Дикие собаки

Виктор Дубровский

Ворон. Дикие собаки

Глава 1

Моя третья жена [1] ушла от меня сама, не пришлось выгонять. Она дождалась моей командировки и вынесла из квартиры всё, включая опасную бритву и помазок. Жизнь тогда сразу стала лёгкой и воздушной; душа моя, более не отягощенная материальным, воспарила. Жаль, что водку, из-за отсутствия посуды, приходилось пить из горла, а закусывать буханкой хлеба. Зато спать приходилось по заветам фэн-шуя. Прямо на голых досках, головой на север. После такого сна обычно болели ребра, и, почему-то, раскалывалась голова. Может, нужно было ложиться головой на юг?

Вот и сегодня я думаю, что лёг вчера головой не в ту сторону. В смысле на пол, потому что на кровать Сайнара меня не пустила. М-дя. Накануне я, конечно же, не подумал, что можно уйти на мужскую половину, которая и создана именно для таких случаев. Задним умом мы все крепки. И вообще. Надо бы в поле сходить, набрать пустырника, а то одни сплошные нервы. И Сайнара, нифига не понимает в культуре пития. Русского, имеется в виду. Вот Ирина — та да, та понимала меня. Может поехать домой, покаяться, взять её в жёны? На редкость чуткая женщина, деревенские, они такие. Да. Хотя нет. Это очень опасно. Две жены — это для меня слишком. Я осилил трёх только по очереди. А двух одновременно мой Боливар не вынесет.

Ещё, похоже, меня накануне крепко возили мордой по столу. Иначе откуда бы на лбу такие ссадины? И глаз заплыл. Может, я где-то поскользнулся? Вчерашние события с трудом вспоминались. Это был апофегей [2] двухнедельных торжеств, которые начались именно в тот момент, когда толпа на площади проорала «Слава Магеллану».

И Ичил, как всегда, пропал именно в тот момент, когда нужен позарез. Нет, надо нахрен сматываться отсюда. К чёрту Сайнару с её предприимчивым дедушкой, к чёрту Тыгына с его деловой внучкой, к чёрту всё эти традиции, степи, овцы, кони. И бараны. Тут их стадо, и я посредине. Весь в белом, разумеется. А ещё и сон дурной приснился, с доктором Курпатовым, моим соседом, в главной роли.

— А ты, ведь, Володя, социопат! Причём законченный, — укорял меня во сне лекарь, раскуривая подозрительно толстую папиросу, — да ещё и алкоголик. В стадии ремиссии пока, но это ведь ненадолго? А тебя Тыгыном поставили!

— Тойоном, — автоматически поправил я.

— Один хрен. В общем, допустили люди промашку, вместо того, чтобы изолировать тебя от социума, они вручили тебе власть. Но я это сейчас исправлю, — и пытается меня столовым ножом пырнуть.

К чему такой сон? Явно не к добру. Раз Ичила нет, так я поправлюсь традиционным способом. Ушел в свои апартаменты, порылся в рюкзаке. Нашел фляжечку и приложился. Хорошо-то как. Сел на кушетку и попытался вспомнить, откуда у меня фингал. Нет, не вспоминается. Надо ждать сведений со стороны. [3] От дверного проёма раздалось:

— А хорошо ты ему врезал, а?

Это Ичил нарисовался.

— А хорошо я тебе врезал, — сияя фиолетовым фонарём, в дверь вошёл Тыгын.

Всё встало на свои места. Свадьба, значит, удалась.

… в тот момент, когда толпа на площади проорала «Слава Магеллану» Тыгын вручил мне новенькую камчу о семи хвостах.

Тут же, не отходя от кассы, старикан толкнул ещё одну речугу. О том, что в столь трудное для Куруханских земель время надо сплотиться вокруг нового Улахан Бабай Тойона, что пепел мёртвого рода Красного Стерха стучит нам в сердце [4], и, наконец, что уважаемый Улахан Тойон Старшего Рода Белого Ворона попросил руки его внучки, и Род Белого Коня не смог ему отказать. Так что свадьба состоится через половину луны.

Все видели, что Тыгын искренне скорбит по невинно убиенным, во артист. Мне у него учиться и учиться. Настоящим образом. Не сказать, что он соврал, но и правды не сказал. Дипломат, чё, с многолетним опытом.

Подошла моя очередь говорить речь, и тут меня переклинило.

