Слепые поводыри

ь! Вождям, а тем более богам, разгуливать нагишом невместно даже в тропиках… Положение обязывает. Кто поверит голому, что у него много рубашек! Чья поговорка?.. А ведь помнил…

Ну вот теперь уже можно покинуть шалаш и явить себя люду. Игорек подобрал с циновки «макаров», но тут ритмичное пение снаружи оборвалось, а взамен грянули злобные ликующие крики. Что там могло случиться? Шум нарастал, вскипал улюлюканьем, хохотом… Игорек на всякий случай заранее дослал патрон и выбрался из шалаша. Авторитет авторитетом, а с боеготовым оружием как-то поспокойнее…

Строители и охрана толпились неподалеку от зияющей ямы, предназначенной под четвертую плиту. Все они были настолько возбуждены, что появления Игорька не заметили.

Поначалу он решил, что эти чертовы дикари опять задумали принести кого-нибудь в жертву, и в общем-то оказался недалек от истины. В самой гуще яростно галдящей толпы, сгорбившись сильнее обычного, цепенел старый Тиури, и морщинистое серое лицо его было искажено такой болью, что Игорек немедленно все понял. Обмолвился старикан. Слова перепутал.

Яростнее всех кричал и махал руками молодой косоплечий туземец, о котором Игорек знал, что это ученик, помощник, а в будущем и преемник одряхлевшего жреца. Судя по всему, вот он-то, сволочь такая, и уличил наставника в неточности. А больше вроде некому…

Жестикуляция его была доходчива и в переводе не нуждалась – гаденыш то и дело ударял себя по затылку (точь-в-точь как сам Тиури этой ночью) и тыкал пальцем в яму. Ну правильно. Как раз четвертого угла и не хватает…

– Ихароа!

Все разом смолкли и в страхе обернулись к Игорьку. Его появление было настолько внезапным, что даже оземь грянуться не сообразили. А он посмотрел в беспомощные глаза Тиури – и как будто снова очутился перед пыльным тусклым зеркалом в своей прихожей. Во всяком случае, чувство было очень похожее – острая, щемящая жалость к собственному отражению. Игорек перевел взгляд на юного поганца, даже перед ликом божества не способного скрыть подлое свое ликование, и тот показался ему вдруг копией Влада, взмахнувшего тогда с победным воплем «Bay!» обломком ритуальной дубины.

Нахлынувшая ненависть была столь сильна, что изношенные сосуды выдержали чудом. Еше секунда – и инсульт.

Дальнейшее произошло само собой. Ствол вдруг оказался вскинутым на уровень глаз, и палец уверенно, беспощадно нажал на спусковой крючок. Это тебе за Сувенира, звереныш!

Рука с пистолетом подпрыгнула. Правый глаз туземца как бы провалился – и мальчишка начал ужасающе медленно запрокидываться навзничь. Звука падения тела Игорек не услышал, потому что в ушах еще звенело от выстрела, но он знал, что должен быть звук, и он машинально воспроизвел его, выдохнув почти беззвучно: «Ш-шух-х!..»

Мгновение туземцы стояли неподвижно, боясь пошевелиться. Затем кинулись наземь. Все, кроме Тиури. Старый жрец просто не смог этого сделать – настолько оцепенел…

Не выдержав его изумленного взгляда, Игорек нахмурился, отвел глаза и молча указал стволом на яму