И снилось ворону, что был он лисом (СИ)

— Всё высказали? А теперь послушайте меня, вы оба: всё, что сделано, было для вашего блага, блага Конохи и клана. Можете ненавидеть меня за враньё, презирать, если угодно, но сейчас вы будете безоговорочно следовать всем моим приказам. Вы поняли: всем.

Он развернулся и чётким, размеренным шагом направился на противоположную сторону поляны, где под присмотром двух АНБУ сидел побитый и связанный молодой нукенин, в голос ругаясь и пытаясь справиться с верёвками. Глядя в спину Итачи, я ощутил укол совести — и в самом деле, какое я имею право орать на него? Этот шиноби всегда только и делал, что заботился о Саске и обо мне (хотя обо мне вовсе и не обязан был, между прочим), не спал сутками, трудился на трёх работах — всё ради нас, деревни и клана. По-хорошему, нам бы поблагодарить его, за то хотя бы, что он только что спас жизни всем нам троим…

Поджав губы, я покосился на Саске; тот ответил мне взглядом, полным раскаяния, — тоже понял, какие мы оба неблагодарные идиоты. Последовав за Итачи, мы с другом встали по бокам от него, обратили взоры на пленника; ещё минуту назад отчаянно пытавшийся вырваться, парень неожиданно замер, когда перед ним остановился глава клана Учиха. Взглянув на него снизу вверх с не совсем понятным выражением, блондин спросил:

— Как тебя зовут, мм?

— Какое это имеет значение?

— Я… мне просто надо, да, — решительно ответил парень. — Ты из клана Учиха, это понятно, но как зовут-то тебя?

Миг Итачи пристально рассматривал недавнего врага, а затем всё-таки ответил:

— Итачи. Твоё имя?

— Дейдара, — нукенин продолжал смотреть ему в глаза — то ли бесстрашный, то ли просто глупый.

— На кого ты работаешь?

— На одного очень влиятельного и серьёзного парня с крайне страшными глазами, — с кривой усмешкой ответил Дейдара.

— И кто же он?

— Честно? Хрен его знает — он мне как-то не представился, да.

— Не лги мне, — ледяным тоном потребовал Итачи.

— А я и не лгу, — отозвался Дейдара, по-прежнему не отводя взгляда — нет, ну точно больной! — И ты это видишь, мм.

Итачи чуть приметно нахмурился, однако новый вопрос задал всё так же холодно и ровно:

— Вы с товарищем здесь только вдвоём или есть ещё кто-то?

В голубых глазах нукенина мелькнуло что-то — и он резко отвернулся с гордым и независимым, насколько позволяли верёвки, видом.

— Больше ничего не скажу, да. Хоть режь, хоть пытай, хоть гендзюцу своими опять в моей голове ковыряйся — не скажу, мм.

— Капитан, — обратился к Итачи один из АНБУ, стороживших пленника. — У нас мало времени; наша помощь может потребоваться в других местах.

— Да, — согласился Итачи. — Готовьтесь к отправлению. Саске, Изуна-кун, вы идёте с нами; предупредите Сакуру.

— Да, брат, — покладисто кивнул желавший загладить вину Саске и отошёл к подруге.

Последовав было за ним, я на полпути остановился. Итачи медленно извлёк из ножен катану — клинок уже не новый, но всё ещё в превосходном состоянии. Услышав звук обнажаемой стали, Дейдара вновь повернулся к нему, поднял голову; удивительно, но на лице парня не было страха, лишь недовольство, разочарование (в себе, судя по всему), но вместе с тем гордость, нежелание унижаться до вымаливания у врага собственной жизни. Дейдара вовсе не казался жалким проигравшим — скорее воином, принимающим поражение от противника, которого объективно не мог победить.

Глядя на него, я непроизвольно задумался: а как выглядел сам, когда Тобирама нанёс мне тот удар? На самом деле, я довольно плохо помню тот момент. Помню собственную самоуверенность, гордость тем, что без проблем могу видеть атаку в тумане; помню просвистевшие мимо кунаи, на одном из которых слишком поздно заметил печать Хирайшина; помню боль, мелькнувшее передо мной лицо Тобирамы с выражением мрачного удовлетворения, а затем… Вроде как Мадара подхватил меня, не давая упасть, что-то говорил Хаширама, а я нёс какую-то напыщенную чушь, истекая кровью, буквально повиснув на брате… Выглядел, наверное, тогда, как последний идиот; ксо, неужели я действительно так опозорился напоследок перед своим лучшим противником?..

