Два мира. Том 2 (СИ)

В его словах была правда, но Цунаде уж очень не хотелось соглашаться — сердцем она была на стороне маленькой Хьюги.

— Не больше, чем я или Яхико, — заявила она. — Мы сможем достучаться до Эя и старика Ооноки, если приложим усилие.

Мадара закатил глаза, всем видом выражая пренебрежение.

— То же вы говорили, когда пытались убедить Цучикаге и Райкаге в существовании Учихи Обито, — заметил Данзо нейтральным тоном, но единственный здоровый глаз старого лиса недобро блестел. — И потерпели поражение. Хотите снова пойти тем же путём?

— Я не хочу, чтобы мир оказался во власти фанатика! — огрызнулась Цунаде, начиная заводиться. Чтобы успокоиться, она прикрыла глаза и глубоко вздохнула, затем произнесла куда ровнее: — Я ценю мнение каждого из вас, однако на сей раз оставляю за собой право принять решение. Если оно окажется провальным, я приму последствия.

Шикаку с неодобрением посмотрел на неё, Мадара усмехнулся — наверное, думал о Первом, который нередко поступал так же, шёл на риск. А вот Данзо такое положение вещей явно более чем устраивало.

Этим вечером Яхико спускался в подвал башни с большой неохотой. Его ждало дело, которое закончить нужно было уже давно, но в то же время было не слишком просто для него.

Конан следовала за ним тихой тенью, как и всегда, и её молчаливая поддержка помогала; они могли иметь сколько угодно разногласий, но отвернуться друг от друга, особенно в трудную минуту, не смогли бы никогда.

— Твоё решение — верное, Яхико, — серьёзно сказала Конан, когда он озвучил впервые свою мысль. — Не сомневайся.

И он не сомневался — просто жалел, что дошло до такого.

Кисаме уже ждал у металлических дверей зала, и по одному взгляду можно было понять, насколько он уверен в целесообразности происходящего. Рядом с ним стоял Орочимару, глядящий задумчиво и одновременно с любопытством.

— Ты готов? — спросил Яхико у Змея.

— Разумеется, — ответил он с лёгкой улыбкой, такой неуместной на общем фоне серьёзных лиц. — Будет интересно опробовать это на бессмертном.

Коротко кивнув, не желая даже пытаться принять его маньячное воодушевление, Яхико толкнул дверь и первым вошёл в зал. Тот был невелик и абсолютно пуст за исключением стола, на котором ремнями была надёжно закреплена голова Хидана — всё, что вернулось в Аме после его предательства. «Практично», — кажется, так охарактеризовал Кисаме поступок напарника, когда они вернулись с задания по поимке Хидана и Какудзу.

— Чего припёрся, хер рыжий? — приветствовал его как обычно Хидан; когда вслед за Лидером вошли остальные, предатель взметнул брови. — Э, а с хуя ли все тут?

— Пришли проститься, Хидан.

Это назревало почти с самого его захвата. Тогда Итачи первым делом проник в разум пленника, чтобы добыть информацию о планах врага… и не обнаружил ничего. Большая часть мозга Хидана была буквально выжжена; осталась, если верить Учихе, лишь малая толика воспоминаний, связанных преимущественно с Акацуки и тем, что формировало личность Хидана: ситуациями, которые привели его к жизни фанатичного нукенина-матершинника. Всё же, что касалось Обито, его планов и того, чем Хидан занимался и что видел после ухода из Акацуки, было начисто стёрто из его памяти.

Само собой, такой пленник — искалеченный физически и морально — не представлял никакой ценности. Избавиться от него, по правде, нужно было уже давно.

В глазах Хидана мелькнула осмысленность — понять, что с ним собираются сделать, он был ещё в состоянии.

— Убивать меня собрался, а? — задиристо уточнил он. — Я бессмертный, дебила ты кусок!

— Хидан, ну а кто сказал, что убивать тебя мы будем традиционными методами? — вперёд выступил Орочимару, по-прежнему улыбаясь, теперь уже почти нежно.

Хидан посмотрел на Змея с опаской. Его инстинкты явно остались нетронутыми.

