Прогулка по висячему мостику (СИ)

- О-о! Тогда тебе уже по всем правилам положен перерыв. На море вчера кто просился, а?

- Хватит прохлаждаться под дверью! Заходи!

Ира открыла дверь и, как и предполагалось, обнаружила там веселого Генку.

- Ирчик, признайся честно, ведь ты еще не завтракала?

- Ну как это не завтракала?! Завтракала, конечно! Еще вчера! Ты что, не помнишь?

- О-о! У тебя режим? Трехразовое питание: понедельник, среда, пятница? Или ты обленилась до такой степени, что ешь лишь тогда, когда тебя кормят?

- Если честно, то почти «да».

- Тогда давай-ка перекусим, чем бог послал, и рванем, как запланировано, на море.

- - -

С выбором пляжа не мудрили – Ривьерский вполне подошел. Отдыхающие Сочи пока еще вниманием не баловали, сочинцев температура воды радовала далеко не всех, к тому же на дворе стоял полноценный рабочий день, так что желающих занять отмеренную собственным полотенцем временную жилплощадь у моря нашлось немного.

Ира, едва раздевшись, тут же ненадолго уплыла, а затем улеглась на голую раскаленную гальку.

- Не хотелось нарушать Вашего блаженства, Ирина Борисовна, но уж больно распирает любопытство, что же все-таки пропел Вам крайне осведомленный в интерьерных вопросах дом? – манерным тоном спросил Генка.

- Пока ни чего, точнее чего, но я к процессу осмысления еще не приступила.

- Ирчик, а меня любопытство просто изглодало – так не терпится увидеть, что ты придумаешь.

- Понимаю, Геночка, но придется потерпеть. Есть у меня подозрения, что из твоего предложения должно получиться нечто суперособенное.

- А ведь заинтриговала пуще прежнего! Но ладно, так уж и быть. Смиренно жду.

И Генка отправился «смиренно ждать». Ира решила, что в море, но вернулся он с мороженым в руках:

- Держи, Ирчик.

Лакомство с минусом по Цельсию быстро таяло под палящим солнцем и разукрасило Иришку белыми каплями. Генка слизнул все белые пятнышки на ее теле, и сделал это настолько недвусмысленно, что наблюдавшая за ними пышная дама инстинктивно сжала ноги и смущенно отвернулась. Ира умом понимала, как сей Генкин жест смотрится со стороны, и что она, вообще-то, должна чувствовать от подобных нежностей, но его ласки не вызвали в ней ни возбуждения, ни отвращения. Генка оказался для нее абсолютно нейтральным, и она совершенно без каких-либо эмоций, просто шутливо спросила:

- Ты хочешь ко мне в постель?

- Кто ж меня туда пустит?!

- А если? – не унималась развеселившаяся Ира.

- Если что? – развеселился следом Генка.

- Ну, если пустють?

- Тогда Вам, госпожа Палладина, светит бессонная ночь.

- А-а… а если дело будет днем?

- А я и имел в виду днем, говоря, что ночь будет бессонной.

- А вот это интересно! По подробней, пожалуйста!

- Э-э не-е! Только на практике!

Они хитро смотрели друг на друга какое-то время, а потом Ира расхохоталась.

- Да Генка, ты прав. Я действительно просплю под тобой весь день, а ночью, вследствие исчерпанности ресурсов сна, сяду работать, – они рассмеялись вместе и обняли друг друга.

Искупавшись еще по разу, Иришка с Генкой покинули пляж. Сначала возникла спонтанная идея посетить Женечку по причине близкого местонахождения к его жилищу, но Ире не терпелось продолжить работу, а Геннадий Васильевич в Сочи тоже не праздности ради заехал, так что прогулялись до гостиницы «Москва» и разбрелись, договорившись завтра вылазку на море повторить.

И неделя пролетела просто замечательно. Ира с утра успевала что-то сделать, потом приходил Генка, кормил ее завтраком, потом они отмокали в приятно прохладном море и жарились в лучах горячего, но не душного солнца, а потом Ира успевала еще целую кучу. В итоге, она успешно осилила половину первой папки Женечкиного труда, запечатлела в компьютерных файлах всю, носившуюся в пределах ее ауры, порожденную чтением абракадабру, и загорела до шелушения кожи. К тому же она даже как-то раз выбралась на Генкино шоу в Лазурку.

