Шайтан-звезда (Часть 1)

- Мы прибыли с караваном только сегодня утром, о почтеннейший, - Хашим показал, как он прибавляет к дирхему еще один дирхем.

- Сегодня не приходило караванов, о человек! - метельщик отступил, подняв свою метлу, как если бы собрался обороняться ею. - Я понял - вы соглядатаи! Вы ищете тех, кто проявит скорбь или сочувствие!

Тут терпение Джейран иссякло.

Проскочив под вознесенной рукой с метлой, она выхватила из-за пазухи джамбию и уткнула ее в спину метельщику.

- Если ты не перестанешь звать нас соглядатаями, я зарежу тебя, клянусь Аллахом! - прошипела она, стараясь голосом и повадкой подражать Джевану-курду, немало ее в свое время напугавшему. - Мы люди приезжие, запомни это, о несчастный, и объясни - что происходит в вашем городе? Почему, стоит завести речь о пойманных айарах, все бросаются на нас с воплями? И почему под запретом скорбь и сочувствие?

- О звезда, тише, тише! .. - взмолился Хашим.

Метельщик, слыша, что взбесившегося юношу, угрожающего ему ударом джамбии в спину, именуют звездой, вовсе растерялся. Вдруг ему показалось, что он догадался, в чем дело.

- Так вы прибыли из Харрана, о почтенные, вы - звездопоклонники? воскликнул он. - Что же вы не сказали об этом разу? Неудачное время вы избрали для путешествия...

- О звезда, его нужно отвести в сторонку и хорошенько расспросить, сказал Хашим. - Иди за ним следом, только держи джамбию в рукаве! А ты, о человек, опусти метлу и мети мусор, но если ты вздумаешь закричать - это будет твой последний крик.

Сам он пошел рядом, так что со стороны казалось, будто ни Джейран, ни Хашим не имеют никакого отношения к метельщику, и лишь случайно вышло, что им как бы по пути.

В узком переулке бедняга вновь ощутил спиной острие изогнутого клинка.

- О почтенные, а разве вы ничего не слыхали о мятеже, который поднял старший сын нашего царя, разве до Харрана не дошли эти вести? - спросил он.

Джейран посмотрела на Хашима, Хашим посмотрел на Джейран, и оба они именем Аллаха заверили, что до Харрана такие любопытные вести не дошли.

- ... и знамена мятежников были смяты, и царский сын с небольшим отрядом оторвался от своего войска, и они стали айарами, грабящими караваны, и напали на некий караван, но тут их всех удалось взять в плен. И их привезли в Хиру, и тайно доставили в тюрьму, и завтра их казнят! А старший сын царя, Ади аль-Асвад, - любимец войска и горожан, и все оплакивают его, но ни у кого нет пути к его освобождению... - завершил метельщик короткий рассказ.

- А как звали того, кто захватил аль-Асвада в плен? - спросила Джейран.

- Это были люди Джубейра ибн Умейра, - отвечал метельщик, удивленный таким вопросом. - Царь послал его с большим войском, чтобы захватить мятежников, и он гонялся за ними несколько месяцев.

- Все сходится, о Хашим, это они...

Хашим сунул в руку метельщику два дирхема и подпихнул его, чтобы тот убирался восвояси. Но метельщик, крайне озадаченный словами и последующим молчанием Джейран, не двинулся с места.

- Теперь понятно, что здесь происходит, о звезда, но не хочешь ли ты сказать, что аль-Кассар и есть тот самый старший сын царя?

- Да, о Хашим, клянусь собаками, это он. Мы нашли его.

- А знаешь ли ты, о звезда, способ помочь ему? - спросил старик с таким видом, будто Джейран всю жизнь лишь тем и занималась, что отбивала обреченных на смерть царских сыновей у охраняющих их стражников.

Джейран не ответила, потому что мысли ее уже были заняты делом. Для того, чтобы хоть что-то предпринять, следовало привести в Хиру отряд, переправить оружие, а она не представляла себе, среди какого товара можно упрятать длинные остроги ее мальчиков, чтобы стража у ворот их не обнаружила. Да и введение в город огромных псов казалось нелегким делом.

- Да уберешься ты когда-нибудь, о враг Аллаха? - не дождавшись ответа, старик напустился на метельщика.

- О господин, поспешность - от шайтана, а медлительность - от Милосердного! - воскликнул метельщик. - Если вы воистину хотите помочь осужденным, то ступайте за мной. И пусть Аллах покроет нас!

