Кинтарский Марафон

— Кончай читать лекции, — ответила Калия, из-за повреждений лица произнося слова нечленораздельно, как будто немного пьяная. — Просто подлатай меня, и я буду в порядке.

— Ну что ж, ты пережила то, что в книжке названо шоком, который в подобных обстоятельствах чаще всего приводит к смерти; лечебное напыление медицинской кожи, кажется, тоже прошло хорошо, так что я предполагаю, что угадала правильно, — сказала джулки. — Однако я собираюсь делать инъекции и применять напыления кожи, пока не произойдет естественного заживления. Согласно книжке, если ты дожила до сих пор, то выживешь и дальше, но вообще-то для таких ожогов рекомендуется минимум три недели в заживляющем резервуаре.

— Прекрасно. Уже бегу к ближайшей больнице. Ты просто делай, что можешь, а я сама с собой разберусь.

— В ней слишком много злобы, чтобы умереть, — сказал Джозеф, желая пошутить, хотя степень ее ожогов действительно потрясла его. Он не был уверен, что после такого смог бы даже отойти от челнока, не говоря уже о том, чтобы дойти в такую даль.

Калия была настоящей одержимой — но она была своей одержимой.

Заснуть было совсем нетрудно, даже на голой скале; а вот просыпаться, когда его разбудили, оказалось необычайно сложно. Джозеф сначала проверил свой хронометр и увидел, что прошло около пяти часов; тело кричало ему, что этого недостаточно. Но Дезрета нельзя было игнорировать. Лучше быть невыспавшимся, чем мертвым.

— В чем дело? — проворчал он.

— За нами идут другие. Маленькая группа — вероятно, не больше нашей.

— Как далеко?

— Приблизительная оценка — примерно час с четвертью, с нынешней скоростью. Я могу обнаружить их только на максимальной дальности моих рецепторов.

Калия зевнула и попыталась окончательно проснуться.

— Может быть, это Святые Кошмары? Могли они как-348 то переместиться назад?

— Сомнительно. Следы на скале были не настолько разномастными, — ответил Дезрет. — Скорее, это может быть команда Биржи по улаживанию конфликтов. Это была их территория и их персонал, в конце концов. Они неизбежно должны были появиться раньше или позже.

— Для нас в этом мало хорошего, — отметила Тобруш. — Получается, что мы — в середине, с фанатиками впереди и Биржей позади; это очень плохо. Дезрет, однако, мимоходом сделал одно верное замечание — если эти люди действительно торгаши, на их стороне все законы.

— Мертвые не спорят из-за законов, — промолвила Калия.

— Возможно, но мы здесь совсем одни, и маловероятно, что наши войска станут пересекать границу, чтобы защитить нас. С другой стороны, мы можем расценивать команду Биржи лишь как авангард — за ними должны прийти многие другие. Подумайте сами: если бы это была наша территория, и мы увидели такую же сцену с нашими мертвецами — да в это место призвали бы половину военных империи! В отличие от святош, если мы уберем первую группу Биржи, то, скорее всего, столкнемся потом со второй, еще большей, потом с третьей, и так далее; и вероятнее всего, они в результате придут к заключению, что за всем этим изначально стоит Миколь. В конце концов, разве основная религия наших лидеров не почитает похожих на демонов существ? Даже сам сигнал о помощи можно интерпретировать как сообщение не о какой-то чужой силе, а об атаке Миколя. «Демоны на Радужном Мосту», и все такое.

Джозеф кивнул.

— Тобруш права. Из-за этого может начаться война. Будь я проклят! Все усложняется с каждой минутой! — Он огляделся. — Собирайтесь! Пора двигаться, и двигаться быстро, пока у нас еще есть время. Возможно, они нас еще не заметили, и если мы поторопимся, то сможем еще немного подержать их в неведении. Проклятье, если бы здесь было хоть какое-то укрытие, и мы могли бы пропустить их мимо! Они бы сразились с мицликами, а мы бы потом героически прибыли на помощь. Но сейчас нам ничего не остается, кроме как просто двигаться побыстрее.

Джозефу нравилось думать о преимуществе, которое дает им отличная миколианская военная выучка. Мало кто из врагов мог бы продержаться так долго почти без отдыха и с урезанными рационами.