Итачи приставил острие катаны к груди нукенина, ровно напротив сердца, однако продолжать отчего-то не спешил. С полминуты он молча разглядывал лицо Дейдары, отвечавшего ему решительным, почти что вызывающим взглядом.

— Коджи, Сетоши, — подчинённые, отошедшие было, повернулись к нему, — доставьте нашего пленника в штаб и передайте Ибики-сану лично в руки. Учтите, что Дейдара использует техники, базирующиеся на Дотоне, так что в случае необходимости обезвреживайте элементом Молнии.

— Но, капитан, — неуверенно произнёс один из АНБУ, — возможно, нам всё же стоит не тратить на это время и начать преследование сбежавшего противника? Всё-таки это Хошигаке Кисаме, очень опасный тип.

— Ваша задача сейчас — доставить пленника в штаб, — безапелляционным тоном произнёс Итачи. — Я и Югао позаботимся о сохранности джинчурики. Хошигаке Кисаме же возьмут на себя другие находящиеся в лесу команды.

— Есть, капитан, — понимая, что спорить с ним совершенно бесполезно, АНБУ подошли к отступнику, поставили его на ноги и повели прочь. Проводив их взглядом, Итачи вернулся к остальным.

— Почему? — тихо спросил я, когда он подошёл ближе.

Но Итачи только покачал головой — у него не было то ли времени, то ли желания что-либо объяснять. Махнув рукой, подзывая к себе всю нашу команду, он заговорил:

— Послушайте меня и не перебивайте, поясню я всё лишь один раз. В данный момент в Конохе идёт бой наших шиноби с ниндзя Травы, Звука и Водопада, а также людьми без опознавательных протекторов, напавшими на деревню. Их мотивы и цели до сих пор неясны, ровно как и то, кто за этим стоит, однако мы с самого начала предположили, что атаке может подвергнуться джинчурики, поэтому и искали вас. Исходя из того, кем оказались атаковавшие вас шиноби, дела обстоят даже хуже, чем предполагалось изначально; неизвестно, если ли поблизости ещё нукенины S-ранга, однако я полагаю, что есть. В связи с этим нам необходимо доставить вас в башню в центре полигона как наиболее безопасное на данный момент место поблизости, а также укрыть там по возможности больше проходящих экзамен генинов — их поиск в данный момент ведут экзаменаторы. Вопросы?

— Никаких, — отозвался Саске. Я помотал головой, переваривая новую информацию. Сакура молчала и выглядела откровенно напуганной.

Итачи повернулся к куноичи из АНБУ.

— Я пойду впереди, ребята в центре, Югао, ты замыкающая.

— Поняла, — лаконично отозвалась она.

— Тогда выступаем.

Мы сорвались с мест и побежали через Лес Смерти. Где-то в отдалении раздавался шум битвы, но далеко. Я старался не думать о том, кто может там сражаться — и вместе с тем искренне надеялся, что среди них нет знакомых. Я непроизвольно стиснул кулаки. Где-то там, в этом лесу, сейчас находится Хината, наверняка жутко напуганная и выбитая из колеи происходящим; Ино, нервно орущая на товарищей по команде, пытаясь таким образом не выдать, как ей на самом деле страшно; Киба и Шино, Шикамару и Чоджи, ребята из команды Гая, даже эти песчаники…

Моё сердце рухнуло в пятки.

— Итачи-сан! — я быстро догнал лидера отряда и побежал за его спиной. — Я знаю, на кого ещё может быть направлен удар.

— Кого ты имеешь в виду? — не оборачиваясь, уточнил он.

— Джинчурики из Суны.

— Подробнее о нём, — Итачи говорил коротко и ровно, но я всё равно ощущал его беспокойство.

— Собаку но Гаара, моего возраста, невысокий, иероглиф «Любовь» на лбу, за спиной носит тыкву-горлянку с песком, с помощью которого он осуществляет свои техники, — отрапортовал я.

— Ты уверен, что этот мальчик действительно джинчурики?

— Абсолютно.

Ненадолго Итачи задумался.

— Стоп, — скомандовал он, останавливаясь на толстой ветке. — Изуна-кун говорит, что в данный момент в Лесу Смерти находится ещё один джинчурики. Югао, ты можешь найти его?

— Я попробую, — кивнула она и сосредоточилась. — В полутора километрах отсюда находится источник очень сильной чакры… Три источника, если быть точнее.