Два мира. Том 2 (СИ)

— Можете начинать, — сказал Первый Учихам. Он сам вместе с АНБУ уже привёл окрестности Хогвартса в вид, больше похожий на первоначальный, и теперь устроился на сдвинутом к стене гриффиндорском столе. — Я подержу их в расслабленности какое-то время.

— Тех, кого обработаете, мы будем выводить из зала, — добавил Второй, кивнув на Четвёртого и Наруто, которые стояли возле высоких дверей. — Мадара, версия такая, как вы оговаривали с Хаширамой.

— Я понял, — откликнулся Мадара и, поймав взгляд Саске, показал ему, что именно требуется вложить в разумы магов, весь «правильный» бой по картинкам. — Начинаем. В первого я пойду с тобой.

Саске кивнул и перевёл взгляд на стоявшего поблизости мракоборца по фамилии Долиш. Мадара последовал за ним в разум старика.

«Криво, — заявил он, понаблюдав за тем, что делает парень. — Такая заплатка будет видна даже самому посредственному легилименту».

«Я не менталист», — относительно сдержанно огрызнулся в ответ Саске, мрачно осматривая свою грубую работу.

«Как и я», — Мадара приблизился и в несколько действий поправил огрехи потомка. Теперь от вмешательства остался лишь едва приметный рубец в мыслях, который легко можно будет списать на краткую контузию от вспышек и взрывов, имевших место в бою Светлых против посланных в Хогвартс сил Тёмного Лорда. В бою, который постепенно становился не просто договорённостью между Первым и Кингсли с Аластором — новой реальностью.

Саске наблюдал за его действиями очень внимательно, стараясь лучше запомнить, и Мадара это видел. Когда они вынырнули из разума Долиша, предок жестом приказал Саске посмотреть на него. Взгляды их Шаринганов встретились — перед внутренним взором Саске возникла картинка усреднённого разума-цели, и зазвучал негромкий вкрадчивый голос:

«…Никаких поспешных действий, менталистика не терпит резкости. Техника должна строиться плавно — мы здесь не сарай красим, а вырисовываем тонкий узор на шёлке. Вначале нам нужна ткань. Хорошо, если она девственно чиста, рисунок ложится лучше. Однако если не повезло, и на неё было что-то нанесено прежде, что-то, нас не устраивающее, приходится сделать одно из двух: либо вписывать наш рисунок в тот, что уже существует, дополнительными линиями изменяя результат, либо пойти на хитрость и вначале вытравить прошлое изображение. Это сделать несложно, пользователь Шарингана на интуитивном уровне способен уничтожить воспоминания, свои или другого человека. Однако это грубо, болезненно, заметно. Наша же цель — такие изменения, которые не будут заметны ни самой жертве, ни другим менталистам…»

Далее следовал подробный рассказ, как ненавязчиво избавить человека от воспоминаний и освободить место под новые, «правильные». Саске внимал завороженно — поражался мощи визуализации, чёткости объяснений и профессионализму того, кто дал Мадаре это руководство.

«Что это?»

«Часть лекции моего брата для подрастающего поколения, — отозвался Мадара, довольный и, кажется, гордый его реакцией. — Будет интересно, покажу полную версию в Омуте Памяти».

Саске жадно закивал, но тут же одёрнул себя и спросил:

«Вы не собираетесь возвращать Омут магам?»

«Нет, пока сами не вспомнят».

Саске хмыкнул на это и вместе с предком принялся за работу.

К тому времени, как дело было завершено, Саске буквально валился с ног от усталости. Чакры у него осталось едва-едва, глаза зудели — не только Шаринган, но и чёртов новый Риннеган, который вовсе едва не горел, — а физических сил хватало ровно на то, чтобы стоять ровно и не шататься, идя.

— Отлично поработали, даттебаё, — сказал Наруто, когда его отец и Второй переносили из Большого зала последних двух магов. — Расслабься, Саске, теперь можно отдохнуть.

— Хм… — протянул Саске в ответ, надеясь, что друга это удовлетворит. Сам Наруто таким убитым, как он, не выглядел и, кажется, не чувствовал себя. Здесь сказывались и особенности шиноби Узумаки, и ускоренная регенерация, которую обеспечивал Лис, и то, что в какой-то момент Наруто отрядил клона посидеть в углу помедитировать и собрать сенчакру, чтобы восполнить резерв и пустить на восстановление. Саске даже немного завидовал этому придурку.

