Кровь и Звёзды (ЛП)

Единорожка закрыла глаза и глубоко вздохнула.

— Работёнка была не из простых. Рабов надо было держать в нужном состоянии, а то они либо заболеют, либо попытаются сбежать. Да и рейдеры не давали заскучать. Оплата еды и прочего… Однажды я наткнулась на местечко, которому сильно досталось. Бандиты, судя по всему, много всего украли, тел было мало и актов каннибализма было не видно. В общем, в живых осталось всего четверо, и они умирали с голоду, ну и я… — Роза вздохнула и пожала плечами.

— Сделала их рабами, — пробормотала я.

— И спасла им жизни, — резко добавила она. — Знаю, это звучит чудно, но многие рабовладельцы заботятся о своих рабах. Еда. Приют. Жизнь, конечно, не сладкая и не долгая, но это жизнь. Рабов понапрасну не тратят: их замена дорого обходится.

Роза покачала головой.

— Понятия не имею, как Красный Глаз или места, вроде Впадины Бримстоуна, держатся на плаву. С их темпами они должны тратить горы крышек, но это же абсурд.

— Деньги и не до такого ещё пони доводили, — сухо заметила Глори.

— У меня есть дочь, — сказала она тихо. — Может Флэнк и не был для неё лучшим домом, но он был домом. Я знаю, что поступала плохо, но у меня не было другого выбора.

— И ты готова снова за это взяться? — спокойно поинтересовалась я. Она пожала плечами и покачала головой, из чего я поняла, что да — возьмётся, если понадобится.

— Будем надеяться, что в Капелле вы заживете новой жизнью. Лучше прошлой.

— Будем надеяться, — ответила она. В общем-то если нет, то она снова могла бы попытаться стать рабовладельцем и тогда мне пришлось бы прикончить её. Или я опять бы струсила?

— Эй, Блекджек, а это ещё что? — спросила Глори, указав крылом на футляр для музыкального инструмента.

Я утерла нос и поправила очки.

— Инструмент какой-то. Да я всё равно не знаю ни что это, ни как на нем играть.

— Так и зачем он тебе?

— Черт его знает, а что?

Глори улыбнулась и изогнула бровь.

— Ну, знаешь, просто он на танк размерами смахивает.

— Это контрабас, — тихо проговорила Роза и подошла к футляру. Она открыла его и глубока вздохнула. — Очень хороший контрабас.

— И как это ты определила?

— Я работала с Обществом. А если хочешь с ними работать, то и в таких вещах надо знать толк. Даже оперу полюбила, — проговорила она и дернула за струну: звук был отрывистым и мрачным. — Надо бы его настроить.

Она взглянула на меня и неуверенно улыбнулась.

— Я бы могла тебе показать некоторые азы игры на контрабасе. За всё, что ты сделала для нас.

— Думала единороги своей магией-шмагией музыку колдуют, — пробормотала Рампейдж.

— Если знают определенное заклинание; да и если знают, то могут о игре как таковой ни малейшего понятия не иметь. Например, я могу подражать флейте и даже пару мелодий наиграть, но сфальшивить в разы проще, чем на настоящем инструменте. — Она бросила взгляд на нотные листы. — А если хочешь впечатлить Общество, то фальши быть не должно.

Я окинула взглядом остальных, но увидела лишь любопытство.

— Ладно, только за кровь из ушей на меня не обижайтесь, — сказала я, левитируя к себе контрабас и становясь за ним.

Роза сразу же улыбнулась.

— Чего?

— Ты держишь его как земной пони, хотя можешь просто использовать свою магию. — Единорожка поднесла к себе ноты и пролистала их. Её магия едва с этим справлялась.

— Вроде так… более-менее, — промямлила я, уже чувствуя смущение. Селестия, даже Рампейдж с Торн смотрели на меня. Ну сейчас начнется…

Я левитировала чёрный смычок и провела им по струнам. От услышанного звука по моему лицу расплылась улыбка.

— Эм… думаю, он и так нормально настроен, — сказала Роза и начала объяснять мне, что означают те или иные ноты и каково должно быть положение смычка на инструменте для их получения. К моему удивлению, понять это было не сложнее, чем правила игры в карты.

