Дикие собаки

В итоге на карте образовалась диспозиция, на мой взгляд, заслуживающая интереса. Пять машин колонной идут прямо, за ними, на расстоянии километров трех, еще две машины, а впереди поперек движения первой колонны шесть машин в ряд. То ли встречающие, то ли засада.

— Мбонго, ты записываешь?

— Да, сахиб. Тактическая картина ясна. Загонная охота.

— Без сопливых скользко, — окоротил я говорливый планшет.

Я меланхолически наблюдал за движением точек на экране, потом решил, любопытства ради послушать, о чем же разговаривают люди. В первой колонне, как это ни странно, разговаривали по-русски. Из первой машины успокаивали людей с третьей, по поводу того, что вот чуть-чуть и они оторвутся от хунхузов и чтобы кто-то успокоил женщин и детей. Зато те, кто их преследовал, мяукали на каком-то жутком квенья, перемежаемым русским матом, с теми машинами, что стояли впереди. Похоже, просто идёт облава и это мне не понравилось. Шансов у колонны из пяти машин не было никаких.

Я не скорая помощь, я, вообще-то, будущий властелин Вселенной, и местные разборки мне точно по барабану. Я где-то местами считаю, что если кто-то вляпался в дерьмо — это исключительно по своей вине и проблемы он должен расхлёбывать сам. Однако природная интеллигентская жалость к сирым, гонимым и убогим взяла верх.

Я встрял в разговор. Хорошо это делать из сухого, теплого помещения, наговаривая прямиком в планшет, предварительно ткнув пальцем в нужный тебе сигнал.

— Эй, в колонне из пяти машин, вас должны встречать?

— Ты кто такой умный? — не задержались с ответом из головной машины.

— Я тут мимо проходил. Впереди у вас шесть машин в ряд, из них два БТРа, расстояние до них около двадцати километров. За вами, на расстоянии трех километров, следуют две машины, из них одна БТР, вторая, похожа на какой-то джип.

В ответ раздалась густая матерщина, слабо разбавленная предлогами и местоимениями, доносящая до меня мысль, что они крепко попали, а я, естественно, в этом виноват.

— Я-то здесь причём? — прервал я словесный понос неизвестного абонента, — если хотите от них скрыться, то могу предоставить вам безопасное убежище. Хотите временное, хотите постоянное.

Я, наверное, неисправимый идиот и потомственный альтруист, себе же во вред. Может это преступники, похитили детей и женщин, а я их укрывать буду? Противную-то сторону я не выслушал. Но конец моим сомнениям положил динамик планшета.

— Эй, урус, сдавайса! Мы вас кормит будим! Одай жечина детей и можеш эхать!

В ответ прозвучало совершенно ожидаемая тирада, подкреплённая голосом женщины, которая также не стеснялась в выражениях, но в конце со всхлипом добавила:

— Эй, мужик, ты нас слышишь? Мы согласные, скажи, где у тебя убежище!

— Мне нужна прямая и недвусмысленная просьба об убежище, — ответил я, — чтоб потом мне не говорили, что вы не хотели, я вас силком затащил.

— Ну хорошо. Мы просим убежища.

Ты посмотри, а? Одолжение мне сделали.

— Следуйте за проводником. Желтый фонарь видите перед собой?

— Да.

— Вот за ним и следуйте. Кстати, ваши преследователи тоже ускорились. А за мужика ответишь.

Я дал команду одному из ботов включить жёлтую ланпочку и проводить колонну к порталу. Полюбовался, как колонна повернула и начала огибать глубокий овраг, занесённый снегом. Преследователи ломанулись напрямик. Ну и флаг им в руки.

— ИИ, боты вернуть на базу. Открой локальный портал вот сюда, — я ткнул пальцем в карту, на район Ыныыр Хая, — вслед за мной организуешь сквозной канал туда же, для прохода колонны, затем немедленно закроешь порталы. Канал ориентируй так, чтобы голова колонны упёрлась в берег реки.

Я прикрикнул на Ичила, и мы нырнули на зелёные холмы возле двойной горы, но достаточно далеко от стойбища. Сразу же позвонил Таламату, и, не отвлекаясь на многословные приветствия, приказал:

— Быстро, приготовить сколько там у нас есть полотна, мыло и пару теток сюда, к речке. Одного барана, котёл, крупы, ну там всё, чтобы жратвы приготовить человек на тридцать.

— У нас гости? Той будет? — спросил обрадованный Таламат.

