Брат-зверь (СИ)

Х Х Х

“Ба, старый знакомый! Что же ты опять ползешь, пасть-то раззявив. А усами-то как шевелишь… Черт, да не касайся ты меня ими, щекотно. Я же щекотки боюсь”.

Инсект бесцеремонно, но в тоже время осторожно водил усиками ему по глазам, по голово-груди. Алексей в ответ погладил его.

Блин, надеюсь, меня никто не видит. Скажут еще, что зоофил.

Как только он коснулся усиками инсекта, то неожиданно почувствовал, что с ним пытаются заговорить. Но это не были звуки. И не мыслесвязь, если кто подумал об этом. На обыкновенный разговор это походило примерно так же, как дымные разговоры индейцев, или их же узелковые письмена. А то и шпионские шифрограммы. В общем, с ним пытались говорить, не создавая колебаний воздуха. И вскоре Алексей понял с помощью чего с ним говорят - феромоны. Если на пальцах, то это близко к химическим веществам. Особым веществам, выделяемым живыми организмами. А усиками он как принимал феромоны, так и отправлял свои. Тут же еще выяснилось, что в ход вступило и осязание. То есть учитывалось и то, как чужие усики движутся по вашей броне.

- Ты свой? Ты свой? - настойчиво взывал феромоновый голос.

- Свой, - передал Алексей и сделал характерный жест усиками. Тот самый, который ему настойчиво показывал разговорчивый инсект. Угадал. Инсект с облегчением развернулся и направился к брошенному бревну. Остальные насекомо-ящеры потянулись вслед за ним как хвост за собакой.

- Значит свой, - проферомонил Алексей и мысленно улыбнулся. Новое тело ему нравилось. И даже становилось интересно, что же дальше приготовило ему это, как говорит Николай, спонтанное перемещение. Какие новые сюрпризы.

Х Х Х

- Папа, вставай, пап, пап, пап! - теребил его Сергей.

Алексей наигранно рыкнул. Согнал сына со своего бренного тела, потянулся. Спать хотелось так, словно он вообще и не ложился. В глаза будто песка насыпали.

- Черт, - Он зевнул. - Что так рано? Давайте еще поспим.

- Больно уж ты, волхв, поспать любишь.

Горыня сидел неподалеку на камне и точил меч. Выглядел он бодреньким, подтянутым, словно и не бодрствовал половину ночи.

- А они, мудрецы, все такие, - грохнул за спиной Грымт. - Пословицу знаешь, утро вечера мудренее? Вот, они придумали. Чтобы им грезить не мешали.

- Что вы, рано же.

- Пап, не рано. Уже полдень.

- Полдень?

Алексей отбросил одеяло, вскочил. Под ногами сочная яркая трава. Рядом, прямо рукой подать лес. Настоящий лес, а не тот что в реальном мире, где чахленькая, серенькая растительность просматривается в глубь на километр. Вершины уходят в небо, подпирая синий свод. На этом своде, прямо в центре пылает огненно-оранжевое солнце. А ведь действительно полдень, не шутят.

- Что же вы не разбудили?

- Ха! - сказал Грымт, - я лично будил. Что только ни делал.

- Ага, - Горыня выставил меч перед собой, проверил ногтем остроту, не понравилось. Снова взялся за точильный камень. - Не позавидовал бы. Хорошо, что ты ничего не чувствовал. Ты слышал, что Грымт работал заплечных дел мастером?

- Враки! - возмутился великан. - Я с отрочества в честных витязях хожу.

- А до отрочества? - Горыня хмыкнул, усерднее заработал камнем.

Алексей усмехнулся. Сергей залился резким, обидным смехом. Алексею захотелось шлепнуть его по губам, но Сергей так же резко замолчал и оглянулся. В глазах отразилось что-то такое, что у Алексея сладко заныло в сердце, и вспомнились молодые годы. Он посмотрел туда, куда смотрел Сергей.

Из леса, с маленьким лукошком в руках вышла Аленка. Лицо разрумянилось, глаза довольные. Увидела, что на нее смотрят.

- Глядите, - она подняла лукошко, и стало видно, что оно почти до верху наполнено красными ягодами. - Там ее видимо-не видимо. Зря вы со мной не пошли.

Раскрасневшийся от обиды Грымт насупился.

