Возрождённое завтра (СИ)

- Успокойте его! - на миг отвлёкся медик.

- Арджит’! - воскликнул Итачи, предотвращая неприятности. Смело встал на пути поддавшегося истерике крылатого. Нельзя мешкать. Если от скрытых способностей зависит жизнь… две жизни…

Шаринган встретился с обезумевшим зверем.

«Ты должен успокоиться!» - приказал Итачи тоном, не терпящим неповиновения. Также уловил другой голос, пытающийся достучаться до сознания громадного зверя. Арджит’… верный маленький Арджит’ тоже пытался. Наверно, и королева. И остальные.

Бронзовый перестал биться.

«Вот так. Тише, - Итачи протянул руку, касаясь тёплой шкуры, - ты не должен паниковать. Так ты ничем не поможешь своему всаднику».

«Он умирает, - отозвался дракон, - это я виноват. Я не заметил Нити. Я не успел уйти в Промежуток.»

Нити не переносили мороза, как и огненного дыхания. Если тебя ранят, единственное спасение – Промежуток, где ничто не могло существовать. Там она застывала и отваливалась, рассыпаясь чёрной пылью. Замешкаешься на лишнюю секунду – и Нить уничтожит тебя вместе с драконом. Итачи отлично выучил урок. Об этом твердил каждый наставник. Об этом говорили архивы.

«Ты не виноват. Это туман. Ты должен сидеть неподвижно и не мешать. Понял?»

«Я постараюсь», - заверил тот. Испуг. Подумать страшно, что бы он тут натворил за отсутствием-то других зверей, способных помешать ему. А теперь стоит заняться всадником. По крайней мере, просканировать его чакрой и устранить самые опасные повреждения.

«Он уходит», - взволнованно сообщил Арджит’.

«Нельзя потерять его. Я сделаю всё возможное».

«Но он уходит!»

Позади снова взревел взрослый бронзовый.

- Т’чи! - позвал целитель, - Нить пережгла аорту и повредила дыхательные пути!

- Что? - Итачи очутился рядом. Он не умел излечивать травмы такой сложности.

- Смотри! - из разорванной груди толчками хлестала ярко-красная кровь.

- Переливание, - предложил Итачи рассудительно.

И тут всадник широко распахнул глаза, судорожно ловя последние глотки воздуха. Ничто не могло его спасти. На Перне – ничто. Даже те жалкие попытки, которые предпринял бы Итачи. Не его уровень. Он всегда сосредотачивался на иных техниках. И сейчас жалел, что не изучал боевую медицину. Но откуда он мог знать?

- Прости, - прошептал он. Его слово, полное сочувствия, обращалось к дракону.

Обманчивый туман. Союзник прожорливых Нитей. В любое другое время умелый всадник увернулся бы. В любое другое время зверь успел бы унести его в Промежуток. В любое другое время… но не сейчас. Потревоженный туман решил отомстить. И месть его слишком жестока.

Дыхание несчастного остановилось. Кровь больше не вытекала из зияющей дыры на груди. Теперь предстояло пережить другую потерю.

Бронзовый дракон за спиной взревел, закидывая голову за спину. И крик его, перенасыщенный смертельной тоской, прокатился по чаше подобно призывному зову Арджит’а утром. Крылатый оттолкнулся от земли и исчез. Ушёл в Промежуток, чтобы остаться в нём навеки.

И не это было самым страшным. Через миг все звери Вейра дружно издали громкий горестный плач, провожая собрата в последний путь. От него замирало сердце, а душу переполняло отчаяние. Вся жизнь остановилась на те несколько секунд. И у каждого человека на глаза наворачивались слёзы, что-то чуждое рвалось из груди. Тьма, безнадёжность, пустота потери… пустота хуже Промежутка.

Итачи хорошо помнил день, когда впервые услышал эту прощальную песнь. Беда случилась в Телгаре. Обеденное время Бендена ознаменовалось таким же многоголосым плачем, но гораздо хуже. Большинство драконов оставались на месте. И все до единого присоединились к этой песни. Положение усугублялось неведением Итачи. Он тогда ещё не знал. И хотя Ф’лар предупреждал, пережить это наяву оказалось в разы тяжелее. Он словно проваливался под землю, лишь бы не слышать. Бесполезно затыкать уши. Только благодаря выучке и самоконтролю удалось скрыть дрожащие руки и бешеное биение сердца.

