На берегах озера Эль-явр

– Что это? Там, над вершиной? Где переливается водопад, – Марек вскочил и показал направление.

– Ой, это похоже на огромную птицу! Смотрите, как высоко она взлетела, а теперь падает вниз… на самые камни, – Хильда в возбуждении махала руками, показывая, куда в следующий миг должна упасть эта птица.

А над водопадом парила в воздухе вовсе не птица. Теперь стало видно, что это женщина в развевающихся темных одеждах. Из ее юбок или накидок выпадали какие-то маленькие вещицы, свертки, легкие парящие перья. Как будто спадала шелуха и присохшие комочки грязи с тряпичной куклы, которую сильно встряхнули. Но она сопротивлялась притягивающей силе земли и воды.

Женщина кувыркалась в воздухе, пытаясь задержать свое падение. Иногда ей удавалось подняться немного, но преодолеть притяжение земли она была не в силах и вскоре исчезла в густой зелени, скрывающей чашу водопада. Ветерок донес ее пронзительный крик, короткий и наполненный страхом и вновь стало тихо. Только бормотание водопада и всплески падающей воды.

Краски вокруг стали быстро выцветать, сквозь горный пейзаж проступил привычный серовато-голубой цвет балтийского неба. Стала видна легкая рябь на море, и сильный ветер размазал остатки горного пейзажа в светлое желтое пятно. Пара чаек с пронзительными криками пронеслась низко над пляжем, и опять стало тихо. Всё закончилось, и мир вокруг стал прежним.

– Какой ужасный конец! Марек, я же видела этот водопад! И летала над озером! Ну да, это то самое место из моего сна и с картины Лукаса, я узнала его, – Хильда в возбуждении вскочила на бревно и, приложив ладошки к щекам, мотала головой, не веря своему собственному открытию.

Она чуть не расплакалась, услышав крик падающей женщины. Как будто кричала та черно-белая чайка на крыше. Пан Марек ничего не ответил, он вытаращил глаза и яростно кусал мундштук своей многострадальной трубки. И разглядывал профессора Вильфранда, который не сдвинулся ни на шаг и не переменил позы, пока они были захвачены страшным происшествием.

Марек ни на секунду не поверил в реальность происходящего, и у него были вопросы к профессору. «Черт побери, как же он всё это устроил? Неужели он действительно обладает такой силой внушения, что может направленно изменять восприятие других людей? Или он просто разыграл нас и использовал технологию лазерных шоу? Тогда где спрятана аппаратура? Это же всё требует работы специалистов, специальной громоздкой техники, энергии… А как же запахи и водяная пыль в воздухе? И главное, для чего весь этот спектакль?»

Додумать он не успел, потому что глазастая Хильда уже бегом возвращалась от берега, неся в протянутых ладонях кучку мокрых маленьких вещиц. Она с разбегу вывалила свою добычу на плотный песок. Туго свернутые пергаментные и матерчатые колбаски, перевязанные разноцветными шерстяными нитками, птичьи перья и кусочек ткани с восковым пятном посередине, в который воткнуто девять швейных иголок.

– Смотри, это я выловила в воде. Они чуть не уплыли от меня, – в глазах Хильды сверкал отблеск морской волны, косички распустились, и она то и дело мокрыми пальцами закладывала рыжеватые непослушные пряди за уши. Ее джинсы были мокрыми до колен.

– Это всё, что осталось от той бедной женщины. Да, Марек?

– Всё, что не уплыло от тебя и не потонуло в море. Думаю, всего этого добра было намного больше.

– Ну да… Давай посмотрим, что в них завернуто…

Пока Хильда и Марек развязывали, расправляли и подсушивали улов, профессор Вильфранд сидел на песке вдалеке от них. Он облокотился на согнутые колени и сильными движениями растирал голову. Потом пружинисто вскочил на ноги, раскинул руки, как будто собираясь взлететь, очень медленно поднял их над головой и тут же свел ладони вместе. Так и застыл на несколько минут, пока к нему не подошел лохматый бродячий пес черно-белого окраса, который уже давно сидел на дюне в золотом шуршании осенней травы.

