не додумался?!

- Ты идешь домой? – подбежал к нему Славка.

- Я потом… я сегодня дежурный, – соврал он первое, что пришло в голову.

- Давай, помогу тебе отдежурить?