Одного раза оказалось достаточно. Сегодня Итачи был готов.

- У нас ещё много работы, Т’чи, - сжал его плечо целитель, - скоро бой развернётся прямо над нами, лучше поторопиться перенести раненых в укрытие.

- Да, знаю, - подтвердил готовность действовать Итачи, прикоснулся сознанием к Арджит’у, оказывая всю возможную поддержку.

Дно чаши опустело за несколько минут до того, как первые языки пламени разрезали верхние слои тумана. Королевы в полёте опускались настолько низко, что при желании можно было различить золотые отблески. Шёл третий час утомительной битвы. Солнце ещё только поднималось. Зловещий союзник врага поддался первым лучам и начал постепенно бледнеть. Раненых стало меньше. Всех вновь поступившись спешно транспортировали в наземные вейры и оказывали помощь там. Время от времени приземлялся боевой дракон. Мужчины спешно высыпали из-под прикрытия и подавали мешки с огненным камнем или полный бак для огнемёта. Боец немедленно возвращался в строй.

«И я скоро смогу», - не выдержал Арджит’.

«Конечно, сможешь, - живо подбодрил Итачи, - а сейчас ты должен помнить только моё распоряжение. Слышишь?»

«Я понимаю. Другие тоже не разрешают драконам высовываться».

«Прости, Арджит’. У меня совершенно нет времени. Ты не мог бы попросить Заринт’а так не дёргаться, а то целитель не может наложить мазь на его бок».

«Сейчас», - с готовностью пообещал малыш.

С учётом вмешательства извне справляться с огромным количеством пострадавших в тесном помещении стало значительно легче. А затем внезапно навалилась жуткая усталость. Итачи откинулся на стену в полном изнеможении. Надо срочно выпить кружку кла. Несколько минут обойдутся без него. Раньше всегда справлялись, а ведь было когда-то и первое Падение. Тогда ни один всадник Бендена не знал, как это происходит.

- Т’чи, тебе нехорошо? - заметила Манора.

- Ничего. Десять минут – и я в порядке, - он провёл испачканной в ихоре рукой по лбу. Стёр пот, зато разукрасил лицо. Надо было хоть руки вымыть.

- Вот, возьми, - женщина протянула чистую тряпицу.

- Спасибо, Манора.

- Иди в нижние пещеры. Пусть Фелина хорошенько тебя накормит. Ты же с утра ничего не ел.

- Перекусил в королевском вейре.

- Кусочек мясного колобка, - покачала она головой, - нерадивая я хозяйка, раз всадники с ног валятся. Иди, я сказала. Сперва умойся.

- Хорошо, - Итачи отлепился от стены и двинулся в ответвление, ведущее внутрь скалы. Только непонятная теснота в лёгких гнала его на воздух. Трудно дышать. Хотя бы только глоток утренней свежести. Он же не собирался выходить наружу. Просто постоит у порога. Влажный приятный бриз, объединившийся с солнечными лучами, почти уничтожил белёсую завесу. Теперь в небе легко различить многочисленные вспышки. А ещё выше серая однотонная дымка сплотившихся Нитей. Крошечные фигурки драконов организованно прочёсывали каждый дюйм неба. Они и полыхали огнём будто в заданном порядке. Один, второй, третий, потом снова и снова. Над кромкой пронеслась золотая королева. Всадница спалила из огнемёта пропущенную верхним эшелоном одиночную Нить. И снова только силуэты. Там, далеко, за пределами досягаемости. Вот бы точно так же, взмыть к ним, самому увидеть. Влиться в привычный азарт жаркой схватки.

Секундой позже Итачи обнаружил себя стоящим посреди котловины. Риск неизмеримо щекотал нервы, но страх не показывал своего уродливого рыла. Слишком привычное чувство. Времена, которых больше нет. Итачи постарался закрыть от Арджит’а эмоции и визуальный обзор. Не хватало ещё получать от зверя упрёки. Уж что-что, а выговор он точно заслужил… если его заметят.

Он продолжал стоять, таращась наверх. Словно ждал. Чего ждал? Того неизбежного? Первого в своей жизни знакомства с Нитью? Нет, не просто ждал. Надеялся. Мечтал вступить в настоящий бой. Оказывается, прежняя жизнь доставляла и удовольствие, не только чудовищную ответственность и тяготы длительных миссий. Он любил риск. И понял, как мечтал о нём Арджит’.