Лохматый бродяга осторожно вытянул голову и шумно втянул воздух чуткими черными ноздрями. Артур протянул к нему раскрытые ладони, и пес судорожно ткнулся в них лбом с белой звездочкой посередине. Потом сел на задние лапы, поднял голову, карими глазами внимательно посмотрел на Артура и застенчиво лизнул его руки.

Артур сел рядом на песке, обнял пса за шею и что-то шепнул ему в ухо. Еще минуту они просидели обнявшись – человек и собака. Потом пес осторожно высвободился из объятий и неспешной трусцой направился вдоль песчаного пляжа в сторону мыса. Он часто оглядывался через плечо, и тогда Артур поднимал правую руку. Вскоре пес исчез из виду, а профессор Артур Вильфранд направился к бревнам на берегу, где Хильда и Марек рассматривали найденные вещицы.

Глава 5

Колдовские артефакты

– Так ведь это же… – вскрикнула Хильда и тут же прижала к губам ладошку. В другой руке у нее была только что развернутая клетчатая тряпица с маленькой восковой куколкой. В области сердца у нее яркой красной краской был нарисован крестик.

– Что, Хильда, что? Что ты нашла?

– Вот, смотри, Марек, это же колдовские предметы. Значит, эта женщина была колдуньей!

– Или ведьмой… – задумчиво добавил пан Марек. – И тогда получается, что мы видели…

– Ну да, конечно же! Я же тебе говорила. Мы видели тот самый водопад, в который упала Снежная ведьма. Как на картине Лукаса!

– Да, действительно, многие детали сходятся.

– Так значит, он существует на самом деле? И мы его видели! Это был, наверное, мираж. Мираж ведь отражает то, что действительно существует, но где-то далеко. И нет в миражах ничего таинственного. Правда ведь, Марек?

– Да, конечно, миражи давно изучены и объяснены, и в них нет загадки, – Марек продолжал задумчиво разглядывать разложенные на песке вещицы.

Он наконец-то раскурил свою трубку, и ароматный дым «Золотого руна» нежно струился затейливыми кольцами и зигзагами.

– Йезус Мария! А как же эти предметы? Они же реальные, и они здесь. Ничего не понимаю… – Хильда от возбуждения пританцовывала на месте, встряхивала своей рыжеватой гривой и вообще напоминала породистую молодую лошадку перед началом скачек.

Пока пан Марек курил, задумчиво созерцая добытые сокровища, или по-научному, артефакты, пока он с обожанием разглядывал саму Хильду, она не теряла времени даром и стала перебирать уже высохшие находки.

– Смотри, вот к перу привязаны чьи-то волосы. Красной ниткой. А вот на этом – синей. А это просто сердечко из воска, но с глубокой канавкой посередине. Как будто его хотели разрезать пополам, но не успели. А вот еще одна куколка, только мужская, и у нее маленький гвоздик между ног. Ужас какой-то!

Профессор Вильфранд подошел к ним и сдержанно улыбнулся. Он слышал последние слова Хильды и теперь с любопытством разглядывал предметы, выуженные из морской воды. Потом сел на бревно, крепко растер ладонями лицо и вполне будничным голосом произнес:

– Отлично, всё сработало… Я угадал время, хотя до последней минуты были сомнения – сумею или нет пройти барьер…

– Какой барьер, о чем это вы, профессор? – Марек подошел к Артуру поближе и с иронией переспросил: – Барьер между сном Хильды и картиной Лукаса?

– Барьер между мирами, коллега… – подчеркнуто миролюбиво ответил Артур. – Над этим скучным местом располагается зона Фронтира, граница между параллельными мирами. Она не всегда открыта, и проникать в другой мир непросто… Это требует большой затраты энергии. Допуск на проникновение действует ограниченное время.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, но у вас это получилось… Ощущение реальности было полным, хотя я и не поверил. И хочу спросить – а где спрятана аппаратура для лазерного шоу?

Артур кривовато усмехнулся, смешно выгнул левую бровь и достал из кармана сигареты. Прикурив, он вгляделся в глаза Марека и очень серьезно сказал:

– В моей голове, дорогой коллега… – и уже суховато добавил: – Это сложная процедура. Мне помогали…