Мир Под лунами. Конец прошлого(СИ)

Евгения с любовью смотрела в нежно-румяное лицо подруги. Айнис, встрепенувшись, обратила к ней виноватый и в то же время лукавый взгляд.

- Я должна в кое-чем тебе признаться, Эви. Ты об этом все равно узнаешь, если уже не знаешь, и лучше я скажу сама, чем эти сплетни достигнут тебя через гаремных банщиц. Действительно, никто не может теперь уехать на Острова без разрешения, подписанного министром стран или лично государем. Я получила такое разрешение... Мне это было не очень сложно, потому что господин Алекос благоволит ко мне. Я... Он... Он ко мне очень добр.

- Это нисколько меня не удивляет, - засмеялась Евгения, сжала ее пальцы. - Скорее удивило бы, если б он не поддался твоему очарованию.

Они расхохотались и снова зазвенели бокалами.

- Но я обещаю тебе, что больше не пойду ему навстречу. Когда здесь олуди, все остальные должны уступить.

- То есть, - не удержалась Евгения, - ты обещаешь мне, что больше не будешь спать с Алекосом?

- О! - воскликнула Айнис, краснея и смущаясь. - Если он захочет, как я могу сказать нет? Но по своей воле - обещаю, что никогда!

Евгения покачала головой.

- Мне это не нужно, дорогая. Я здесь никто и не имею права требовать таких обещаний.

- Не прибедняйся, Эви, тебе это не идет. Ты не можешь быть никем. Ты царица, и многие это уже поняли. Правда, тебе придется постараться, чтобы доказать это особо непонятливым, а здесь и таких немало. Ну ничего, я помогу тебе.

- Я не собираюсь никому ничего доказывать. Для чего? Меня привезли сюда против воли и держат как игрушку. Пусть так и будет.

- Это Шурнапал, Эви, - мягко сказала Айнис. - Здесь всегда нужно быть первой, если ты опоздаешь, тебя съедят. И ты прекрасно это поняла, раз уже после второй встречи сумела убедить Алекоса подарить тебе этот дом.

- Откуда ты знаешь, что две?! И потом, я ничего не сделала для того, чтобы его убедить! Он сам этого захотел.

- Ой, Эви, с тех пор как ты приехала, здесь ни о чем кроме тебя не говорят. И в министерских приемных, как у моего мужа, и в спальнях, и в каретных только и разговоров, что о тебе! Во дворце все всегда все знают. И не нужно притворяться, что тебе все равно. Каким бы способом ты не добилась своего, но ты сейчас в доме царицы, и тебе придется соответствовать этому статусу. Жаль, конечно, что господин никак этот статус официально не определил. Многие мои знакомые не преминут этим воспользоваться.

Она сладко потянулась, с наслаждением понюхала вино - ее беззаботный вид никак не вязался с серьезностью голоса.

- Знаешь, я догадываюсь, для чего он так поступил. Он хочет вернуть двору блеск, который исчез вместе с Хиссанами. С тех пор здесь появилось слишком много новых людей, в основном шедизцев. Они и сами не подарок - совсем не такие блестящие кавалеры, как старая придворная гвардия. Красный дом в этом не мог сравниться с Шурнапалом, да и Киара, и Мата-Хорус в подметки не годятся той жизни, что была здесь до Алекоса. Все эти шедизцы не то чтобы грубые и неотесанные, но у них нет той галантности, которой так славились благородные крусы. А их жены! - Айнис закатила глаза. - Эви, небом клянусь, я то и дело боюсь, что кто-нибудь из них меня отравит. Чванливые толстые курицы, напрочь лишенные такта и остроумия! Им и во сне не снились те изысканные поединки, которые вели здесь дамы в прежние годы. О, как я скучаю по своим бывшим соперницам, которые теперь разъехались по провинциям или просто удалились от двора! Поверишь ли, расцеловала бы каждую и до конца своих дней не сказала бы ни одного плохого слова - лишь бы они были здесь! Но их нет, а есть эти туповатые, жестокие выскочки. Они не привыкли решать свои обиды в умных спорах и тонких интригах. Они мстят жестоко, как простолюдинки, - мне даже не хочется рассказывать тебе, на что они способны!

- Мне сложно все это понять, - сказала Евгения. - Ваш дворец - этот какой-то особенный мир, со своими законами и обычаями. Я поняла это еще в свой прошлый приезд, и мне совсем не хотелось тогда с ним сближаться. И сейчас не хочется. Думаю, мне очень повезло, что я нахожусь здесь на неофициальном положении и никому ничего не должна.

