Из огня, да ...(СИ)

Я усмехнулся, слыша как Толик запел эту старую песню. Откуда он-то её знает? Но, надо признать, момент стервец выбрал исключительно верный. Ну кто я такой, чтобы ему мешать? Я же такой же как и он идиот! Я усмехнулся и подхватил:

Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг»,

Пощады никто не желает!

Увы, всю торжественность момента разрушила Ямато. А ведь я только проникся, можно сказать, моментом — и тут вызов. Срочный, из категории «вот прям Щас»! Ничего не поделать, я разрешил вызов.

Тот же стол, те же колонны, та же Ямато… нет, вру, не та же. Куда делась величественная королева? Вместо неё по комнатке металось нервное существо женского пола. Глазки бегают, кулачки судорожно сжимаются, взгляд затравленный. Я сначала думал, что каким-то образом «не туда попал». Пригляделся: нет, действительно Ямато, Верховный Флагман Белого Флота. И тут бы мне, дураку, быстренько смыться, оборвать связь и не отсвечивать, но проклятое любопытство толкнуло поинтересоваться — а что собственно произошло? Ох, я много нового узнал и о японской культуре, и о японских девушках, и о японской речи. Нда. Нет, вы не думайте, матом меня не покрыли, хотя это, наверное, потому, что Ямато просто слов таких не знала, к счастью. Всё-таки японцы вежливый народ, сам убедился. Там, где соотечественник, ну или соотечественница, чего уж там скрывать, обложит тебя по матушке, потомок самураев будет много и сильно извиняться, хотя, в конце концов, ты всё равно поймёшь, какой же ты нехороший человек, ну или попросту — сволочь.

После вдохновенной речи Флагмана я понял только одно — меня обвиняют в том, что я, не сдержав обещания, рассказал о личности присутствующей здесь девушки. Естественно, я возмутился в ответ, заверил, что ничего подобного не было и в свою очередь поинтересовался — какого, собственно?

Оказалось — всё до ужаса просто. Не успел я отчалить от Японских островов, лихой джигит Гунзо Чихайя, оседлав верного скакуна 401-ю, рванул на свидание с красной девицей Ямато. При всём при том наш паренёк проявил просто не рыцарскую настойчивость, последовательно загоняя не желавшую его видеть красавицу в угол. На данный текущий момент отступать Ямато было уже практически некуда, и по этому поводу девушка переживала приступ паники и пыталась решить — следует ли ей научиться, наконец, летать или приголубить настырного ухажёра из орудий ГК? Судя по всему, стрелка медленно, но верно склонялась к использованию пушек. Потратив полчаса субъективного времени (хорошая всё-таки штука — виртуалка), кое-как успокоил красавицу и даже попытался выяснить причины паники. Оказалось, она просто боится с ним встретиться! Боится, что не нужна и нелюбима, как я понял (бедный парень — кроме цундере-крейсера на его голову ещё и кудере-суперлинкор обрушится в ближайшем будущем). Ещё один сеанс успокаивающей терапии (ох, вы видели истерящий линкор? Я вот видел), и подозрительно хлюпающая носом девушка согласилась-таки сначала выслушать, что ей хотят сказать, а потом уже… что будет «потом» я ради своего душевного спокойствия выяснять не стал. Ещё раз заверив Ямато, что ничего «такого» никому не говорил, я поспешил откланяться.

Только вышел из сети, встретился с офигевшим взглядом Толика. Спросить, что его так потрясло не успел — в бойницу боевой рубки кто-то вежливо постучал! Постучал прямо в окно, мать-перемать, крейсера, лежащего на дне Финского залива! Я протёр глаза и потрясённо уставился в бронестекло, оттуда на меня уставился кто-то в гидрокостюме и приветственно помахал рукой.

— Твою дивизию, — потрясённо протянул Толик, — совсем люди озверели, даже на дне от них покоя нет…

Комментарий к Перед бурей 1.* – Обычно вспоминают Архангельск, но, думаю, Марат больше подходит хотя бы потому, что Архангельск ходил под советским флагом всего несколько лет, а потом был отдан Англии назад.

Итак, здравствуйте ошибки. Горыныч куда-то пропал уже неделю как, Николь грызет гранит науки (приятного аппетита)), так что будем пока выкручиваться сами.

Горыныч вернулся и попинал текст, отбивая почки, листики и прочие цветочки ошибкам, чтобы им неповадно было появляться где не попадя.