- Вот еще, бабским делом заниматься, - пробурчал он и ухватился за единственную, кто его не обижал - боевую подругу секиру. Поднял ее, начал бережно, словно ребенка отирать тряпочкой.

Аленка подошла к ним. Предъявила полное лукошко малины. Заметила Алексея.

- Доброе утро! - засмеялась она.

- Добрый день.

Х Х Х

Чем дальше они шли, тем мрачнее становился лес. Темнел, наливался грозной силой. В нем постоянно что-то шуршало, трещало. Несколько раз раздавалось уханье, и кто-то швырял в них палки, но затихал всякий раз как Горыня брался за лук, стараясь по звуку определить местонахождение обидчика. Тропку, рассекавшую чащу надвое, нашли ближе к вечеру. Солнце еще светило ярко, но не могло развеять тот сумрак, что покрывал тропку у ее начала. Ну а дальше вообще все терялось в густой мгле, кое-где расцвеченной блуждающими огоньками.

- Вы как хотите, - сказал Алексей, - но к ночи я туда не ходок.

- Что-то волхв у нас какой-то подпорченный, - тут же проворчал Грымт. - То спит до полудня, то дрожит как заяц. Сразу видно шибко умный. Шибко-шибко.

- Да поумней тебя будет, - перебил Горыня. - Хочешь, иди.

- Ты что? - великан сделал круглые глаза. - Как хочешь, но к ночи я туда не ходок.

- Располагаемся, - то ли просто сказал, то ли приказал Горыня.

Лагерь возник буквально во мгновение ока. Одеяла расстелены. Полыхает костерок. Рядом высится горка дров. Алена полазила в рюкзаках. Вскоре от костра потянуло вкуснющим запахом. Грымт учуял, навис над девочкой.

- Что там? - спросил он жадно.

- Сырого мяса нету, так что будешь сегодня голодать.

- Горыня, не порти момент, - великан шумно втянул носом воздух. - Какой аромат!

- Алексей! - заорал Горыня. - Хватай жезл! Не видишь - Аленку нюхает. Сейчас сожрет.

Великан от неожиданности поперхнулся, закашлялся. Лицо побагровело. С каждым разом кашляет все сильнее. Начал хрипеть. Наконец сплюнул, с облегчением втянул воздух.

- Горыня, - проговорил он кое-как.

- Да.

- Пошел ты, знаешь куда! - рявкнул из последних сил Грымт.

- Куда? - тут же поинтересовался богатырь.

Грымт смутился. Посмотрел на Алену и Сергея

- Ну, ты сам знаешь, - заговорщицки проговорил он.

- Ага, знаю. Спать. А вот ты сегодня дежурить будешь. Знай, как посылать старших по званию.

Х Х Х

Ночью леший пришел снова. Алексей час проворочался, начал было засыпать, когда разглядел в темноте более темный силуэт, висящий в воздухе. Он приподнялся на локтях. Устроился поудобнее, и стал наблюдать за ночным гостем, что тот станет делать. Леший осторожно обошел привал путешественников. Грымт рявкнул, чтобы он сгинул, а то… Леший сразу пропал, но вскоре появился со стороны Алексея. Грымт рыкнул многообещающе, поднялся, взяв в руки секиру, пошел к нему. Леший беспокойно дернулся.

- Мне нужно поговорить, - сказал он.

- Грымт, стой.

Грымт, наметившийся уже метнуть секиру, замер с поднятой рукой, потом оглянулся, ощерился.

- Подожди, успокойся, - Алексей вскочил, готовый если надо встать между ними, но узнать, что лешему от них надо. Даже топор поймать. Зубами.

- Хочешь говорить? - оскалился великан. - А где твой жезл?

- В сумке.

- А должен быть в руке. А еще волхв, - он легонько стукнул Алексея по затылку. Легонько с его точки зрения, но у Алексея искры из глаз полетели и в ушах зазвенело.

- Учи вас, учи, - бурчал великан, но не спускал настороженных глаз с застывшего на месте лешего. Алексей вздохнул. Увидел, что ловить нечего и придется исполнить некоторые условия, чтобы свидание состоялось. Быстро как мышка шмыгнул к сумке, покопался, путаясь в вещах, вывалил половину на землю. Пистолет нашел на самом дне. Торжественно схватил его.

- Вот.

- Что вот? - спросил великан с таким видом, что Алексей сам устыдился своего поведения. Как он себя ведет? Словно пацан перед походом в зоопарк.