Как оказалось, у нас в голове такой букет шаблонов и стереотипов, что я диву даюсь. Вроде бы все умные люди, а со стороны посмотришь — просто готовый объект для манипуляций. Увы, следует признать, что я повёл себя как механический болванчик, у которого внутри вместо мозгов барабан с латунными шпенёчками. Как в музыкальной шкатулке. Я теперь законно избранный президент? Шаблон номер пятнадцать, будьте добры.

Щелкнул храповичок, барабан начал крутиться, шпенёчки задевать за голосовые связки и понеслась. Каждой бабе по мужику, каждому мужику — по бутылке бузы. Неукоснительное соблюдение традиций, обычаев и прав коренного населения. Ещё бы чуть-чуть, и я пообещал бы ликвидацию черты осёдлости и пятой графы. Снятие социальной напряжённости, повышение пенсий, снижение налогов в натуральном выражении. Создание новых рабочих мест, борьба с наркоманией и алкоголизмом. Ликвидация преступности и амнистия узникам совести. Вступление в ВТО и оптимизация таможенных пошлин. Каждому совершеннолетнему — квартира по доступной ипотеке.

Госсподя, что ж я несу-то? И чёрт, я тварь дрожащая или Магеллан Атын, гроза комиссаров? С трудом затормозив, под визг покрышек я свернул с накатанной колеи.

— Свадьба через пятнадцать дней, — сказал я, — кто из глав родов не принесёт мне к этому времени присягу, будут считаться пособниками мятежников. Почтим минутой молчания погибший Род Красного Стерха. Моё сердцё поёт жалобную песнь, и жертвы кровавых опричников Омогоя будут отомщены.

— Хорошо сказал, — прошептал мне на ухо Тыгын, — кратко, образно и сурово. Теперь все будут знать, что в Курухане жёсткий Тойон.

И ведь отсюда, с трибуны, не скажешь всем, что меня подставили, оженили и всучили трижды не нужное мне тойонство. Это всё из-за моей врождённой интеллигентности. Я из-за неё всегда страдаю.

Мы отбыли в мой городской дом. Тут уже всё вычистили, следы крови и блевотины посыпали свежим песочком, матрасы выкинули и всё такое. Всё, значит, как у людей. Ну, не хуже, по крайней мере. И запах выветрился. Назначение нового Тойона, похоже, всех оставило равнодушными. Ну, подумаешь, был Алгый, стал Магеллан. А вот как только стало известно про свадьбу, тут всё и завертелось. Филиал известной британской клиники под названием Бедлам образовался. Впрочем, хаос казался бардаком лишь мне. Все остальные перемещались, тащили и орали вполне целенаправленно, как будто новый Тойон у них появляется чуть ли не ежемесячно. Не считая свадьбы. Ну, если со свадьбой ещё туда-сюда, то уж никак я не мог понять, отчего все знают, как надо праздновать появление нового Тойона. Традиции, будь они трижды неладны. На любой вопрос один ответ: «так положено». Кем положено и куда, никто не скажет. Не положено. Вкратце: исчезни и не мельтеши, всё сделают без тебя.

Кстати, надо брать пример с Тыгына. Вот уж кого не задевали все эти хлопоты. Он, конечно же, и сам знает, что всё сделают без нас и наших ценных указаний. Я велел принести выпить-закусить и мы с Тойоном уселись в патио. Меня терзали сомнения, как он оказался тут чуть ли не вперёд меня.

— Всё просто, — рассеял мои сомнения Тыгын, — я знал, что добровольческие отряды не справляются с жёлтоповязочниками. И Алгый либо сошел с ума, либо кто-то от его имени отдает совершенно нелепые приказы, которые ни один тойон в здравом уме не стал бы отдавать. В любом случае надо было разбираться. Я попросил тебя прибыть в Улукун, тут главный должен был быть, из рода Омогоя. А я пошел на плато Малые Камни, посмотреть, что творится на родовых аласах Рода Красного Стерха. Мы опоздали. Алгыя и его сыновей уже убили. И вообще, всех убили. А мы убили мятежников на аласах.

Старик хлебнул кумыса и продолжил:

— Алгый доверял своему брату. Дал ему тамгу, но брат уже подсел на золотую пыль и вокруг него крутились посланцы комиссаров. Так же, как и возле моей сестры. Похоже везде, по всем землям, всё делали одинаково. Комиссары, пользуясь тамгой, не давали вмешиваться в дела бойцам Тойона, отсылали их в дальние края, а сами смогли возмутить крестьян одного из улусов. Там усобица между кочевыми и крестьянами, — тут Тыгын поморщился, как от зубной боли, — надо разбираться.