— Я люблю древние кланы, — продолжил вещать Орочимару, подходя всё ближе к столу; судя по всему, он начал забывать, что находится в комнате не наедине с «подопытным». — В особенности Узумаки — они придумали в своё время множество невероятных вещей. Вот, к примеру, техника, которую я применю сейчас к тебе; с её помощью можно вырвать душу из тела и сразу отправить в Джодо — здорово, согласен?

А вот теперь, кажется, Хидан начал паниковать.

— Эй, Лидер, — проговорил он, нервно косясь на Змея, — ты же типа такой правильный! Неужто ты разрешишь творить с пленным такую херню?!

— Разрешу, — ледяным тоном подтвердил Яхико.

— Более того, это была его идея, — ласково пропел Орочимару, остановившись ровно перед Хиданом, загораживая ему других Акацук, остававшихся у двери. — Ну что ж, Хидан, прощайся с этим миром. Передавай привет более светлому и чистому.

— Сука, не смей! — заорал Хидан. — Только попробуй, я тебя!..

Но Орочимару не слушал его; он складывал сложный комплекс печатей, по-особенному направляя в руки чакру — Яхико читал свиток с описанием техники и был искренне впечатлён тем, какой уровень контроля чакры необходимо было иметь для того, чтобы исполнять её. Всё-таки дать Змею второй шанс было в своё время правильным решением.

Когда Орочимару закончил свои манипуляции, Яхико подошёл к нему.

— Сработало, — констатировал Змей с научной заинтересованностью результатом эксперимента. — Теперь наша бессмертная проблема точно упокоена.

— Проследи за тем, чтобы голова была сожжена, — распорядился Яхико, в последний раз бросив взгляд на то, что осталось от одного из бывших членов Акацуки. «Кисаме, а ты проследи, чтобы Орочимару не утащил голову к себе в лабораторию», — на всякий случай добавил он по связи. Кисаме на это весело хмыкнул в мыслях и заверил, что огненные похороны Хидана пройдут в ближайшее время и в лучшем виде.

Итачи появился на базе Акацуки ближе к утру — рассвет уже занимался, но улицы Аме между высокими башнями пока ещё утопали в тенях. Яхико сразу понял, что что-то конкретно не так — только в самых важных случаях Итачи делал личный доклад, а не использовал связь.

Когда же Учиха передал сообщение от Хокаге, овладевшее Яхико с первого момента предчувствие чего-то плохого было оправдано в полной мере.

— Так… — проговорил он, помассировав переносицу; спросонья соображалось слегка туго, но собраться с мыслями нужно было срочно. — Так, нужно сообщить остальным главам стран Альянса и предложить им как можно скорее собраться в Аме.

— Я займусь этим немедля, — кивнул Итачи с готовностью.

— Подключи к оповещению Шикамару, — сказал Яхико. — Нечего тебе расходовать чакру на клонов, не зря же заимел ученика и научил его создавать порталы.

— Как скажете.

После его ухода Яхико собрал товарищей и обрисовал им ситуацию.

— Мы должны точно знать, что происходит в Кири сейчас, — серьёзно сказал он, когда закончил. — Поэтому, Карин, Суйгецу, вы сегодня же отправляетесь туда.

Напарники мимолётно переглянулись.

— Есть.

— Конан, набросай примерный текст писем к Цучикаге и Райкаге — они должны знать о том, что враг начал действовать.

Акацуки посмотрели на него с совершенно одинаковыми выражениями.

— Яхико, — начала Конан мягко и терпеливо, — это ничего не даст, как не дало когда мы пытались донести до них опасность Обито…

Яхико поднял руку, останавливая её. Ничего слышать о том, чтобы бросить без информации о грозящей всему миру напасти две крупные страны, он не желал.

— И сообщения для малых стран, не входящих в Альянс, тоже должны быть готовы в ближайшее время.

— Я знала, что ты так решишь, — победно сказала Цунаде, когда несколькими часами позже они вдвоём сидели в зале собраний, ожидая прибытия глав остальных деревень.

Яхико пожал плечами.

— В этом плане я ужасно предсказуем, — признал он. — Хотя, и вы тоже.

Цунаде хмыкнула.

— Ты бы видел, какое лицо было у Данзо, когда я сказала, что поступлю так, как сочту нужным. Он словно бы прямо там, на совете отпраздновал моё снятие с поста Хокаге.

— Перестаньте, никто вас не снимет, — махнул рукой Яхико.