— Что теперь, Хаширама-сама? — сосредоточенно спросила Сакура, подойдя ближе. — С волшебниками и кентаврами вопросы решили, Кингсли и мракоборцы, кто на ногах, ушли в Министерство вместе с пленными, прочие отправлены по домам, а серьёзно раненные — в Мунго.

Шиноби стояли одни посреди опустевшего Большого зала — сбились кучкой, своим отрядом в кольце АНБУ, так и не снявших маски. Первый обвёл всех взглядом: посмотрел на лежавших в стороне Хинату и Дейдару, так и не пришедших ещё в себя.

— Наруто прав, теперь мы все можем отдохнуть, — сказал он с мягкой улыбкой. — Отправимся на площадь Гриммо, там сейчас нет никого, кроме Андромеды и Нарциссы, но их можно отпустить к семьям. АНБУ, вы с нами.

— Есть, Хокаге-сама, — отозвались они чётким хором, хотя лишь двое из изначальных двенадцати были родом из Конохи. Теперь АНБУ было девятеро — техника Кагуи, проредившая ряды волшебников, затронула и их отряд.

— Идите вперёд, позаботьтесь о Хинате и Дейдаре, — распорядился Первый, обращаясь к седьмой команде, Сасори с Анко и Мадаре. — Мы с Тобирамой и Минато проведём АНБУ и Фу в штаб-квартиру.

Наруто открыл было рот, но Сакура ткнула его локтем в бок и попросила взять Хинату. О своём напарнике Сасори позаботился сам, а Анко в это время создала портал — щит, не позволявший использовать их в Хогвартсе последние месяцы, рухнул вместе с другими под ударом Кагуи. «Многое здесь ещё требует восстановления, — подумал Саске, вставая между предком и Сакурой. — Но это уже не наша забота». Он прикоснулся к слабо светящемуся синим кунаю — его рвануло прочь и через мгновенья выбросило в гостиной мрачного дома номер двенадцать на площади Гриммо.

— Думаю, надо какую-то комнату отдать под лазарет, — тут же деловым тоном сказала Сакура. — Может, нашу с Хинатой бывшую спальню?

— Без разницы, — ответил Сасори и вынес напарника из гостиной. Наруто с Хинатой на руках последовал за ним, а вот Сакура ненадолго задержалась, обвела Учих и Анко серьёзно-профессиональным взглядом.

— Иди, — проронил Мадара, с удобством устраиваясь в кресле и прикрывая глаза. — Ты здесь не нужна.

Сакура хмыкнула и шагнула к двери, но всё же мимолётно взглянула на Саске. Тот кивнул, и она ушла.

— Так… — проговорила Анко. — Думаю, говорить с Андромедой и Нарциссой придётся мне.

Мадара согласно наклонил голову, не открывая глаз. Вот сейчас ему явно совершенно плевать на всю политику и разговоры мира.

Когда Анко ушла, Саске тоже покинул гостиную — устраиваться на отдых здесь не имел желания, тем более в чьей-то компании. Где-то внизу хлопнула дверь — наверняка входная, в коридоре зазвучали голоса. Добравшись до третьего этажа, Саске открыл дверь комнаты, которую делил с Наруто то недолгое время, что жил на Гриммо. Запершись, он добрёл до кровати, на автомате проверил её на наличие ловушек, после чего завалился на перину и смежил саднящие веки.

Проснулся Саске от ощущения чьего-то присутствия. Даже раньше, чем открыл глаза, он выгнулся и перехватил руку, протянувшуюся к его спине.

— Саске, отпусти, — строго, но с пониманием сказали ему.

Заставив себя разлепить веки, Саске мрачно уставился на Сакуру, чьё запястье сжимал до отчётливых красных следов на коже.

— Чего тебе?

— Пришла тебя проверить. Отвратительно выглядишь.

— Проверила?

Сакура раздражённо поджала губы и слегка повела рукой, напоминая. Тихо цыкнув, Саске опустил её, борясь с желанием рухнуть обратно лицом в подушку.

— Ложись, — угадала его мысль Сакура. — Только сними рубашку.

— Зачем?

— Саске, ты можешь просто довериться мне?

Провокационный вопрос. При этом провокация явно не является целью — в голосе Сакуры звучит искреннее раздражение. Немного подумав, Саске встал на колени, стянул через голову разодранную и окровавленную рубашку и бросил её прямо на пол, после чего лёг обратно на живот. При соприкосновении с подушкой голова мгновенно налилась приятной тяжестью, которой так хотелось отдаться… Скрипнула кровать, и не менее приятная тяжесть вдруг опустилась Саске на бёдра.