Инвиктум (СИ)

узнаю сестру. Даже то, какой она была совсем недавно, и рядом не стоит с тем, какая она

сейчас. В тот момент, когда ее глаза устремляются в камеру, я вздрагиваю и понимаю, что они

приняли совершенно иной цвет.

Это цвет глаз Джеда.

И мне становится страшно.

- Здравствуй, мама, - шепчет сестра, когда Себастьян настраивает трансляцию, - Я

надеюсь, ты смотришь это. Это послание только для тебя. Я хочу сказать, что сейчас я

чувствую себя именно так, как ты хотела. Несколько минут назад я потеряла человека, которого любила больше всего на свете. Он был всем для меня. А ты его забрала. – Она

замирает, а затем ее голос становится жестче, - Ты забрала его у меня. Ты заставила меня

страдать больше, чем кто-либо другой. Ты разрушила все. Ты разрушила меня. Довольна?

Надеюсь, что так, потому что твое счастье скоро закончится. Я уничтожу все, что тебе

дорого. Я сотру с лица земли все, что ты создала. Я превращу Акрополь в прах, я затоплю

твои земли кровью, а потом... после всего этого безумия…я убью единственного человека, которого ты любишь. Я заставлю тебя смотреть, как он испускает последний вздох, и разорву

твое сердце на части также, как ты разорвала мое. Готовься к войне, мадам президент.

Потому что я иду за тобой. Я найду тебя даже на краю света и заставлю заплатить за все, что

ты сделала с этим миром. Со мной. С Джедом.

Реми закрывает глаза, и я чувствую ее дикую боль. А затем она говорит:

- Как я и обещала, мама. Ты заплатишь самую высокую из цен.

_______________________________6_______________________________

(С)

У обрыва меня встречает ледяной колючий ветер.

Я смотрю вниз – море бушует, шумно ударяясь о скалы. Закат становится почти

пунцовым, как будто небо окропили кровью. Я жду, когда двери бункера откроются. Они

должны открыться, потому что Ремелин не станет сидеть, сложа руки, после всего, что

случилось. Наверное, я понимаю ее лучше других. Ненависть к родителям – это то, чего не

должно быть в нормальной жизни. Но в наших жизнях оно – основополагающий факт. Мой

отец и ее мать, чудовища, не способные на любовь к своим детям. Из-за того ли это, что

Ремелин – Инсолитус, а я вообще программная ошибка?

Возможно.

А может быть, они просто бессердечные твари.

38

8

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

Я знал, что рано или поздно, кто-то из нас погибнет. Но никогда бы не подумал, что

стану испытывать по этому поводу какие-то чувства. Оборачиваясь и кидая взгляд на могилы

погибших, я чувствую нелепую печаль. Возможно, многих из них я даже толком и не знал, но

Джед – каким бы он ни был – был когда-то моим другом. И я сожалею о его смерти.

Не хочу думать ни о чем, но в голове так и вертится – мой чертов отец жив. Он гуляет

по Акрополю, спит в своей постели, ест, пьет, дышит. Ненавижу саму идею того, что он

может делать это после того, что сделал. Со мной, с матерью, которой лгал почти всю жизнь, с Ксаной. Я вспоминаю, как он хотел заставить меня убить ее. Встряхиваю головой. Как он

мог, зная, что она его дочь, желать ее смерти? Почему? Неужели ему было все равно? Он так

горевал по Кристиану, когда тот погиб, что же изменилось в ситуации с Ксаной?

Она – Инсолитус. Может, поэтому.

Отец и его лживая сука Стоук наверняка планировали начать настоящую войну против

людей со способностями. Я помню, как он говорил о создании таких же, как я. Не так давно я

воочию убедился, что он-таки воплотил свою мечту в жизнь. Мне становится невероятно

мерзко и противно от мысли, что ему сойдет это с рук. Я не могу этого позволить.

Ярость в моей груди клокочет, разрывая меня на части. Я должен узнать правду, и если

она такова, как рассказала Ремелин, то мне придется покинуть эти края. Мне придется уйти

куда-нибудь далеко, чтобы никогда больше не встретить Ксану. Не увидеть ее лицо, глаза, губы. Но чтобы перестать думать о ней понадобится намного больше чем просто уйти.

