Найти себя (СИ)

   - Это невозможно. У меня приказ никого не выпускать, - не поддался на уговоры Сомов, придерживаясь образа бравого служаки, - Я еще раз настоятельно советую вам вернуться в дом.

   - Ну, я очень прошу, Володя. Ну, мне очень-очень надо уехать. Я умею быть благодарной. Вы не пожалеете. Вы меня понимаете?

   Типи Ароса многозначительно улыбнулась и нежно взяла Виктора за руку, слегка поигрывая при этом пальчиками. Она была настолько обворожительна, что Сомов на какое-то мгновение даже дрогнул.

   - Это абсолютно невозможно. Вернитесь в дом баронесса. Не вынуждайте меня применять силу, - хрипло ответил он и повысил голос: - Стража, на изготовку!

   Лжестражники пришли в короткое движение и замерли, угрожающе наклонив пики вперед. Это произвело соответствующее впечатление и лишило баронессу последней надежды, как-то договорится с неуступчивым капитаном стражи.

   - Ах так! - воскликнула разозленная женщина, краснея, раздувая в гневе ноздри и сразу теряя все свое очарование, - Вы мне за это заплатите, капитан Шарапов. У меня много влиятельных друзей, способных заступится. И я запомню имя моего обидчика.

   - Уверен, что вы его никогда не забудете, - ослепительно улыбнулся Сомов.

   Типи повернулась было уйти, но вдруг заметалась на месте.

   - Капитан, но у меня там, в карете кое-какие ценности...

   - Не волнуйтесь баронесса, вы и ваши ценности под надежной охранной. Стража, проводить всех задержанных в дом! Именем короля, выполнять!

   Баронессу и нескольких ее слуг чуть ли не силком отогнали от кареты и отконвоировали в дом. Стоило закрыться дверям особняка, как стражники заторопились обратно к воротам. К этому времени из карету уже обыскали и выгрузили роскошный ларец.

   - Заперт, - сказал один из разбойников.

   - Тяжелый, - уважительно добавил другой.

   - Отставить разговоры!

   Сомов быстро осмотрелся по сторонам. Вокруг вроде было спокойно, но любопытные горожане уже начинали скапливаться неподалеку, хотя и не смели приближаться. Все лжестражники были в сборе, и пора было уносить ноги.

   - Построились. Ларец взяли и за мной марш, - прошипел Виктор.

   Зеваки с недоумением наблюдали, как отряд стражников спешно загрузился в большой тюремный фургон и тот сразу же тронулся в путь, стремительно набирая скорость. Из произошедшего удивленная публика практически ничего не поняла и вскоре разошлась по своим делам.

   Орк гнал, не обращая внимания на надрывный хрип лошадей и глухой мат, доносившийся изнутри фургона. Сомова подбрасывало, кидало из стороны в сторону и переворачивало, словно он оказался в барабане стиральной машины. Фургон пронесся по улицам, вероятно поставив рекорд скорости перемещения по городу. Когда добрались до вертепа, вскрыли ларец, высыпали наличность на стол и прикинули стоимость золота и драгоценностей у всех наступил легкий шок.

   - Невероятно, - выдавил из себя Орк, не в силах оторвать глаз от груды золота, - никогда не видел такой кучи денег.

   Вокруг него напирали разбойники, толкались и чуть ли не подпрыгивали от восторга.

   - Дайте, дайте и мне глянуть.

   - Великая Ура услышала мои молитвы.

   - Вот это да! Этого же на всю жизнь хватит.

   - Но-но! - пришел в себя Орк, вспомнив, что главный здесь он и спуская на землю размечтавшихся бандитов, - Вы пальцы не растопыривайте. Половина пойдет на общее дело, часть уйдет Старому, нужным людям тоже придется отстегнуть, а вот остальное уже поделим по-братски.

   Но его слова не смогли унять ликование разбойников.

   Сомов не принимал участие в общей давке вокруг ларца, а присел в стороне рядом с Вампиром, который также был далек от суеты и смотрел на происходящее с болезненной улыбкой.

   - Это была отличная работа, старик, - похвалил его Виктор, - У тебя просто золотые руки.

