Инвиктум (СИ)

заканчивается, Реми кривит голову вбок.

- Спроси у мамочки, - говорит она холодно. Снова сплевываю и поднимаю на нее

взгляд. Ремелин не злится. Или, по крайней мере, мне так не кажется. Я могу ошибаться, ибо

не чувствую ее эмоций. Гляжу на нее, не отрываясь. Хочу пробудить в сестре хоть какие-то

чувства.

Хоть что-то.

Тщетно.

Она непоколебима, нерушима, пуста. Что с ней? Неужели человек способен так сильно

измениться? Неужели моя милая сестренка Реми стала чудовищем? Это то, что я вижу. И это

правда. Мне не хочется верить в то, что вина за ее трансформацию лежит на мне. Или на

нашей матери.

С трудом держу голову на плечах. Словно она чугунная.

- Я знаю, что ты меня ненавидишь, - шепчу я, поднимая глаза на сестру, но Реми лишь

слегка хмурится, задумчиво перебирает собственные пальцы, крутя их и разминая. Затем ее

рот приоткрывается, она переводит взгляд на меня. Ее глаза – бесконечная бездна.

- Ненависть - чувство слабаков. Я не чувствую к тебе абсолютно ничего, Ксана.

- Неужели? Поэтому ты убила Монро? Потому что ничего не чувствуешь?

- Зато чувствуешь ты, - улыбается сестра. Ее губы изгибаются будто по команде. – В том

и смысл, сестра. В твоих чувствах. Ты в них погрязла. Привязанности – это слабость. Именно

они убивают нас.

- Ты лицемерка, - шиплю я, наклоняясь вперед настолько, насколько позволяют путы, -

Не ты ли всюду таскаешь за собой ручного психопата? Разве ты не привязана к нему?

Она молчит, однако я замечаю крохотный проблеск в ее глазах. Это что-то непонятное, но я принимаю этот блеск за эмоцию. Злость? Страх? Слабость?

- Он тебе дорог, правда? – я хватаюсь за эту тему, как за спасательный круг. Это заденет

ее. Мне хочется, чтобы ее хоть что-то задело, хочется, чтобы она оттаяла. Моя сестра не

такая, какой хочет выглядеть. – Ты любишь его. Скажи, это чувство заставляет тебя ощущать

себя слабой?

Реми пододвигается ко мне. Стул скрипит, прорезая слух неприятным звуком. Я не

отрываю от сестры взгляда. Она не железная, у нее есть эмоции. Просто она научилась

виртуозно их скрывать. По крайней мере, один человек дорог ей. И это Джед. Упоминание о

нем заставило ее отреагировать. Значит, до нее можно достучаться.

- Ты думаешь, что сможешь все изменить? – протягивает она так тихо, что я едва слышу,

- Думаешь, это возможно? Мне так не кажется, Ксана. Ты сделала свой выбор много лет

назад, помнишь? Пришла пора за него расплачиваться.

- И ты говоришь, что не хочешь мести.

31

6

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

- Я хочу справедливости, - сестра кривит губы, - Это разные вещи. Скажи мне, где

девочка.

Терпеливо молчу. Сжимаю губы в полоску, чтобы не раскрыть рта. Блокирую свои

мысли, чтобы не думать о том, что сказал Рэй. Просто жду, что же она сделает дальше.

Станет пытать? Покалечит ради достижения своей цели?

И какова на самом деле ее цель?

- Поверь, чем дольше ты упрямишься, тем хуже тебе будет, - говорит Ремелин, и вновь

ее лицо невозмутимо. Она блокирует мои попытки пробиться сквозь ее чувства, чтобы

выяснить, что же она испытывает на самом деле. – Это не угроза. Дело лишь в том, на

сколько хватит терпения Джеда. Он уже несколько раз порывался убить тебя. Я остановила

его. Не скажешь «спасибо»?

Усмехаюсь.

- Что ты задумала, Реми?

Сестра отводит взгляд, встает и обходит меня сзади. Ее движения томные, медленные.

Она будто плывет по течению. Останавливается за моей спиной и наклоняется, чтобы

прошептать мне на ухо:

- Ты знаешь, Ксана. Ты все знаешь.

- Нет, не знаю.

Мое тело гудит от наэлектризованности. Реми пальцами проводит по моим вискам, и в

мозг будто что-то бьет, создавая дикий звон. Как удар наковальней. Скриплю зубами. Боже, как же больно.