- Что за польза тебе в том, что старший сын царя спасется, о человек? спросил Хашим. - Ты же за всю свою жизнь не видел ни царей, ни царских детей, твое ремесло - метла, твое пропитание - три дирхема в день! Не слушай его, о звезда, вот он-то и есть соглядатай!

- Или мы верим этому человеку, о дядюшка, или мы не верим ему. Я сама чуть было не погибла из-за недостатка доверия! Если он лжет - то никакая казнь завтра не состоится, не так ли? А если он говорит правду...

- Если я лгу - пусть мой род окончится мною! - такие слова в устах мужчины были равносильны клятве. Джейран посмотрела на худого, но плечистого и жилистого метельщика, поняла, что в такие годы человек уже имеет жену и маленьких детей, и сделала вывод, что в залог своей правды метельщик дает их жизни.

- О метельщик, - сказала она. - Воистину мы пришли сюда за старшим сыном вашего царя, Ади аль-Асвадом. Но мы должны доказать тебе, что никем не подосланы.

- И мы должны что-то доказывать этому несчастному? - взвился Хашим. О звезда, ты не знаешь дел горожан, это же простой метельшик с городского базара! Ты еще начни приводить доказательства истопникам городских хаммамов, которых кличут "навозниками"!

При слове "хаммам" взвилась и Джейран.

- Тебя никто не держит, о Хашим! Клянусь собаками, ты пошел за мной добровольно и можешь покинуть меня, когда тебе будет угодно! А я останусь в Хире, и я буду кланяться всем "навозникам", и ставить им угощение, и целовать им руки, если это облегчит участь аль-Кассара... аль-Асвада!

Хашим попятился.

- Так бы ты сразу и говорила, о звезда! Если ты избрала его в супруги, то мой долг - подчинение и повиновение!

- Кто избрал в супруги Ади аль-Асвада? - метельщик, любопытство в котором пересилило страх, обернулся - и увидел перед собой женщину в мужском наряде, женщину с бесстыже открытым лицом, напялившую на себя тюрбан, с джамбией в руке, впридачу ко всему - светлоглазую!

Он не назвал бы эти глаза голубыми, скорее серыми, но метельщику было не до оттенков.

- Ты хочешь стать супругой царского сына, о несчастная? - изумился он, тыча пальцем в грудь Джейран.

Она левой рукой отбила его не в меру шуструю руку, при этом конец тюрбана сбился-таки со своего места и обнажил знаки на щеке.

- О Аллах, кто из нас бесноватый - я или они? - возопил метельщик.

Тут на дальнем конце площади показались люди. Впереди шли черные рабы с обнаженными мечами и с дубинками. За ними вели мула, на котором восседала женщина во многих покрывалах. Ее пешком сопровождали мужчины в богатых больших тюрбанах со множеством складок и перевивов, в парчовых халатах, с длинными ухоженными бородами, оказывая ей величайшее внимание. Следом за этой женщиной ехали вереницей, попарно, ее невольницы, числом более двадцати, тоже на мулах, и они были одеты, как мальчики, и имели при себе небольшие ханджары, а также полупрозрачные покрывала, оставлявшие открытыми у каждой губы и подбородок.

Метельщик, увидев это зрелище, прижался к стене.

- Уходите скорее, - сказал он Джейран и Хашиму. - Вот бедствие из бедствий, вот женщина, подобная пятнистой змее! Она извела мать аль-Асвада, а теперь хочет погубить сына! И она уже погубила его! Глядите - она показывает, где поставить помост для седалища царя, а где - помост для казни, а где разместить стражу и простой народ!

Джейран не понимала, как метельщик прочитал это по движениям рук женщины, и ей оставалось лишь поверить ему на слово.

- Кто это, о друг Аллаха? - спросила она.

- Это жена царя и мать его наследника, царевича Мервана, а зовут ее Хайят-ан-Нуфус.

- Кого еще знаешь ты из тех людей? - задал свой вопрос Хашим.

- Вон тот, у ее правого стремени, - Джубейр ибн Умейр, это он захватил в плен аль-Асвада, да не спасет его за это Аллах и да не приветствует!

- Джубейр ибн Умейр... - повторила Джейран. - Далеко же он забрался в погоне за аль-Асвадом, оказался возле самых гор, и Черного ущелья, и... О Хашим!