Чертоги Казад-Дума (СИ)

— Выпей еще, — Даин поднес кувшин с вином к кубку своего побратима. Бордовая жидкость заструилась звонко, точно горный ручей. Торин не стал останавливать Короля Железных Холмов. Веселящий напиток вряд ли мог как-либо успокоить пожар в сознании эреборца, но был способен хотя бы порадовать гнома своим богатым вкусом. Глубокий букет летнего вина разливался во рту жарким дыханием солнечных дней, отдавая терпким запахом миндаля. — Учитывая, что путь ваш был долгим, вино придется тебе по вкусу. Лучше воды и пива в любом случае.

Торин молча кивнул, нехотя поглядывая на еду в своей тарелке. Гномы Железных Холмов сердечно приняли гостей. Северные братья устроили путникам пир: широкие столы в огромной зале замка Даина были сплошь заставлены громадными блюдами с разного рода едой. Широкие глиняные кувшины прозорливые гномы не уставали наполнять летним вином, хозяйственные женщины подгорного народца то и дело подкладывали под руки гостям сдобные плюшки, а отовсюду до ушей доносились веселые голоса флейт и низкий рокот барабанов. Все в царстве Железностопа пело и кричало, радуясь появлению на северных землях собратьев с запада.

— За радушие благодарю тебя, брат мой, — подняв со стола медный кубок, Торин отпил вина. Чисто символично. Без желания налегать на красное. Даин доверительно кивнул, откусывая огромный кус хлеба от прожаренной булки. Запах еды щекотал нос и заставлял желудок урчать, но Торин секунду за секундой напоминал себе, что находится в гостях. Злоупотреблять участливостью не стоило даже в доме близких друзей.

Около трех часов прошло с момента, как Король-под-Горой и его спутники ступили на земли гномьего царства. Время в компании хмурых северян лилось медленным ручьем черной смолы. Встретив собратьев из Эребора хмурыми взглядами, гномы Железных Холмов по наущению Даина Железностопа устроили гостям небольшую прогулку по подгорным угодьям королевства. Торин, убедившись в том, что с соратниками ничего плохого произойти более не может, предпочел скоротать время за беседой с побратимом. Оставшись с владыкой севера наедине, юный наследник Эребора поведал великому воину гномов свою долгую историю путешествия из Шира к Одинокой Горе. Торин не скупился на детали во время разговора, описывал каждый проделанный шаг с толком и чувством. Он не хотел выглядеть в глазах собрата жалким и неудачливым, но желал дать понять Даину, что силен и способен на многое, дабы отвоевать Эребор. Железностоп Торина не перебивал, внимательно вслушивался в его речи, изредка отхлебывая из своего кубка воды. Торин с благодарностью воспринял немногословность друга. Зная точно, что не услышит осуждающих слов или насмешек, эреборец просто пересказывал суть пережитого. Секунды бежали, растягивались в минуты и часы, а на душе постепенно становилось легче. И не потому, что Торину давно хотелось кому-то пожаловаться на собственную судьбу. Нет. Все было гораздо проще. Ему хотелось поговорить с кем-то, равным себе. С кем-то, кто мог понять лежащую на плечах Короля-под-Горой ответственность.

Отдавая должное Даину, Торин не требовал от побратима советов. Он не просил у него помощи и не настаивал на каких-либо соглашениях. Железностоп в свою очередь проявлял к эреборцу лояльность молчанием и терпением. Без лишних слов он отдал распоряжение подготовить путникам опочивальни, приказал приготовить ужин и дружелюбно предоставил своим новоявленным гостям возможность сделать короткий привал под сводами Железных Холмов.

— Не стоит, Торин, — голос Даина прервал стройный поток мыслей в голове молодого Короля-под-Горой. Эреборец, подпрыгнув на месте, обратил свой взгляд к побратиму. Железностоп широко улыбался. Его раскрасневшееся от вина лицо излучало миролюбие и сострадание. Торину захотелось поморщиться. Вновь приказывая себе не терять головы, он натянуто улыбнулся. — Я помог бы тебе в твоем предприятии. Но идти с севера к Ширу, без гарантий на успех, без войска, без денег и оружия для дальнего похода… Это безумие.

