Летающие киты Исмаэля(сборник)

Марсия отодвинулась, по–прежнему держа руки перед собой. Она явно выглядела испуганной.

— Я не причиню тебе вреда, — объяснил Лейн. Тем не менее он остановился так, чтобы она могла видеть, что он не пытается приблизиться к ней.

Что обеспокоило ее? В камере ничто не шелохнулось, кроме самца, и Лейн не представлял опасности.

Тогда она показала сначала на него, потом на взбешенного многоножку. И Лейн все понял. Она догадалась, что он, как и существо в клетке, был самцом, и сейчас она поняла особенности его строения и — функции определенных органов.

Однако Лейн так и не осознал, почему Марсия так испугалась его. Он выглядел отталкивающим? Да! Ее тело, лишенное видимых признаков пола, вызывало у него чувство отвращения, граничащее с тошнотой. Было бы естественно, что и она так же реагировала на его тело. Однако она, казалось, только теперь испытала шок.

Откуда это необъяснимое изменение? Откуда эта боязнь его? Позади клацнул клюв самца, когда он в очередной раз бросился в ярости на прутья.

Это клацанье многое объяснило.

Конечно, именно желание монстра убивать так напугало Марсию.

Пока она не встретила Лейна, она знала только одно существо мужского пола. Это было то самое, заключенное в клетку создание. Сейчас, возможно, она приравняла его к монстру. Самец был убийцей.

Осторожно, так как он боялся, что она в панике убежит из помещения, он пытался знаками разубедить ее. Он вовсе не похож на монстра! Он покачал головой: нет, нет, нет! Он не будет, не будет, не будет!

Марсия, внимательно наблюдавшая за ним, начала расслабляться. Ее кожа вновь приобрела розоватый оттенок. Глаза стали нормальной величины. Она даже с усилием улыбнулась.

Изгнав из ее разума мысль об убийстве, Лейн показал, что хочет узнать, почему царица и ее супруг имеют пищеварительную систему, которой лишены рабочие. В ответ она подошла к свешивающемуся вниз ртом червю, прикрепленному к потолку. Ее вытянутая рука покрылась выделениями. Понюхав свою ладонь, она дал? понюхать и ему. Он взял ее руку, игнорируя слабое и, вероятно, непроизвольное вздрагивание, когда она ощутила его прикосновение. Вещество имело такой запах, как если бы ему предложили понюхать извергнутую обратно пищу.

Затем Марсия подошла к другому червю. Два его органа света оказались не красными, как у других, а зеленоватого оттенка. Марсия пощекотала его язык пальцем и подставила сложенные чашечкой ладони. В них закапала жидкость.

Лейн понюхал выделившуюся субстанцию. Никакого запаха. Он коснулся жидкости языком и обнаружил, что это была насыщенная сахаром вода.

Так Марсия доказала ему, что огненные черви действуют как пищеварительная система для рабочих. Они забирают у них пищу. Рабочие получают часть их энергии из глюкозы, выделяемой корнями деревьев. Протеины и растительные материалы они получают из яиц и листьев умбреллы. Жесткие полосы листовых мембран доставляются в трубы специальными группами, которые отваживаются выходить наружу в дневное время. Черви переваривают яйца, мертвых многоножек и возвращают вещества обратно в виде супа. Суп, как и глюкозу, рабочие глотали, он проходил сквозь стенки из глотки или попадал в длинный вытянутый мешок, который соединял глотку с большими кровеносными сосудами. Отработанные продукты выделялись через канал в языке.

Лейн кивнул и зашагал к выходу из помещения. Успокоившись, Марсия последовала за ним. Когда они вползли обратно в ее жилище, она положила яйца в холодильник и наполнила вином два стакана. Она окунула свой палец в оба стакана, а затем коснулась им своих и его губ. Он слегка дотронулся кончиком языка до ее пальца. Лейн пришел к выводу, что это — многозначительный ритуал, который означал, что они едины и в мире. Возможно, это имело даже более глубокое значение, но если это так, то Лейн этого не понял.