Нужно будет заблокировать свою чертову память.

Также, как я сделал, когда она ушла от меня десять лет назад.

Я хорошо помню ту ночь, пусть и был под наркотой. Я помню все, что я делал, и что

хотел сделать. Ощущения были не из приятных. Отстойные – назову их так. И все, что я

впоследствии делал, было лишь для того, что исправить мои ошибки.

Дверь бункера открывается: я слышу характерный скрип, заглушаемый порывистым

ветром. Оборачиваюсь, ожидая увидеть Ремелин, жаждущую мести и направляющуюся в

Акрополь, но вместо нее вижу Ксану. Она молча идет ко мне. Сбежать на этот раз не

получится, разве что спрыгнуть со скалы.

Ее светлые волосы спутались, она заправляет их за уши. Каждое ее движение для меня

пытка. Она так близко, но дотронуться я не смогу. Ничего не смогу сделать потому, что не

знаю: правда ли то, что мы одной крови. Ксана останавливается напротив меня. У нее

уставший взгляд.

- Как Реми? – спрашиваю я, не зная, что еще можно сказать в такой ситуации. Сначала

мне вообще не хотелось даже рта открывать в ее присутствии. Боялся ляпнуть что-то

идиотское, в своем прокл ятом стиле. Но глядя на нее тайком, рассматривая ее лицо и ища в

нем черты моего мерзкого отца, я не могу больше игнорировать этот разговор. Пора все ей

рассказать, прекратить тайны между нами. Так или иначе, скоро все тайное станет явным.

- Очень плохо, - отвечает она односложно, скрестив руки на груди. На ней куртка кого-

то из парней, и внутри меня зарождается глупая ревность. Чушь, да и только. Как я могу

ревновать ее теперь? Как я вообще могу что-либо требовать от нее? – Она хочет отправиться

в Акрополь. Сообщение ведь дошло, верно? На все экраны в городе?

- Да. Думаю, да.

38

9

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

- Мам…мать, - исправляется она, кривя губы. Наверное, ей уже не так приятно называть

миссис Стоук «мамой». – Наверняка будет готова. Это самоубийство для Реми.

- Возможно, этого она и хочет, - говорю я, подходя чуть ближе. Не могу сопротивляться.

Черт меня возьми. – После смерти Джеда она сама не своя.

- Она сходит с ума. Я это чувствую. Ее эмоции оголены, как провода, - Ксана проводит

рукой по волосам, облизывает пересохшие губы, а я слежу за ней, как какой-то маньяк, - Не

знаю, может, она просто устала закрываться, а может, ее сила настолько увеличилась, что

теперь Реми просто не способна ее контролировать. Я боюсь того, что она может натворить.

Ведь Шелли все еще в Акрополе, мы должны ее вызволить оттуда, не навредив местному

населению.

- Сомневаюсь, что местные волнуют Ремелин.

- Не волнуют. Теперь нет. Она хочет мести.

- Прости, но я думаю, у нее может все получиться. Джед был одним из сильнейших

Инсолитусов, обладал огромной мощью, у него были совмещенные способности с рождения.

Когда он отдал силу Реми, это, думаю, вызвало нехилых размеров толчок в ее организме.

Поэтому она выжила, и поэтому теперь переполнена энергией. Ты права, - вздыхаю я, - Она

не будет способна себя контролировать.

- И что нам делать?

Ее вопрос застает меня врасплох. Ксана смотрит на меня – очень пристально,

выжидающе. Будто я могу дать ответы на все вопросы. А я не знаю, что сказать по этому

поводу.

- Нам – ничего. Мы не сможем ее остановить. Даже если совместим все свои силы.

- Ты не сможешь воздействовать на нее?

- Джед был телепатом и иллюзором, - говорю я, - Ремелин использует его силу на мне.

Это может оказаться битвой разумов, что-то вроде того. И она победит, потому что я слабее

нее.

Ксана глубоко вздыхает и отворачивается от ветра, который хлещет прямо ей в лицо. Я

неосознанно делаю шаг вперед и, снимая свою куртку, накидываю ей на плечи. Ксана