   - Это был отличный был план, - тихо отозвался Вампир, и почти по-отечески посмотрел на Сомова, - Ты сумел удивить старого вора, а я много хитростей повидал на своем веку, но такую... С твоей головой, Музыкант, ты далеко пойдешь. Только береги ее, смотри, чтобы не отрезали. Лихих и завистливых людей хватает. Сейчас ты высоко взлетишь, и это точно кому-то не понравится.

   - Я смотрю, старик, - помрачнев, ответил Сомов, - я очень внимательно смотрю.

   А потом был праздник. Сначала накачались вином в притоне, а под вечер большая разгульная компания направилась в портовую таверну продолжать веселье и пугая на своем пути одиноких прохожих. Выбранное заведение "Трюм" было самым большим в порту и достаточно дорогим для разбойников, но сегодня они могли себе позволить многое. Заказывали коллекционные вина и самые эксклюзивные блюда в огромных количествах. Шумная компания быстро распугала остальных посетителей и к ночи они остались практически одни в таверне. Хозяин таверны быстро сообразил, с кем имеет дело и ни в чем не перечил гостям, тем более что они платили не скупясь. К пирующим разбойникам вскоре присоединился Старый вместе с Вирой и своей ближайшей свитой. Как Виктор не старался пить поменьше, поучалось это плохо, и постоянно находился кто-то желающий выпить с ним вместе еще раз. В голове уже порядком шумело, и он не слишком отчетливо соображал, что происходит вокруг.

   - Слово! - заорал Орк, требуя внимания, - Выпьем за моего друг Музыканта! Потому что он такой... Он один такой!

   - За музыканта! - хором поддержали разбойники и, опрокинув в глотки кружки, заколотили ими по столу.

   - Слово! - не унимался Орк, - Музыканту дадим две доли!

   - Справедливо! - подхватывали разбойники, - За Музыканта!

   - Слово! - встрепенулся Сомов, - Вампиру тоже две доли!

   - Справедливо, - кивнул головой Орк, - Вампиру полторы доли.

   - Справедливо! - восклицали разбойники.

   - Слово! - Орка несло вовсю, - Музыкант отныне моя правая рука.

   - За Музыканта, - подхватывали радостные бандиты.

   Один лишь Старый слыша все это, не кричал и каменел лицом. Распределять доли и назначать заместителей без его согласия, было нарушение воровской субординации. Молчал и тогда, когда захмелевшая Вира полезла целовать Сомова.

   В таверне была небольшая сцена с хорошей акустикой, где пела и аккомпанировала себе на расстроенном клавесине симпатичная, но почему-то грустная певица. У нее и репертуар состоял сплошь из грустных и жалостливых песен, за которые ее вскоре грубо прогнали со сцены и стали требовать на ее место Музыканта.

   Виктор не застал себя долго упрашивать. Он исполнил несколько популярных среди бандитов песен под восторженный аккомпанемент ударов кружек по столу. Привлеченный необычными звуками гитары и удивительным голосом вышел посмотреть на исполнителя сам хозяин таверны. Он настолько оказался впечатлен оригинальными песнями, что пробился к Виктору и представился:

   - Рук Карс, владелец этого скромного заведения. Вот моя визитная карточка, - он с достоинством поклонился, - Восхищен вашим виртуозным исполнением и готов предложить десять серебряных в день, если вы будете выступать у меня постоянно.

   Разбойники услышавшее это предложение встретили его оглушительным хохотом. Карс недоуменно посмотрел на развеселившихся разбойников и поспешно добавил:

   - Это не считая того, что вы сможете получать от посетителей, а это в разы увеличит заработок. Ваша игра, песни и голос феноменальны. Вы определенно будете иметь успех.

   - Благодарю за столь щедрое предложение, - ответил Виктор, слегка поклонившись и с трудом удерживая равновесие, - Я его непременно обдумаю, когда у меня кончатся деньги.

   Шутка Сомова вызвала очередной взрыв хохота за столами.

   А потом разбойники опять пили выдержанное вино и гоняли по кругу ароматные трубки, от которых Сомов уже не отказывался, и дальнейшие события представляли собой калейдоскоп отрывочных фраз и событий.

   - Шлем на глаза сполз. Иду ничего не вижу, на пятки наступаю. Думаю: "Ну, сейчас грохнусь".