— Точно никогда раньше не играла? — спросила Роза, в то время как остальные с интересом наблюдали за мной.

П-21 вошел в здание с заинтересованным видом и сразу же заулыбался.

— Ну, бывало баловалась, но взаправду никогда.

На ноты я смотрела, как на карты: я видела разницу между целыми, половинными и четвертными нотами, словно разницу между картами разных мастей.

— Это будет ужасно. Вы ведь знаете, да?

— Играй давай, нам всё равно больше нечем заняться, — со смешком сказала Рампейдж, заботливо усаживая Торн на свои копыта. Роза несколько занервничала, но я бы искренне посочувствовала тому, кто отважился бы сейчас причинить вред жеребенку.

Я посмотрела на ноты. «Спокойно. Расслабься. Ничего особенного.» И смычок заскользил по струнам. «Вижу ноту — беру её.» Я пыталась воспринимать всё это, как тренировку с дубинкой, и отчаянно старалась сыграть, как можно лучше. Положение немного спасало то, что мне аккомпанировали.

Огонёк во тьме ночной

Луна дорожит тобой.

Высоко на небе ты,

Словно пони с крыльями.

Огонёк во тьме ночной

Луна дорожит тобой.

)

^[4]

Должна признать, что в ритм я попадала лучше кобылки, но Торн однозначно была в десять раз смелее меня!

— Блекджек! У меня нет слов! Как… да ты точно не в первый раз играешь! — не сдерживая чувств, проговорила Глори.

— Правда первый, — ответила я, чувствуя легкое головокружение. — Может ещё одну?

Роза открыла ноты следующий песни. Она была незнакомой: что-то там о кексах, и ещё она была куда быстрее первой. Тем не менее я сфокусировалась и начала брать ноту за нотой. Это, конечно же, не всегда получалось, но всем видимо было без разницы на проскальзывающую время от времени фальшь. С меня семь потов сошло, пока я заканчивала исполнение. Это дело казалось мне попроще, чем было на самом деле.

— Да у тебя талант. Очень удивлена тому, что у тебя не кьютимарка с нотами, — заметила Роза, пока Торн энергично хлопала копытами об пол. Эта фраза, надо сказать, меня поразила.

У меня не было выбора. Когда я притронулась щекой к грифу контрабаса и осознала, что с самого рождения у меня не было возможности сделать этого. Я была охранницей. Мне было разрешено слушать музыку, а вот играть? Творить? Это словно услышать в первый раз Свити Белль или тот хор, звучащий в капелле, и почувствовать желание присоединится к ним. Мой взгляд упал на П-21. Неужели я получила свою кьютимарку по умолчанию? Мне улыбалась удача в картах и в жизни, но могла ли я быть кем-нибудь ещё?

Я думала, что быть охранницей — это что-то вроде раздражающей работы. Мне и в голову прийти не могло, что Стойло Девять Девять украдет у меня что-то столь личное.

— Ну, это было впечатляюще, — сказала Роза, листая книжку с нотами. Следующая композиция была о платьях и по-медленнее предыдущей, но технически более сложной. Дальше шла песня о зиме. Интересно, а она все ещё в Эквестрии случается? Как бы там не было, я с большой долей вероятности обе запорола, но мне было как-то пофиг. Единорожка посмотрела на ноты ещё одного произведения.

— О, а вот эта тебе понравится, Торн, — проговорила Роза, переходя к новой песне. — Твоя любимая.

Я сразу же уткнулась взглядом в ноты, готовая сыграть всё что угодно для радостной кобылки.

Музыка полилась из инструмента, и Торн, начав цокать копытами от восторга, запела совершенно невпопад.

— Тихо, не шуми, уже настало время спать….

Моё бедное, больное сердце сжалось в копыто, пока я продолжала играть. Голова поникла: мне больше не нужна была музыка. Мне больше ничто было не нужно, кроме как стоять там и терпеть. Я видела Торн, не сидящую в безопасности на копытах у Рампейдж, а запертую в ловушку прозрачного кокона с шлемом, в который входила кипа проводов. Я слышала, как вентиляторы машин один за другим замедляли свой ход, чтобы навсегда остановиться. Тишина наваливалась на меня всей своей массой после того, как я убила их.