Ghosts of the mind (СИ)

— Его зовут сэр Луи де Бёр, а не сэр Льюис. Я лишь исправила вас — очень часто имя крайне важно для многих людей и лично я считаю, что неправильно называть имя человека, значит ставить его намного ниже себя, предпочитая чувствовать себя по жизни центром земли, — говоря это, я следила, как несколько раз поменялся в лице король, переходя то от спокойствия к ярости, от ярости к обиде и финально от обиды к полнейшей напускной безразличности. Как я заметила краем глаза, сэр Луи в это время чуть удивлённо покосился на меня, а в его глазах читалась маленькая толика уважения.

Когда я закончила, король чуть кивнул сэру Луи и встал, идя ко мне навстречу. Я в это время затаила дыхание, а затем услышала, как страж медленно разворачивается и удаляется из зала.

— Вы так же прекрасны, как и вчера, миледи, — Людовик взял меня под руку и повёл к стоящему под противоположной стеной дивану. Затем он резко меня усадил на него и принялся мерять шагами зал, ожидая моего ответа.

— Я бы так не сказала, — отрезала я. — Мой вид потрёпан, а вы, вероятно, в полнейшем недоумении.

Он резко остановился, глядя на меня в упор, а затем продолжил делать предыдущее.

— Да, вы читаете мои мысли. Но я бы сказал точнее, а именно: вы, миледи, уже своим присутствием в замке вчерашним днём весьма обидели меня, — он быстро вдохнул, словно готовясь к длинной речи, которая потом и поступила. — В списке приглашённых вас не было, вашего кавалера и спутников тоже. Вас не должно было даже близко быть тут, ваши манеры и характер мне крайне непонятны, а вы даже не имеете ни малейшего понятия об этикете и вежливости. Ваш кавалер оказывал сопротивление моей совершенно лояльной страже, пытаясь вместе с вами сбежать. И он получил по заслугам, вместе с вами попав под замок, — король усмехнулся, глядя на сад. Затем он снова вернулся ко мне и начал внимательно разглядывать меня. Людовик аккуратно присел на край дивана и нежно взял пальцами правой руки мой подбородок, подтягивая его ближе к своему лицу. Сейчас наши лица были на расстоянии примерно сантиметров десять, а сам он напряжённо вглядывался в глаза. — Я знаю, что вы не примете моё предложение, если я спрошу вас снова. Так что ваша единственная судьба — смерть от шпаги, огня или же виселицы. У вас есть выбор, так что я довольно-таки милосерден, — всё это он говорил с холодным взглядом, и, словно ожидая моей реакции, прошептал мне на ухо. — Но я бы хотел, чтобы вы умерли как можно болезненнее, ведь вы должны показать пример всем гражданам, которые до сих пор не смирились с моими принципами правления, а именно чтобы они увидели, что это уже далеко не игры.

С каждым его словом моё дыхание учащалось, а сама я становилась всё испуганнее — понимание, что человек передо мной садист, начинало пугать. Его взгляд был жестоким и холодным, никаких шуток. Этот взгляд я могла лишь сравнить с глазами Дина в наши первые моменты знакомства — глаза обоих прямо светились тьмой и удовольствием от пыток. Я невольно видела в короле садиста и маньяка, который был готов наслаждаться моими страданиями снова и снова, не считая их плохими. Вот только в глазах Дина была простая ненависть ко всем монстрам и, вероятно, она никак не касалась меня лично, скорее моей сущности и, может быть, спорного характера.

— Вы сумасшедший! — вскрикнула я, отпихиваясь от него обоими руками, но Людовик ловко схватил меня за запястья, сильно сдавливая чих пальцами. — Отпустите меня! — взвизгнула я, когда почувствовала резкую боль.

Но он был непреклонен — взгляд был яростным, а движения ловкими и быстрыми. Его холодный и нечеловечный вид хорошо показывал его хоть и утонченный, но подлый и садистский характер.

