Дети Бога

— Но мы же летели над облачным слоем, и Джон не выходил за звуковой барьер! — сказал Эмилио, — Как они нас выследили?

Ответил ему Дэнни:

— Не могу утверждать наверняка, приятель, но предположения есть.

Подумав, Эмилио на секунду закрыл глаза.

— Карло нас предал. Это он дал им координаты.

— Похоже на то.

Нико стоял прямо за дверью.

— Выходит, синьоре не нужно ждать, пока мы приведем к ней Исаака, — сказал он. — Она идет сама, чтобы его забрать.

— Для этого не нужна армия, — мрачно заметил Шон, опускаясь на корточки рядом с Джозебой.

— Сандос, тебе следует знать кое-что еще, — сказал Дэнни Железный Конь. — Когда обнаружилось, что вы пропали, София Мендес поклялась «идти по следу этих ублюдков джанада до их логова и покончить с ними, раз и навсегда».

— Конечно, это заманчиво, — произнес Сандос. — Ее можно понять.

Прочный мир, безопасные границы, безоблачное будущее для руна… Он потерся лицом о свои руки, и все поднялись на ноги. На секунду — в каменной комнатке, в окружении огромных тел — Сандосу почудилось, будто время сдвинулось, но усилием воли он вернул себя в настоящее, которое тоже было достаточно скверным. — Нужно предупредить ван'джарри, — сказал он; — Им следует эвакуироваться. Отступить к поселку Атаанси. Сосредоточиться в одной долине, организовать оборону.

Дэнни покачал головой:

— Собьются как рыба в бочке — а тут и подойдет артиллерия.

— У маленьких рассредоточенных групп больше шансов избежать обнаружения, сказал Джозеба, — но они тоже могут погибнуть — от голода или переохлаждения.

— Что в лоб, что по лбу, — проворчал Джон, — Как ни крути, дело плохо.

— Решать не нам, верно? — заметил Шон. — Мы сообщим факты, и пусть ван'джарри делают свой ход.

А когда остальные пожали плечами, выражая согласие, он направился к выходу, кивну в Джозебе:

— Пошли, парень. Разнесем хорошие новости.

— Интересно, а что Карло приготовил для нас? — задумчиво произнес Джон, когда Шон и Джозеба, миновав Нико, зашагали прочь.

— Предлог, чтобы убраться с планеты, прежде чем потерпит фиаско, — ответил Эмилио, просматривая снимки, присланные Францем. — Взгляни-ка. Они принимают груз. Карло намерен загрузить корабль и улететь. Беспилотный катер спускался к Агарди… сколько раз? Уже три.

Он умолк, а затем сказал:

— Боже мой…

— Что? — тревожно спросил Джон. — Что там, в Агарди? Военные заводы? Неужто…

— Нет. Ничего похожего. Перегонные установки, — тихо сказал Сандос, поднимая взгляд на Дэнни и Джона.

— Перегонные установки? — растерянно повторил Джон. — Значит, он загружает…

— Бренди из ясапы, — подсказал Дэнни.

Сандос кивнул, и Дэнни вздохнул, качая головой.

— Значит, вот в чем дело? — воскликнул Джон, всплескивая руками. — Карло нас предает, запасается на Ракхате бренди и улетает домой более богатым, чем Гейтс!

Взбешенный, он прислонился к стене и тихо сполз вниз, усевшись напротив двери и вытянув перед собой ноги.

— И все же, негромко заметил Эмилио, — кажется, во вселенной есть некая справедливость — несмотря ни на что.

Он стоял в проеме, и свет запутался в его волосах, оставив лицо в тени.

— Понимаете, — произнес Эмилио, — мне так и не представился случай сказать об этом Карло, но ясаяа-бренди…

У Дэнни расширились глаза. Приоткрыв рот, он помолчал, едва дыша.

— Отвратительный? — с надеждой предположил он.

— Скажи «да», — подхлестнул Джон, поднимаясь на ноги и придвигаясь к Дэнни. — Пожалуйста, Эмилио, скажи, что он отвратительный! Солги, если потребуется, но скажи, что это худшее пойло, которое ты пил в своей жизни.

Мерцая ангельскими глазами на изможденном лице, Сандос заговорил.

— У него вкус, — сказал он, — ну совершенно… как у…мыла.

