One and Onli. Часть 1 (СИ)

Кое-как выбравшись из-под этой хохочущей тушки, я поплелась в ванную. На полу, у зеркала обнаружила красную капельку. Не поняла…

Зайдя в ванную, я включила воду, чтобы умыться, но краем глаза увидела свои ладони. Протерла глаза, снова посмотрела на ладони, ведение не пропало. Таааак!!! Покрутила головой, осмотрела себя с ног до головы. Вроде больше никаких изменений нет, уже радует. Пока стояла тупила, ногам стало холодно, оказывается даже на коврик не встала, а кафель очень холодный. В полной прострации пошла в свой «танцзал», кажется, именно там я в последний раз оставляла свои теплые домашние сапожки, их еще валенками пушистыми называют, типа носков махровых с подошвой. Нашла, одела это серое чудо домашней обуви, и на выходе из зала до меня дошло: нога то больше не болит. А ведь должна, по идее. Обычно у меня такие травмы неделю заживают…

– МАААААКС!!! – прокричала я, он пулей подлетел ко мне.

– Как ты так быстро встал с кровати и оказался возле меня? – нахмурила я брови, ведь и правда прошло всего секунды полторы, не больше. Или меня уже глючит, конкретно так?

– Я вообще-то был уже на выходе из спальни, когда ты позвала, просто на рефлексах подбежал, – серьезно сказал растрепанный, еще сонный парень, – чего случилось то? Пищала как потерпевшая.

– У меня нога прошла! – сказала я так, будто эта фраза объясняет всё устройство мира и решение глобальных проблем.

– И что теперь? Мне станцевать джагу-джагу по этому поводу??? – съехидничал, так съехидничал, ничего не скажешь. А бровь то? А бровь? Клоун!!! Хм… а он невероятно обаятельный, когда вот так приподнята бровь, губы чуть поджаты, в глазах бесята чуть ли не через костер прыгают. Вот такой он мне нравится, ехидный, уверенный в себе, если б молчал еще, цены ему не было бы. Опять меня в какие-то дебри унесло, ужас!

– Станцуй, если умеешь, – ну не оставаться же мне в долгу, верно? – Блин, не уводи меня от темы! Сейчас вообще не об этом. У меня нога не болит, понимаешь? И еще… смотри, что у меня появилось, – продемонстрировала я ему свои ладони, – Видишь? Сначала тату, потом вот эти абстракции. Такое ощущение, что я попала в какую-то дешевую комедию с элементами фантастики. Или еще хуже, во что-то по типу Аватара, стану синей гоблиншей, и что делать?! А ведь всё с тебя началось, – эмоционально, с придыханием разъясняла я Максу суть дела, размахивала руками. А что мне еще делать? Если вместо нормальных ладоней у меня какие-то абстрактные рисунки, будто белую татуировку сделала на ладонях.

Когда я закончила свою пламенную речь, этот припадочный схватил меня за руки, покрутил мои ладошки, провел по неведомым рисункам пальцами. Осмотр продолжался в течение нескольких минут, я мужественно терпела его тяжелый взгляд на своих руках, он и наши идентичные татухи успел детально рассмотреть. Я уж было думала, что засыпать начну, пока Неадекватыш разбирался какие руки мои, а какие его. Но меня спас звук моего маленького монстрика (это я о телефоне). Резко сорвавшись с места, я побежала искать свое личное чудовище, спустя несколько минут лихорадочного забега по квартире, телефон отыскался на полу в ванной, возле стиральной машинки, причем он весь был в крови. Очень интересно. И кого же это резали моим мобильником??

Вытерев влажной салфеткой своего монстрика, я снова услышала мелодию. Будильник. Не поняла. Судя по времени, это четвертый повтор сигнала «Поднимай свой ленивый зад. Работа не ждет». И только сейчас, пытаясь врубиться какого черта сейчас утро понедельника, я заметила, что Макс наблюдал за всей этой процессией, сложа на груди руки и тревожно хмурясь.

– Почему сейчас 8 утра и понедельник? – спросила я у него.

– Ты что же, ничего не помнишь? – с прищуром по-еврейски ответил этот шкафоподобный. По-еврейски, потому что ответил вопросом на вопрос, а шкафоподобный, потому что я сижу на полу в ванной с телефоном в руках, а рядом окрававленная влажная салфетка, и с этого ракурса Макс кажется совсем огромным.