Марсия проверила безопасность и удобство червя в чаше. К тому времени тот съел всю свою пищу. Она достала червя из чаши, вымыла его, вымыла чашу, наполнила ее наполовину сладкой водой, поставила на столику кровати и снова положила червя в чашу. Затем легла в кровать и закрыла глаза. Она не накрылась сама и, по–видимому, не предполагала, что ему требуется одеяло.

Лейн, хотя и устал, не мог отдыхать. Как тигр в клетке, ходил он взад и вперед по комнате. Его не покидали мысли о загадке Марсии и проблеме возвращения на базу и на орбитальный корабль. Земля должна узнать о том, что произошло.

Через полчаса Марсия села. Она твердо смотрела на него, как бы стараясь определить причину его бессонницы. Затем, очевидно чувствуя, что что–то здесь не так, она поднялась и открыла шкафчик, выступающий из стены. Внутри были книги.

Лейн сказал:

— А! Вот теперь я, может быть, получу какую–то информацию! — И он начал их перебирать. С диким нетерпением он выбрал три и бросил их в груду на кровати. Затем сел и начал внимательно их просматривать.

Конечно, он не мог прочесть текст, но в этих трех книгах было много рисунков и фотографий. Первый том выглядел похожим на мировую историю для детей.

Лейн просмотрел несколько первых страниц. Затем сказал хрипло:

— Боже! Вы такие же марсиане, как я!

Марсия, пораженная его изумлением, поднялась со своей кровати и села рядом с ним. Она наблюдала, как он листал страницы, пока Лейн не добрался до определенной фотографии. Неожиданно она спрятала лицо в ладонях, и ее тело сотрясли неутешные рыдания.

Лейн был удивлен. Что могло быть причиной такого горя? Вероятно, фотография демонстрировала панораму ее родной планеты — или какой–то планеты, где жил ее народ. Возможно, это был город, в котором она — каким–то образом — была рождена.

Как бы то ни было, прошло долгое время, прежде чем Марсия, все еще опечаленная, шевельнулась. И тогда он тоже заплакал.

Теперь он знал. Это было одиночество, пугающее одиночество, которое он до определенной меры познал, когда перестал получать сообщения от людей в вездеходах и посчитал себя единственным человеком, оставшимся на поверхности этого мира.

Постепенно слезы высохли. Он почувствовал себя лучше и заметил, что она тоже вроде бы испытывает облегчение. По–видимому, она ощутила его симпатию, так как улыбнулась ему сквозь слезы. А потом в непреодолимом порыве признательности она поцеловала его руку, после чего сунула два его пальца в свой рот. «Должно быть, это ее способ выражения дружеских отношений, — подумал он. — Или может, благодарность за участие. Или такая игра».

— Бедная Марсия, — прошептал он. — Это, должно быть, ужасная вещь — остаться лицом к лицу с таким чужим и странным существом, каким я должен казаться. Особенно если совсем недавно ты была уверена, что оно сожрет тебя.

Он вытащил свои пальцы, но видя ее осуждающий взгляд, импульсивно взял ее пальцы в свой рот.

Странно, но это вызвало еще один приступ рыданий. Однако он быстро осознал, что это были слезы радости. Затем все прошло, она мягко засмеялась, как бы благодаря его.

Лейн взял полотенце и вытер ее глаза, а потом заставил ее высморкаться.

Теперь, успокоившись, Марсия была уже способна показывать ему иллюстрации и знаками пояснять то, что они значат.

Эта детская книжка начиналась с зарождения жизни на ее планете. Планета вращалась вокруг звезды, находившейся в соответствии с прилагаемой простейшей картой в центре Галактики.

Жизнь зарождалась так же, как и на Земле. На своих ранних стадиях она развивалась теми же путями. Но было там нечто слегка беспокоившее Лейна. Это нечто содержалось в рисунках примитивных рыб. Лейн не был уверен в своей интерпретации. Хотя она и казалась очевидной: на планете Марсии, в отличие от Земли, эволюция шла на основе биологических механизмов.

Зачарованный, он проследил переход от рыб к амфибиям, потом к рептилиям, к теплокровным созданиям, которые, однако, не были млекопитающими, и затем осуществлялся переход к прямоходящим обезьяноподобным существам, а потом к таким, как Марсия.

Далее рисунки освещали различные аспекты доисторической жизни этих существ. Открытие земледелия, обработки металлов и так далее.