Примерно через два часа они натолкнулись на небольшую загадку.

— Следы здесь расходятся, — заметил Робакук. — Большинство пошло в ту сторону, а двое — в эту.

Они огляделись, но не увидели ничего, кроме того же однообразного серого пространства. Казалось, у врагов не было никаких причин для такого внезапного разделения, но Джозеф не сомневался, за кем им идти.

— Налево, — сказал он им. — Туда пошли мицлики, а они сейчас — наши главные противники.

— Если те двое других — с ними, они могли пойти кружным путем, чтобы заманить нас в ловушку, — заметила Калия.

— Никогда не поверю, что они стали бы делить свои силы, надеясь поймать нас. Нет — налево. Пошли!

Примерно через час они увидели вдали дом демонов и ворота перед ним. Уже тот факт, что они хоть что-то обнаружили в этом пустынном месте, наполнил их новой энергией. Однако подходили они с осторожностью, широко растянув строй, в каждый момент ожидая, что шедшая впереди команда, притаившись за воротами и углами здания, начнет обстреливать их на этой плоской равнине под жарким небом, где нет никакого укрытия.

Калия была немало озадачена, поняв, что там никого нет, да и остальные тоже.

— Прекрасное место для засады, — отметил Джозеф.

— Ты уверена, что эта невидимая сволочь не притаилась где-нибудь здесь? — спросила Калия, держа пистолет наготове. Она нервничала и была готова стрелять по теням.

— Нет, — ответила Тобруш. — Иначе я слышала бы по крайней мере их бесконечные молитвы, и ты тоже бы их почувствовала. Могла бы и сама сообразить. Нет, они ушли — скорее всего, через ворота.

— Возможно, эта надпись имеет к этому какое-то отношение, — нервно сказал Джозеф, указывая на панель под аркой.

Так же, как и мицлапланцев, предупреждение сначала напугало их, но Дезрет, как и Ган Ро Чин в предыдущей группе, сумел разгадать загадку, и их замешательство рассеялось.

Джозеф на мгновение задумался.

— Эта штука — транспорт это, или здание, или что бы это ни было, — дает помехи на ментальных частотах, — размышлял он. — Если мы спрячемся за ней, то команда, идущая за нами, может не заметить нашего присутствия.

— Слишком рискованно, — заметила Тобруш. — Они наверняка будут подходить к сооружению с теми же предосторожностями, что и мы. Это означает перестрелку без особых преимуществ для нас. Я не думаю, что при таком подходе к делу мы долго проживем.

Воинская присяга и честь миколианских военных не разрешали им сдаваться ни при каких обстоятельствах. Они могли только или одержать победу, или погибнуть.

— Дерьмо! — в расстройстве выругалась Калия. — Мы что, так никогда никого и не подстрелим?

— Терпение, Калия, наше время придет, — успокаивал Джозеф. — А сейчас Тобруш права.

— Этот знак может быть чем-то большим, чем просто предупреждение, — заметил Робакук. — Возможно, все это место кишит ловушками. На моем языке это читается как «Не входи — иначе…». Но я не знаю, что это за «иначе».

— Но здесь мы оставаться все равно не можем, — отметил Джозеф. — Ладно, идем в том же порядке, что и раньше. Оружие наготове. Дезрет и Тобруш — впереди. Калия, ты пойдешь со мной. Робакук, ты прикрываешь тыл; тридцать секунд — и входи. Будьте очень осторожны и ничего не принимайте за то, чем оно кажется. Даже если внутри нет ловушек от тех, кто построил эту штуку, там может оказаться место для засады еще получше, чем здесь. Мы ведь не хотим оказаться зажатыми между мицликами и Биржей?

Но внутри не оказалось ловушек ни от их противников, ни от строителей здания — только зал. Они двигались в установленном порядке. Когда Тобруш с Дезретом вошли во второе помещение, послышался возглас джулки:

— О боги!

— Тобруш? Ты в порядке? — озабоченно позвал Джозеф.

— Я-то в порядке, но мне кажется, что вам лучше подойти сюда и самим посмотреть на это.

Джозеф и Калия осторожно вошли в зал, потом остановились, одинаково пораженные видом демонов в центре. Последним вошел Робакук.