- Хорошо, - шепчет сестра мне на ухо, - Я покажу тебе.

В следующую секунду мое сознание затуманивается. Я уже не способна контролировать

собственное тело, эмоции, память. Голова наполняется воспоминаниями. Но они не мои.

Они принадлежат Реми.

Я, как сторонний наблюдатель, смотрю на сцену, произошедшую много лет назад.

Празднично украшенный зал кишит гостями, и я понимаю, что это День Милосердия. В то

время, когда наш загородный особняк рушился, я была с Себастьяном и не видела, что

произошло на самом деле. Теперь я могу видеть это. И даже чувствовать.

Сцена празднования сменяется разрушением и кровопролитием. Я вижу, как охрана

моей матери отстреливает людей. Они падают на пол и больше не двигаются. Я не знаю, живы ли они или мертвы. Начинается суматоха, паника, люди бегут прочь. Замечаю Ремелин.

Она укрывается за углом, прячется там вместе с Зейном. Мне хочется закричать, позвать его, но он не услышит, так как это просто воспоминание.

Затем он исчезает в легкой дымке тумана, а я наблюдаю уже другую сцену.

Мой брат, Адриан. Он здесь, и это он вызывает землетрясение, разрушающее все вокруг.

Я слышу, как он ругается с матерью, говорит, что она схватила Эшли. Что мучила ее.

Обвиняет ее в страшных вещах. Мне становится дурно. Боже, это на самом деле происходило

или все это лишь обман зрения, иллюзия?

31

7

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

- Зачем? – спрашивает ненастоящий Адриан, - Почему ты так ненавидишь нас?

Мама молчит, но это не потому, что ей нечего сказать. Скорее наоборот. Я вижу ее глаза, и они ледяные. Они смотрят с такой ненавистью, что мое тело сжимается. Мой брат ждет ее

ответа, Реми и притаившийся возле нее Данте Манчини тоже в ожидании. Меня охватывает

волна страха.

- Убить его, - шипит мать, искоса глядя на стражей, - Немедленно.

Я не могу поверить в то, что вижу собственными глазами. Все происходит так быстро, ужасно быстро, и мне не успеть помочь им, не успеть сказать что-то, попытаться остановить

маму. Ведь это прошлое, и меня там не было. Вина накрывает меня с головой. Адриан уходит, пока Эшли прикрывает его туманом. Я вижу, как они убегают прочь. Брат ранен, ему больно.

Больно и мне.

Мое сердце сжимается, слезы накатывают на глаза. Но это только начало. Затем

картинка снова меняется, и я вижу отца. Боже, я так давно не видела его, что почти забыла, как он выглядел. У меня не осталось ни одной фотографии с ним. Ничего, что могло бы

напоминать о нем. Но вот он здесь, совсем рядом. Протяни руку и дотронешься.

- Это не должно было так закончиться, Элия, - говорит папа, – Просто прекрати это, хорошо? Ради всего святого, что ты делаешь? Это ведь наш сын.

- Я знала, - отвечает мама, - Я всегда знала, что это ты. Ты всему виной.

Отец просит ее остановиться, просит перестать, но она непреклонна. Она словно

фанатик настаивает на своем, твердит одни и те же слова, будто безумная. Мне страшно, больно, дико. Моя мать сейчас выглядит не так, как обычно. Она совсем не похожа на себя.

- Я истреблю эту чертову расу раз и навсегда, - говорит она ледяным голосом, - Как

завещала Элен Грин – Инсолитусы должны быть уничтожены.

Я не успеваю среагировать или даже понять, что произошло. Раздаются выстрелы. Я

падаю на колени, видя, как моего отца убивают по команде моей матери. Она обманула меня.

А я поверила.

Вижу, как Реми подбегает к отцу, плачет, тормошит его, пытаясь оживить. Но нет – он

мертв. Его тело словно решето. Я подхожу ближе, чтобы быть рядом хотя бы сейчас, в этом

ужасном видении. Он был убит так бесчестно, а меня не было рядом. Плачу вместе с Реми, испытывая такую боль, какую не испытывала никогда.

А потом происходит то, что повлекло за собой весь последующий кошмар. Данте

дотрагивается до руки Ремелин, чтобы успокоить ее. И буквально за несколько секунд

обращается в прах. Это происходит у меня на глазах, и теперь я вижу, как это было. Реми в