– Так… Помню концерт, потом появились татуировки, мы с тобой приехали ко мне, чтобы ты рассказал, как смыть тату, но возле подъезда я подвернула ногу, мы зашли в квартиру, я приготовила нам поесть, пока ты был в ванной выпила свой чай, села ждать тебя на диван. А дальше – темнота.

– Прекрасно. То есть, то, как мы вчера проснулись, как приходил Серёга, ты не помнишь? – переспросил Макс. А я психанула. Соскочила с пола, подошла к нему и зло проговорила:

– Что ты меня все время спрашиваешь?! Сказала же, что ничего не помню! Не было у меня в доме Серёги, он вообще заграницей сейчас! И откуда ты его знаешь?! Сколько можно меня обводить вокруг пальца? Рассказывай сейчас же всё в подробностях!

Но тут произошло то, чего я совсем не ожидала, Макс тупо взял и развернул меня к зеркалу. То, что я увидела там, меня ошарашило еще больше.

На меня смотрела растрепанная, но симпатичная шатенка, похожая на меня, только вместо зеленых глаз, были ярко-красные с кошачьим зрачком. Я завороженно смотрела на свое отражение, постепенно зрачки стали приходить в норму и красный цвет сменил зеленый.

– Это что было? – наконец повернулась я к Максимилиану.

– Я не знаю. Грин. Мне, честно, хотелось бы тебе ответить, но я не знаю, – как-то расстроенно сказал он, опустив голову.

– Ладно, с глазами у меня всю жизнь какая-то фигня, а с руками то что? – я даже постаралась улыбнуться, не могу смотреть на такого Макса, слишком уж потерянного…

– Слушай, давай умоемся и за завтраком расскажу. Тебе никуда сегодня не надо?

– Если сегодня и вправду понедельник, то через два часа мне нужно быть на работе.

– Хорошо, я отвезу. Давай собирайся. Можно я на кухне похозяйничаю?

– Да без проблем, – на этом и разошлись, каждый по своим делам. Я в комнату за вещами, потом в ванную, чтобы привести себя в порядок, а наша высокопочтенная Звезда ушел на кухню, делать нам завтрак вроде как.

Через минут двадцать, когда я была уже почти готова (сполоснулась в душе, оделась и причесалась, осталось только волосы в хвост собрать), Макс постучал в дверь ванной, я открыла её:

– Что?

– Завтрак готов, ты скоро? Мне тоже не помешала бы ванная, – как-то холодно проговорил он.

– Входи, мне только хвостик сделать осталось, – сказала я, наклоняясь и опуская голову вниз, чтобы волосы было легче собрать в кучу, а Мистер-В-Каждой-Моей-Бочке-Затычка снова наблюдал за тем, что я делаю.

– Макс, не смотри так на меня!

– Я просто жду, когда ты уже выйдешь, – как будто на меня лед высыпал, реально. Не понимаю, как у него столько холода в интонациях получается. Затянув хвост, я выпрямилась, посмотрела в глаза этому недоноску и постаралась скопировать его ледяной тон:

– Не забывай, что это моя квартира. Захочу – вообще без ванной останешься, – и резко развернувшись, вышла. Не знаю как, но я почувствовала, что Макс улыбнулся мне в спину, ехидно так, с приподнятой правой бровью. Кстати, я только заметила, у него на этой брови есть маленький такой шрамик, неужели он когда-то дрался? или куда-то просто неудачно впечатался? Хм…

Сначала, я зашла в спальню, чтобы заправить кровать и взять свою рабочую сумку, но, к моему огромнейшему удивлению, кровать оказалась аккуратно застелена. Интересно девки пляшут…

Решив не заморачиваться, я взяла со стула свою сумку, закинула туда мобильник и зарядку от него, остальное там лежит еще с прошлой недели. Сегодня у меня до обеда занятия с группой латиноамериканских танцев, а после обеда до 7 вечера несколько групп хип-хопа. Чудо, а не день. Я обещала, что покажу ребятам, как танцевать бачату в конце занятия, для этого музыка нужна. Флешка с латиной была где-то на верхних полках, серебряная такая, точно помню. Я осторожно встала на стул, он очень экстремальный, потому что крутится, потянулась за флешкой, схватила её, и стул резко дернулся в сторону, а я соответственно полетела вниз. Вот так и знала, что так и будет! Что за фигня? Надо избавляться от татуировки и Макса, иначе до своего следующего дня рождения я точно не доживу.