GORynytch

Я вернулась. Теперь я снова с вами :D

Проверила главу, пойду дальше гранит науки грызть, а может и дальше проверять буду:3

Николь19к

====== Интерлюдия (А в это время) ======

Зов. Голос, зовущий, умоляющий и приказывающий вернуться в море, в Бездну, во тьму забвения. Все канмусу слышат этот Голос, но никто не понимает, что он значит… никто… или почти никто.

Кага очередной раз проснулась в холодном поту. Опять этот сон. Нет, не сон — опять кошмар, и самое страшное в том, что она знает точно: тёмные видения, приходящие по ночам, не вымысел — это её прошлое. Девушка зябко повела плечами и обхватила себя руками. Многие канмусу помнят гибель «своих» кораблей, мало кто в этом сознаётся, но если умеешь видеть, то поймёшь. Впрочем, некоторые даже и не скрывают этого. Кага вспомнила ненавидящий взгляд Невады, направленный на флаг США, и вздохнула. Счастливые, они помнят только это. Сколько можно ещё держать в себе ту жуткую тайну, что мучает ночами уже который месяц? А имеет ли она право рассказать о ней? Ведь пока об Истине знает только она, другие девочки не будут мучиться при принятии решений, не будут всматриваться в лица Глубинных, страшась увидеть в них знакомые черты. Кага зажмурилась и помотала головой. Нет, нельзя говорить, но как же это больно, вот так страдать в одиночестве.

Впрочем, в последнее время стало намного легче. Коля, Коленька, Николай — вот кто заполнил ледяную пустоту в сердце. Он и Акаги — самые родные люди. Одно их присутствие способно отодвинуть ту пелену отчаянья, что подкатывает время от времени. Отодвинуть, но не развеять. А ночами приходят кошмары, сны, наполненные болью, безнадёжностью и желанием вернуться. Приходят и мучают, терзают до тех пор, пока не проснёшься с бешено бьющимся сердцем и криком, рвущимся из груди. Кага научилась жить с этим, научилась не будить соседей по дому своими криками по ночам, вот и сейчас сдержалась. Слава богам, снова справилась, не зашлась в надрывном крике, не перебудила всех вокруг, а особенно Его. Девушка перевела дух и украдкой посмотрела на кровать. Акаги, подруга, сестра и соперница в любви. До сих пор непривычно и дико вспомнить, как они делили любимого мужчину. Воспоминания вызвали лёгкую улыбку, тут же, впрочем, пропавшую. Да уж, поделили. Вот он, лежит между ней и Акаги, дорогой и нежно любимый, лежит и… внимательно и очень серьёзно смотрит в лицо.

— Знаешь, дорогая, у меня закрадываются смутные подозрения, переходящие в железобетонную уверенность, — слова были сказаны как бы в шутку, но вот глаза парня были абсолютно серьёзны.

— Ой, ты не спишь? Я тебя разбудила? Прости-прости, мне просто плохой сон приснился…

— Хватит, остановись, пожалуйста, милая, прежде чем ты начнёшь притворяться, знай, что я сплю очень чутко и точно знаю, сколько раз тебе этот «плохой» сон снился. Знаешь, я не хочу на тебя давить, но видеть, как ты каждую ночь мучаешься, это выше моих сил.

— Но, — Кага колебалась, с одной стороны, поделиться хотелось нестерпимо, но имеет ли она право на это? Как отреагирует Коля, узнав что…

— Давай-ка рассказывай, — рука парня нежно обняла девушку за плечи.

Прикосновение, нежное, но в то же время сильное и такое тёплое оказалось последней каплей, Кага прижалась к мужскому плечу поплотнее и начала свой рассказ.

С каждым словом лицо Николая становилось всё серьёзней и серьёзней. Такого он не мог предположить даже в самых своих страшных кошмарах. Да что это за мир такой, подумалось ему, мир, обречённый на вечную войну, мир, где потерянные в бою друзья не покоятся с миром, простите за тавтологию, а становятся врагами? В то же время убивающие твоих друзей враги, убитые тобой, имеют все шансы стать канмусу и сражаться плечом к плечу с тобой против тех кто был когда-то их союзниками. Странный и страшный круговорот. И самое главное — они ведь ничего не помнят, никто из них, только Кага по странной случайности помнит это. Парень восхитился мужеству подруги, всё-таки, носить в себе такое знание и при этом продолжать сражаться — это подвиг, без дураков.