Если бы кто-то поинтересовался, Эмилио Сандос смог бы объяснить тот полуистерический хохот, который сумел превозмочь горе, страх и отчаяние; но никто не прислушивался к голосам, звучавшим в хижине Ха'аналы. Когда Эмилио вышел наружу, эвакуация в долине Н'Джарр шла полным ходом: родители сзывали детей, паковали пожитки, спорили и кричали, принимали скоропалительные решения, тут же исправляли их, стараясь не паниковать. Посреди кутерьмы был островок спокойствия, и он направился туда, каким-то образом зная, что в его центре, где еще дымился погребальный костер Ха'аналы, найдет Суукмел Чирот у Ваадаи.

Эмилио опустился рядом с ней на колени.

— Мы навлекли на вас беду, — произнес он. — Мне очень жаль.

— Вы хотели как лучше, — откликнулась Суукмел. — И благодаря вам родился ребенок.

— Ты не пакуешь вещи, — заметил Эмилио.

— Как видишь, — безмятежно сказала она, игнорируя всеобщую суматоху.

— Моя госпожа Суукмел, послушай меня: здесь больше не безопасно.

— Безопасность — относительное понятие.

Она подняла руку, словно откидывая вуаль, но замерла, не завершив жест.

— Я остаюсь, — произнесла Суукмел тоном, не допускавшим возражений. — Я решила, что если эта чужеземка, София, придет в Н'Джарр, то мне следует с ней поговорить. У нас есть нечто общее.

Ее губы чуть искривились, а глаза показались ему веселыми.

— Каковы твои планы? — спросила она.

— Почти такие же, — сказал Эмилио. — Я ухожу на юг, чтобы поговорить с Софией.

38

На дороге в Инброкар

Ноябрь 2078, земное время

Эмилио не решился воспользоваться катером, предпочтя оставшееся горючее сохранить на крайний случай, поэтому он и Нико отправились на юг пешком. Священники остались в Н'Джарре, дабы помогать тут, чем смогут, но Нико и слушать не хотел про то, чтобы отпустить Эмилио одного, и тот не настаивал. Было маловероятно, что пистолет и решительная позиция совладают с тем, с чем им придется столкнуться в ближайшие двенадцать дней, но Нико неоднократно доказывал свою полезность, и Эмилио был рад его обществу. Тият и Каджпин тоже пошли с ними, чтобы показывать путь через горные перевалы, извилистые ущелья и предгорья. План был такой: вернуться к развалинам Инброкара, затем пройти еще немного на юг, где и подождать на дороге, пока на них не наткнутся София и руна.

Ко второму заходу Эмилио и Нико изодрали колени в кровь, и Эмилио начал пересматривать свое определение «крайнего случая». Пласты, составлявшие горы Гарну, были тонкими и ломкими, с наклоном, приближавшимся к вертикали, — отвратительная поверхность для ходьбы, изматывающая и предательская опора. Даже для руна, способных опираться на три конечности, восхождение было трудным.

— Нико, ты цел? — спросил Эмилио, когда Тият и Каджпин в пятый раз помогли гиганту подняться. — Может, стоит вернуться за катером…

Услышав позади шуршание скользящих камней, он замолчал и, одновременно с Нико обернувшись, увидел высокого голого человека, который шагал вниз по склону на грязных и тощих, как у аиста, ногах, держа высоко над головой обтрепанный голубой зонтик.

— Исаак? — предположил Нико, отряхивая песок с исцарапанных ладоней и потирая свежие синяки.

— Да, — тихо откликнулся Эмилио. — Кто ж еще это может быть?

Он ожидал увидеть в лице ребенка Джимми и Софии их черты. Но больше всего его удивило, что Исаак вовсе не походил на ребенка. Наверное, ему было под сорок. Старше, чем Джимми в момент своей гибели… Он унаследовал курчавые волосы отца, но у Исаака они были темно-красные, уже испещренные сединой и слипшиеся в ломкие грязные косички. В его длинных тонких костях присутствовало что-то от хрупкости Софии, и форма рта казалась знакомой, но трудно было разглядеть черты матери в этом чумазом призраке с блуждающими голубыми глазами.

— У Исаака есть правила, — быстро проинформировала Тият, когда тот остановился в нескольких шагах от них, выше по склону. — Не перебивайте его.

Исаак даже не взглянул на пришельцев. Казалось, он рассматривал что-то, находившееся слева от Эмилио.

— Исаак, — неуверенно начал Эмилио, мы собираемся встретиться с твоей матерью…