Возрождённое завтра (СИ)

- Арджит’! Ах ты безобразник! Ну-ка прекрати показывать мне болтовню глупых ящериц! Немедленно!

«Прости, они так хотят поделиться со мной впечатлениями», - крылатый сложил на спине крылья и оглянулся на всадника. Изображения сразу утихомирились, превращаясь в одно чёткое.

Потом пришла внезапная идея. Не торопясь спускаться на землю, Итачи поинтересовался:

- Ящерицы могут мыслить чётко?

«Иногда. Но их переполняют эмоции. Они волнуются и не могут думать об одном и том же».

- А если их научить…

«Тебе снова придётся использовать плохие глаза», - не одобрил соратник.

- Да нет же! Я не стану использовать мангеке. А шаринган – истинная черта нашего… нашей семьи. Он не влияет на зрение.

«От него ты тоже быстро устаёшь», - резонно.

Итачи пришлось задуматься. При открытой способности мангеке может ли причинять носителю вред обычный шаринган? Ну почему он не удосужился почитать об этом в семейных архивах, пока была такая возможность!

«Они идут», - сообщал Арджит’, кладя шею на землю и подставляя лапу. Итачи чуть ли не со вздохом воспользовался импровизированной ступенькой и очутился внизу. К нему спешили двое мужчин и Джексом. Следом за последним, переваливаясь как утка, семенил белый дракончик. Роста почти не прибавил. Зато черты стали более изящные, как и у всех растущих птенцов. Конечно, до совершенства ещё расти и расти, а если верить предводителям, то Рут’ вообше отстанет в развитии. И можно ли когда-нибудь будет на нём летать?

«Он – дракон!» - сердито осёк Итачи Арджит’ и вновь воздел голову над людьми.

«Да, конечно. Ты прав, малыш.»

- Здравствуй, Т’чи, - первым вступил в дружескую беседу Лайтол, - Ф’лар упоминал, что хочет заглянуть, справиться о здоровье Рут’а.

- Прежде всего, Ф’лар хотел бы убедиться, что все вы, не только Рут’, здоровы и не терзаетесь о каких-нибудь проблем, - радушно отозвался Итачи, - вижу, кнопка подрастает.

Всё внимание сосредоточено на белом. Совсем кроха. Интересно, по весовой категории он сможет потягаться с тигром? Нелепая неуместная мысль. Конечно же, сейчас у Рут’а нет шансов против матёрого хищника с когтями и клыками. У любого из птенцов из последней кладки Рамот’ы. Не окрепли, слабы, быстро устают. Совсем дети.

Рут’, словно понимая, выдвинулся вперёд. Его радужные глаза встретились с чёрными человечьими. Так хотелось активировать шаринган и услышать, что кроха скажет.

«Арджит’ сказал, что ты услышишь меня, если я к тебе обращусь», - донёсся детский голосок сквозь буран в сознании.

И сразу отступили на задний план люди, спешно делящиеся радостью по поводу встречи. Рут’ был таким чистым, невинным. Таким же, как и Арджит’. Племя драконов – наиболее сплоченный народ, чем их двуногие соратники.

«Я слышу», - кивнул Итачи помимо воли, на миг прикрывая глаза. И вокруг воцарилась тишина. Её можно было назвать гробовой, если б не чириканье файров над головой.

«Джексом меня помыл. Я чистый?» - белый дракончик озабоченно оглядывал своё тело.

- Конечно же, ты чистый. Просто сверкаешь на солнце, - улыбнулся Итачи. Не мог не улыбнуться.

- Т’ы понимаешь Рут’а, Т’чи? - Лайтол внешне оставался бесстрастным, только щека дёрнулась в нервном тике. Наверно, вспоминает своего Ларт’а. Значит, не стоит топтаться здесь, и дальше играя на чувствах опекуна Джексома.

- Ты правда его слышишь? - огромные глазки Джексома, такие доверчивые и неверящие одновременно. Как у Саске в тот день…

- Он захотел, чтобы я его услышал, - сбавил тон Итачи, - вы не против, если Рут’ поболтает с Арджит’ом, пока мы не обсудим некотороые вопросы?

- Да-да, Ф’лар предупреждал, что это важно, - Лайтол протянул руку в приглашающем жесте. И все вместе двинулись в сторону холда. Только звери остались на месте.

«Можешь не торопиться. Я погреюсь на солнышке», - коснулся сознания голос бронзового.

«Отдыхай, лежебока. Но потом мы снова примемся за обучения нашего отряда уму-разуму, так что придётся поднапрячь крылышки».