— Знаю, — Торин слышал аргументы Даина и прежде. Слышал их много раз из уст старших гномов, более опытных и мудрых воинов, способных повести за собой армию, если возникнет необходимость. Однако зов дома в сердце не утихал, и лишь становился громче всякий раз, когда Королю-под-Горой кто-то перечил. Перед глазами вновь замелькали давно забытые образы Эребора. Видения, тонущие под градом рушащихся колонн города-цитадели. — И все же я тут.

— С хоббитом, человеческой девкой, двумя остроухими и без мага, — уточнил Даин. Торин промолчал, не желая ввязываться в назревающий конфликт. Пустых диспутов в конце сложного дня его усталый разум мог не пережить. Кричать лишний раз не хотелось, да и друзья его вряд ли бы правильно поняли происходящее. Король-под-Горой кинул взгляд к соратникам: старые добрые компаньоны пили, ели и веселились, пока жизнь улыбалась им. Мешать радоваться маленькому празднику не хотелось. Выказывать свою гордость сейчас было неразумно. Поэтому Торин с готовностью проглотил грубость Даина. Вместо этого встал из-за стола, отсалютовав побратиму.

— Пойду, разомнусь, — бросив короткое объяснение, эреборец направился к выходу из просторного помещения, под сводами которого был устроен маленький пир в честь прибытия живых и здоровых “вестников бед”. Криво ухмыльнувшись, Торин с заботой оглядел Кили и Фили. Племянники широко улыбались и заигрывали с пухлыми гномками Железных Холмов. Молодым воинам невдомек было, что сидят они за столом с существами, не желающими их присутствия рядом. Не чуяли родные и близкие горького запаха воздуха и идущих от стен замка горячих волн страха. Торину захотелось поежиться. Вопреки собственным слабостям, он расправил плечи и медленно зашагал вдоль роскошно убранных столов. В нос бил запах вина, вновь и вновь ушей касалась родная веселая музыка гор. И за всем этим шелковым великолепием проглядывались интриги и опаски, непонятные честному сердцу Короля-под-Горой. Неспешно шагая к каменным балконам, молодой владыка Одинокой Горы вспоминал ветер, что гулял по широким лестничным пролетам Эребора. Холодные дуновения очищали ум и приносили с собой легкость. Были времена, когда Торин мог дышать полной грудью и улыбаться. Широко и искренне, как в далеком-далеком, давно прошедшем детстве. Ныне легкие снедал пепел, и он же застилал глаза, ослепляя гневом. Простота мира отошла в сторону, уступая место боли и отчаянию. А в довесок – необходимость быть сильным. Не себя ради. Ради своих любимых друзей и родственников. Во имя наследия, оставленного предками. Во имя былых идеалов, обветшавших, но еще существующих где-то на задворках умирающего мира. Забытое. Но не оскверненное.

Балин и Двалин. Они обсуждали оружие. Дори и Нори. Они пытались поровну разделить кусочки ежевичного пирога. Бифур. Бомбур. Бильбо, в конце концов. Все те смельчаки, что отважились ступить на тропу неизведанного. Ограниченные в своей силе существа, не побоявшиеся бросить вызов самой судьбе. Неужели они не заслуживали почета иного, чем почет, что оказывают безумцам? Гости в доме северных братьев, осуждающих своих бездомных родственников за преданность и верность.

Торин обошел стороной круг танцующих гномов. Веселье отражалась на лицах северян, вроде бы неподдельное. Но Король-под-Горой знал, что Ниар была права в своих суждениях. Маленькая и глупая людская девчушка, рассуждающая как бывалый воин. Лихая наездница прекрасно понимала, в какую авантюра ввязалась. И из-за понимания своего страдала более других соратников. Как и сам эреборец, воспитанница Беорна видела за улыбками приготовленные к бойне кинжалы. Кинжалы не защиты, но страха.

Глубоко вздохнув, Торин вышел на свежий воздух. Железные Холмы тянулись тонкой горной грядой на восток, пряча под собой гномьи копи. Похожий на Эребор, дом Даина Железностопа не пестрил золотым убранством и не щеголял утонченной красотой. Грубая, суровая крепость гномов с севера внушала опаску. Каменные стены, сеченные подгорными жителями, утопали в темноте потолков. Грубо отесанные глыбы серого гранита искрились в свете зажжённых свечей. Тени плясали по полу, и ветер заунывно выл меж стройных колонн. Железная руда то тут, то там блистала глянцем. Торину нравилось в Железных Холмах. Раньше нравилось, во всяком случае.