- Какая наивность! Ты должна, моя госпожа, уже тем, что была царицей Ианты! А теперь ты фаворитка, и тебе этого не простят. Так всегда бывает, если правитель не женат, - все женщины считают, что имеют на него равные права. И если мне простили близость с ним, то лишь потому, что почти каждая из придворных дам тоже может этим похвастаться. Но тебя он так возвеличил - не жди, что это сойдет тебе с рук!

- Зачем ты мне угрожаешь?

- Я тебя предупреждаю! Впрочем, наверное, я зря это делаю, - смягчилась Айнис. - Ты же читаешь в человеческих сердцах и увидишь зло своими глазами. Просто поверь мне заранее, что зла этого будет много. Но я еще раз повторю: вдвоем мы сможем с этим справиться. Признаюсь, мне всегда казалось, что строгая обстановка Киары многого тебя лишает. Ты красавица, Эви, и должна блистать! В Киаре тебе было тесно, а здесь ты предстанешь во всем блеске! Пусть многое изменилось, но я сохранила старые связи, и мы заставим Шурнапал вспомнить былое величие! О, какая жизнь у нас теперь начнется! Трепещите, дамы!

Она вскинула руку с бокалом, так что вино плеснуло через край. Евгения с улыбкой смотрела на нее, ничего не говорила - все это казалось ей ненастоящим. Снова с удобством устроившись на диване, Айнис попросила:

- А теперь расскажи, как же ты жила в горах? Хотя нет! Нет, не говори! Я слишком счастлива сейчас и не хочу опять расстраиваться. В другой раз расскажешь. Есть более интересные темы для беседы. Какие у тебя планы на ближайшее будущее?

- По-твоему, такие планы уже есть?

- Я же знаю тебя, Евгения. У тебя всегда было несколько козырей в рукаве. Стоит только вспомнить твои больницы, школы, поддержку многодетных семей, ипподром, галерею... Ни за что не поверю, что ты изменилась! Наверняка опять задумала какую-нибудь сногсшибательную хитрость, от которой великого царя бросит в пот. Ну, признавайся!

- Нет, нет! - запротестовала Евгения. - Единственный мой план - нашить красивых платьев.

Айнис вскричала:

- Прекрасно! Ты уже познакомилась с Вайлой? Да? Только не вздумай одеваться так, как в Ианте! Я не могу без дрожи вспоминать эти ваши жуткие балахоны. У Вайлы прекрасный вкус, хотя мало кто этим пользуется. С нею ты станешь самой красивой. А теперь покажешь мне дом? Я тут всего несколько раз бывала. Старая царица меня не любила, знаешь ли.

Они поднялись, в который уже раз расхохотались, обнаружив, что опьянели от вина и радости, и, взявшись за руки, отправились по комнатам. Айнис весело давала советы, обещалась помочь Глару набрать хороших слуг. Они и не заметили, как день перевалил за половину. Дама стала прощаться. Евгения проводила ее на первый этаж, задержала в ладони теплую руку. Ее глаза откровенно взглянули в глаза Айнис.

- Знаешь, - сказала она шепотом, - мне иногда кажется, что все это - просто сон. И что я вот-вот проснусь и все окажется как раньше - Киара, моя спальня в башне, и Хален где-то рядом, и Сериада... Не может быть того, что сейчас. Это невозможно, невыносимо, нелепо... Не по-настоящему, потому что настоящее осталось в прошлом.

Айнис погладила ее по щеке, ласково поцеловала в лоб.

- Мне бы тоже хотелось, чтобы было как раньше. Мы не властны над настоящим, надо смириться. Однако в наших силах сделать так, чтобы будущее стало таким, как мы хотим. Пожалуйста, не горюй больше. Я верю, что впереди у тебя еще много хорошего!

27.

Алекос пробыл в Летте дольше, чем планировалось. Привлеченные новостью о прорыве дамбы, в город съехались лучшие инженеры, и он воспользовался этим, чтобы провести давно задуманное совещание, а заодно показать специалистам свои проекты и пригласить их участвовать в создании новых училищ, которые готовили бы инженеров и архитекторов. В Матагальпе было немало подобных школ, однако в послевоенном мире все острее ощущалась нехватка профессиональных строителей. Он помнил разбитые дороги южных стран и планировал построить новые, которые связали бы земли до самых дальних пределов. Ему хотелось видеть в своих городах развитую водопроводную систему и уличное освещение. Алекос считал, что жизнь меняется слишком медленно. В его голове роились сотни идей; если бы сбылась хотя бы десятая их часть, мир стал бы совсем другим! Но он понимал, что спешить нельзя. Изменения должны происходить исподволь, поселяться в умах и сердцах, а это требует времени.