«Опять? Но они уже очень хорошо ведут бой».

«Всё ещё недостаточно. Совершенствуются, Арджит’, всю жизнь», - бросив напоследок замысловатую фразу, Итачи перешагнул порог уютного каменного дома.

Первая тренировка больше походила на попытку, проверку состоятельности задумки. Шансов один из двух. Если нет, то стоило сразу же отказаться от идеи, мелькнувшей над равнинами Руат-холда.

Талина пребывала со своей королевой, так что Итачи не составило труда ускользнуть, не терзаясь чувством вины. Ф’лара до сих пор не было. Что уж за разборки там устроили? Или он отлучился в другом направлении? Всякое может быть.

По истечении четверти часа, в течение которого Итачи едва отмахнулся от настойчивой Фелины, желающей непременно накормить голодного всадника, он оседлал Арджит’а и вылетел из котловины Вейра, сразу же юркнув вниз, чтобы дракона не было видно. Таким образом они почти скользили над хребтом, подёрнутым рваными клочьями бледного тумана. Как облака в низинах. Красиво. Засмотреться можно, если никуда не торопишься. И тут же Итачи пресёк свои странные мечты. С каких пор начал думать о пейзажах? Возле уха вопросительно чирикнул Чим.

- Почти прилетели, - сообщил Итачи, поглаживая бронзовую спинку. От ласки файр выгнулся всем тельцем и плотнее прижался к щеке хозяина. Помимо воли Итачи смотрел глазами Арджит’а.

- Ты покажешь мне, что видишь? - спросил Итачи осторожно, всё ещё лаская крошечного дракончика.

Ящерка удовлетворительно склонила головку и выплеснула набор безостановочных картинок.

- Нет-нет, - остановил это мучение Итачи, - не так. Мне нужно… Арджит’, по-моему, мы достаточно далеко, чтобы никто любопытный не разглядел нас. Приземлись в том сгустке тумана.

«Я могу помочь», - сообщил дракон заинтересованно

- Нисколько не сомневаюсь. Ты лучше меня объяснишь, что требуется от Чима.

Минута молчания, в которой доносились отголоски ментальной беседы. Иной уровень, не слова. Чистые эмоции. А Арджит’ ещё и пытался донести четкую информацию. Что-то вроде обращения маленьких королев к своим стайкам. Завораживало. Хотелось постичь этот вид диалога, уметь его применить на практике. Но влезть в шкуру файра слишком сложно. Наверное, то же самое, что разговаривать с младенцем. Как объяснить Чиму, что мир не вращается вокруг него.

«Он попытается понять», - наконец доложил дракон, мягко спускаясь. Вытянул задние лапы, смягчая приземление. И медленно, часто колотя крыльями, поймал равновесие, нашёл твёрдую опору.

Итачи очутился на каменном склоне до того, как Арджит’ принял привычную для всадника позу, прильнув к земле. Когда они одни, не нужно таиться и играть обычного человека. Потом Итачи осторожно раскрутил хвост, освобождая свою шею, потёр её ладонью и прокомментировал:

- Никак не научишься сдерживаться, Чим. Ты же понимаешь, правда?

Чим виновато чирикнул, вырвался и завис в воздухе перед лицом. Ждал. Ему стало интересно. Он стремился постичь новое искусство, быть полезным и любимым.

- Покажи мне, что ты видишь. Не вспоминай, Чим, слышишь? Покажи, что видишь сейчас. Не раньше. Сейчас.

Бронзовый малыш снова чирикнул и легко выполнил просьбу. Итачи видел самого себя. Несколько секунд. Бесконечно длинных секунд, наполненных триумфом. А потом эмоции взяли верх над крылатым – и снова меняющиеся декорации понеслись вскачь.

- Нет! Стой! Не так! - Итачи вытянул руку, расправляя ладонь и будто отгораживая себя от хлынувшей информации.

Чим закурлыкал, стремился увеличить порцию.

- Нет! - строже повторил Итачи и посмотрел в мерцающие зелёным глаза. Арджит’ наблюдал со стороны, не вмешивался. Но сразу же сделает это, если почувствует неладное. Подскажет маленькому собрату, подтолкнёт, укажет направление.

- Медленно, - успокаивающе и настойчиво, - только то, что видишь сейчас, Чим. Сейчас… слышишь меня? Сейчас, - словно заклинание. Надо непременно донести до сознания ящерки своё желание. Если хозяин очень сильно хотел, файр никогда не подводил.