— Сейчас вы отправитесь в свою камеру ждать смерти вместе со своим другом, а именно у вас осталось лишь примерно два часа до вашей смерти. Советовал бы подумать о чем-то хорошем перед уходом из жизни, но глядя на вас я хочу лишь пожелать как можно больше страданий и проблем. А так же я желаю лично проткнуть ваше сердце самым острым кинжалом, что у меня есть, но тогда не получится надавить на народ, а это в данный момент мне наиболее нужно, — на его губах появилась сумасшедшая улыбка, в глазах блеснула холодная и животная ярость, а сам он резко встал с дивана, подняв рывком меня на ноги тоже. Он всё ещё сжимал мои запястья, которые теперь в свою очередь сильно ныли. Ладони у меня стали чуть бледнее, чем обычно. — Стража! — внезапно крикнул он и двери моментально распахнулись, когда в зал зашёл парень в мундире, которого я видела буквально десять минут на входе в тронный зал. — Отведите её в камеру и приготовьте всё к казни уже через два часа, — он передал мне стражнику, а сам тем временем не сводил взгляда с моих глаз.

Затем он уже было развернулся и направился назад к роялю, продолжая играть, но резко остановился на половине пути, оборачиваясь.

— Решил вам кое-что ответить на ваше скверное заявление в мою сторону, — на его губах стояла усмешка, а подбородок был слегка вздёрнут вверх. — Так как я король, то вполне имею право… как вы сказали? Чувствовать себя центром земли, — добавил он последнее, пару секунд подумав. — А вот вы вовсе не производите впечатления почтенной и уважаемой дамы, а скорее простой оборванки с улицы, — он испустил смешок, льстя самому себе. — Уведите её, Джонатан, — Людовик присел на стул рядом с роялем и продолжил играть, наполняя зал звуками мелодии.

Уже выходя за двери, я позволила себе тихо выругаться, а затем пробормотала под нос:

— Оборванка с улицы! А сам он кто? Надменный петух, воспитанный надменной дурой!

— Что? — парень меня явно не расслышал, но вот тихую брань он точно разобрал.

— Ничего, — процедила я сквозь зубы, оставляя какую-то малую часть моей злости парню.

***

Меня резко закинули в камеру, словно надоедливого щенка, а затем мне бережно помог встать Барри, помогая подлезть к стенке. Сил стало меньше, я даже сама не знаю, как дошла туда и обратно, а здесь, снова оказавшись на полу, я почувствовала себя не вампиром, а какой-то тряпкой — я даже просто опереться на руку не могла.

— И как визит к королю? — поинтересовался Барри, пододвинувшись ко мне ближе, ввиду окружавшего нас холода. Здесь и вправду стоял собачник — каждый раз я выдыхала пар, а вдыхала ледяной воздух. Руки как назло тряслись, а пальцы на ногах онемели. Барри сейчас чуть подрагивал, согреваясь. А я невольно подлезла к нему под бок, так как я мёрзла.

Затем внезапно он повернул голову ко мне и я увидела необычное выражение на его лице. Его глаза были печальны и отчуждённы, но в то же время выражали живой интерес ко мне. Края губы были слегка приподняты, изображая таким образом грустную улыбку, а бровь были чуть нахмурены, пребывая сильно сдвижеными к переносице и друг другу. Барри едва заметно кивнул, а затем усмехнулся, громко засмеявшись.

— Судя по твоему глубоко недовольному и возмущённому выражению лица, я понимаю, что сейчас ты хочешь кого-то хорошенько избить и этот кто-то — действующий король Франции, — спидстер говорил это, словно рассказывая интересную и весёлую историю из своей жизни, но мне было не до смеха.

— При всём твоём позитиве, Барри, я попрошу тебя опуститься на землю, так как скорее всего через два часа нас отправят на тот свет обоих. И да, — отвечая на молчаливый вопрос, застывший в глазах Аллена, продолжила я, — Людовик садист, сумасшедший и умалишенный человек. Ну, может быть, он такой только в отношении тех, кто не хочет идти на поводу. А так он просто хочет меня тысячу раз убить и заставить мучатся, а ты так, просто попал под горячую руку, — пошутила я, со всей силы кинув камень в противоположную стену. Он так же резко отскочил, а затем ударился в стену позади моей спины чуть правее моего уха.

— Вижу, что ты сейчас и меня прибить хочешь, — продолжал своё мой сокамерник. Я изрядно бесилась и злилась, что сейчас он меня провоцирует на конфликт, забывая о том, что я уже второй день не пила крови и чувствую жуткий голод. А вдобавок к этому странные симптомы — может, это из-за этого? В каком-то плане обезвоживание организма и всё — никаких фирменных вампирских штучек… Так о чем я?