— Шевелись, я сказал. Той вам. Лишь бы ничего не делать, только праздновать.

Всё остальное прошло, как по писаному. Из рамки портала вылетел покрытый снежной пылью БТР, и резко затормозил, упершись в реку. За ним выехали агрегаты, сильно напоминающие Уралы с КУНГами, обвешанные железными листами. Портал закрылся. Из БТРа выскочили бойцы в тулупах, меховых шапках и валенках, вооруженные калашами и оперативно заняли круговую оборону. Я усмехнулся. На улице под тридцать градусов, долго ли они пролежат? А кругом — красота неописуемая. На севере — горы с заснеженными вершинами, на юге — пологий зелёный склон холма, на котором пасется белая отара овец, издалека похожая на облачко. Тишина, лишь где-то в синем небе чирикает птаха. Я раздавил каблуком окурок и медленно пошел к машинам. За мной двинулся и Ичил.

Бойцы осмотрелись и, видимо, поняли, что никто их убивать не собирается и немного расслабились. Я издали помахал им рукой.

— Эй, народ, как добрались?

Народ начал вставать и расстёгивать одежды.

— А ты кто таков?

— Рыцарь я. Без страха и упрёка. Бригады Нильса Хольгерссона, может слышали? Меня зовут Атын. Старшего ко мне, остальные выгружаются!

Подошёл мужичок, совершенно непохожий на крутого спецназовца, кои, по моему мнению, должны были бы бороться с нехристями. Такой, знаете ли, щупленький, невысокого роста, с совершенно рязанской физиономией.

— Николай, — представился он. — А где убежище? Где мы вообще? Прям фантастика какая-то.

Я его понимаю. Из бурана вывалиться в наши райские места — это надо крепкие нервы иметь.

— Это, Николай, не фантастика, а проза жизни. Я обещал безопасное место, я его дал. Место называется Харкадар, а бункеров здесь нет. Тут никто за вами гоняться не будет, если сами не нарвётесь. Ладно, позже расскажу. Давай-ка, выгружай народ, отгони машины в вон тот распадок, не надо их светить раньше времени. Позже смоете с них радиацию. Потом подойдёшь, обсудим мероприятия.

Николай ушел, а я обратился к Ичилу:

— Вот, мон шер, мы опять, кажется, вляпались.

— Это ты вляпался, — поддержал меня в моих сомнениях гнусный шаман.

— Людям помогать надо. Маленько подлечим, к делу приставим. У них БТР есть. С пулемётом. А на деревне, как известно, без пулемёта никак.

— Это все что рычит и ездит и есть БТР? Ужасная вонючая техника. Все аласы нам порушит.

— Не сцы. Они ездить уже не будут. Ну, пару раз может, прокатимся, чиста по приколу. А детишки — это наше будущее. Кто там ныл постоянно, что свежая кровь нужна?

— Тыгын. А эти после радиации. Какая там кровь? Одни мутации.

— Это ты где уже просветился насчёт мутаций? — с подозрением спросил я. Так он скоро умнее меня станет!

— Я долго с духом подземелий говорил. Много думал.

— Ладно, полечим, токсины выведем, Старухи приедут, определят, кого кому чего куда. Да и радиация там так себе была, совсем не эпицентр. Так что ты сейчас займешься здоровьем подследственных, а я с их начальником поговорю.

Николай стащил уже с себя тулуп, валенки и ватные штаны, остался босиком и в простом х/б. Подошёл к нам.

— Знакомься, это Ичил. Наш доктор, светило нетрадиционной медицины. По-русски понимает несколько слов. Сейчас приедет Таламат, привезёт холстину и мыло. Всех ваших надо помыть и на медосмотр. Кстати, сколько вас?

— Сорок один ребенок, восемь женщин, восемь парней, ещё одного мужика буквально в последний момент сунули, не знаю, кто такой, и я.

— Иди, командуй своей публикой. Оружие сдайте мне или сам запри в надёжное место. Я тебе потом политические нюансы обрисую, что можно, а что нельзя. Главное, вы в безопасности. Втолкуй своим, а то они сейчас от шока отойти не могут.

Николай двинулся наводить порядки, а я встретил Таламата. Он прибыл вместе с тремя парнями, привезли харч и текстиль. Примчалась и Дайана. Кажется, супружеская жизнь ей в тягость, если она до сих пор до дому не доехала. Вот же шалапутная. Зато мне коня привела. Умница.