За всю неделю Генка более не досаждал ей своим любопытством. Ира тоже молчала, но каждый день, проснувшись утром и перед сном вечером, добросовестно пересматривала фотографии, правда, даже не пытаясь что-либо думать и даже чувствовать, совершая отрешенную пропитку себя образами. Она знала – нечто уже зародилось в ней, но намеренно отодвигала момент выплеска.

Улетать Генка собирался в понедельник, а в воскресенье, когда они с Иришкой завтракали перед вылазкой на пляж, позвонил Женечка притом одновременно им обоим – Генке с домашнего, а Ире с мобильного.

- Друзья мои! – торжественно изрекал он сразу в две трубки. – Я понимаю, что вам и без меня хорошо, но, тем не менее, очень бы хотелось лицезреть в своей скромной обители вашу сладкую парочку.

- Женич! Кто бы говорил! Вот меня Палладина даже близко к себе не подпускает, мотивируя тем, что в моих объятьях она уснет даже не раньше, чем я кончу, а еще до того, как я успею начать!

- Ира! Я не понял, ты что, спишь в Логиновских объятиях?

- Уснешь тут с ним! Он меня ни свет, ни заря будит и на море силой тащит.

- Сатрап ты, Генка!

- Врет она все! Раньше одиннадцати я к ней не появляюсь.

- Вот потому и спит, что она приличная девочка, а все приличные девочки в одиннадцать уже бай-бай.

- Да, утра!

- Хм! До утра?! Да кто ж такое выдержит! Конечно, она потом на море не хочет! Шутка ли, девочке до утра спать не давать!

- Женич! Сволочь! Я утром к ней прихожу в одиннадцать!

- Ирка! А чё он так нервничает?

- Да все эскизы по своему заказу увидеть хочет.

- А! А ты ему не показываешь?

- А я их еще и делать не думала.

- Ай-ай-ай! Лентяйка!

- Во-во, Женич! И я говорю лентяйка!

- Ирка, а он тебя шваброй обозвал!

- Ты первый начал!

- Ладно, Ген! Хорош прикалываться!

- Вот-вот, Женич, первый начал, а теперь съезжаешь?

- Да, съезжаю! Между прочим, тебе, Генка, я с домашнего набрал. Усёк?

- Я давно усек, что на бабки разводишь.

- Вот то-то же! Так вы сейчас на пляж?

- Да.

- А куда, если не секрет?

- На Ривьеру.

- А что будет, если я к вам присоединюсь?

- Жень, ты знаешь, что с ясновидением у меня просто никак, но интуитивно я чувствую, и мне кажется, что это и есть истинное знание – будет здорово!

- Ох, Иришка! Прилежная ты ученица, но иногда – почти всегда – так и чешутся руки задать тебе хорошую трепку! Язва! Ладно! До встречи!

Перед выходом Ира быстренько включила компьютер и быстренько скачала на флэшку весь абракадабровый ассортимент.

- Ага! Женичу уже что-то сделала, а мне – нет!

- А ты не подглядывай.

- А я и не подглядываю – я подслушиваю. Твой копм пашет по уровню шума чуть тише отбойного молотка. Менять не думала на поновее, а?

- Вообще-то надо бы уже. Может, подаришь?

- Не вопрос!

- Э! Генка! Ты это… Я ж пошутила!

- А я серьезно. Тебе серьезно нужно копм обновить. Ну-ка… – Генка влез в какие-то малознакомые Иришке программистские дебри. – Да он у тебя откровенно пещерный! Как пить дать, добыт трудами археологов! Как ты вообще работаешь?

- Да вроде неплохо.

- Ирчик, ты, видимо, понятия не имеешь, что значит хорошо. Так, ладно, сейчас на море, а потом решим проблему твоей компьютеризации.

- - -

Женечка стоял, опираясь о парапет спускающейся к пляжу лестницы, и самозабвенно выдувал облака маленьких, переливающихся всеми цветами радуги, мыльных пузырей.

- Я вас приветствую, друзья мои! – блаженно произнес он и, выбросив в урну полупустой пузырек с мыльной жидкостью, обнял Генку, похлопывая по спине.

У Иры мороз пробежал по спине от ощущения и понимания, что Генка, по общечеловеческим представлениям, вообще-то, приходится Женечке родным сыном. Женечка бросил на нее строгий взгляд, и едва заметно его голова чуть шевельнулась в запрещающем жесте. Ира ответила глазами: «Ну что ты! Никогда и ни за что!».

- Спинным мозгом чую – за моей спиной уже что-то происходит.