Дороги

– Не надо, я уже тут, - Рэй не стал появляться на пустом месте, а вошёл в дверь, - как самочувствие, командир?

– Насколько понимаю - сносное. Подняться разрешишь?

– Сколько угодно, ты же сам сказал, что это мой мир.

Никаких последствий "болезни" я на себе не ощущал, ни малейших. Поднявшись, я оказался уже и одетым. Поглядев на остающегося серьёзным Рэя, я приказал ему:

– Рассказывай. Всё.

– Ещё успеешь услышать.

– Рассказывай.

– Ну что же, если так хочешь… Командир, ты оказался сильнее, чем считал этот вакец, даже сильнее, чем считал я. Ты не поддался программированию. Приняв информацию и программу, ты не стал тем, кем он хотел тебя сделать. Не стал ему подчиняться. По его планам ты должен был его убить. Ты же впал в кому. Ты был готов убить самого себя, но только не подчиниться.

– Не входило ли и это в его планы?

– Нет, могу это сказать абсолютно точно. Я просканировал тебя до самой мелочи и не могу ошибиться.

– Каким же тогда способом меня освободили?

– Силой, естественно. Когда Рель рассказал полковнику о происшедшем, он повёл за вами почти весь отряд. И они только самую малость не успели. Потом проломили стену, покончили с вакцем и освободили вас.

– Не думаю, что это было настолько просто… Каковы потери?

– Полковник "Молний" и этот вакский эркор. Они проникли в Логово через какой-то секретный ход. Произвели отвлекающую операцию и погибли. Без этого отвлечения основная операция вряд ли была бы настолько успешной… Всё проводилось в ужасной спешке, но эта спешка, как оказалось, была оправдана.

– Рэй, что это было за воздействие? Тот самый информационный вирус, который сидел в этом мальчишке?

– Страшная вещь, действующая практически безотказно. Даже я, выстроивший многоэшелонную защиту, оказался задет и чуть ли не контужен на несколько секунд. Хорошо ещё, что я ожидал этого воздействия и сумел его нейтрализовать, но на полное восстановление себя и всех своих функций потратил почти полчаса, едва не оказавшихся фатальными.

– А твоё человеческое воплощение?

– У него сработал блок, разрушительную часть вируса он просто не воспринял. Впал почти что в кому, но оправился очень быстро. Сейчас он от твоего имени распоряжается на Онни.

– Мы на Лате?

– Нет, в пространстве, выполняем второй транспортный рейс.

– Ясно. Как Серёжка?

– Лучше, чем ты. Вирус подействовал на него избирательно, а до программирования к счастью дело не дошло. Но пришлось и ему потерять тело, как и тебе, и вот ему, - Рэй положил руку на плечо мальчишки.

– Тот неизвестный и непонятный вирус, биологический?

Рэй кивнул:

– Он самый. Я до сих пор не смог разобраться в механизме его действия. Ясно, что этот вирус был искусственно создан и нацелен конкретно на одного человека - тебя. В организме латян он погибает в течение нескольких минут, даже Рель тут не оказался исключением. В организме землян живёт и размножается, не оказывая никаких регистрируемых воздействий. Реагирует же только на твой, конкретно твой генотип, начинает его активно перестраивать… Трудно сказать, что бы получилось в результате, но только это уже был бы не ты, а какое-то совершенно невероятное и непредсказуемое существо, нечеловеческое существо. Без эксперимента я не берусь предсказывать, а на эксперимент естественно не решусь.

– Из-за вируса ты уничтожил наши тела?

– Из-за него. Тогда я не мог найти надёжного средства для борьбы с ним, а процесс перестройки генотипа становился лавинообразным. Пришлось идти на кардинальные меры… Правда, в Серёжкином случае это было уже перестраховкой, но он сам настоял на таком исходе… Средство же для борьбы с вирусом я нашёл лишь двое суток назад, но и оно не гарантирует абсолютного успеха и надёжного результата.

– Так, с этим ясно. Продолжай доклад.

– Когда вас с Серёжкой вынесли на поверхность, мы уже стартовали с Латы. Пришлось спешить и взлетать, не дожидаясь полной погрузки. Мы взяли лишь чуть больше половины подготовленного груза, но почти всех людей. И не удалось полностью выгрузить госпиталь. До Онни добрались за четырнадцать часов, на более быструю трассу я не решился. Хотя если бы знал, что произойдёт дальше, то наверно рискнул бы.

Мы приняли вас на борт. Потом перебросили "Иглу" в лагерь вакцев. У них была масса раненых и больных, а у нас более чем наполовину пустой госпиталь. Но не успели мы начать погрузку, когда Танг взорвался. Взрыв мощностью около полусотни мегатонн. К счастью я успел свернуть пространство, и от взрыва никто не пострадал. Многие получили травмы при резком изменении кривизны пространства, но большей частью всё же нетяжёлые.

Потом пришлось в экстренном порядке эвакуировать всех. До этого момента я и не представлял, что в "Иглу" может одновременно втиснуться столько людей. Но с грехом пополам втиснулись, и я доставил всех на один из островов вблизи от экватора. Мог бы конечно и на Лату, как предлагали Яс и Рив, но в этом случае не обошлось бы без жертв, а так не погиб ни один человек, правда, госпиталь оказался наполнен до предела.

Сама же эта эвакуация, как посчитали психологи, а я с ними согласен, оказала неплохое положительное влияние на местных вакцев. Бывший Повелитель хотел их уничтожить, а латяне и земляне спасли. В общей массе они неплохие люди, но просто ужасно забитые и полные предрассудков пополам с пережитками прошлого. Но их можно адаптировать к цивилизации. А уж за следующее поколение можно вообще не волноваться.

На острове основали лагерь. Не такой конечно, что был у Танга, а вполне приличное временное поселение. На первое время мы смонтировали там один из наших универсальных синтезаторов, запитав его с латянской мобильной энергостанции. Пришлось задержаться на трое суток. Дальше - на Лату, загрузка-выгрузка и снова на Онни. Через три часа прибываем. Но наверно придётся выполнить ещё два или три рейса. С подробностями ознакомишься сам позднее.

– С этим тоже более-менее ясно. А теперь подробнее о той информации, которую влил в меня Повелитель Боли, её было немало?

Рэй поморщился, потом подтолкнул мальчишку к двери:

– Пойди, прогуляйся, нам с капитаном нужно поговорить наедине.

Мальчишка хоть и нехотя, но вышел, а Рэй закрыл за ним дверь. И только после этого ответил на мой вопрос:

– Очень много, командир, даже чрезвычайно много, не байтами измерять. Целый массив древних и совершенно невероятных знаний…

– Но я ничего не помню.

– Я извлёк из тебя эту информацию, выскреб подчистую. Первоначально я оставлял какую-то незначительную часть. Помнишь своё предыдущее пробуждение?

– Помню звёзды, холодные, безжалостные и чужие. Холодный огонь ненависти и всепожирающего страха. Боль, безумная боль.

– Эти знания тебе, командир, не по зубам, человеку их не вынести. Но и мне они тоже пока не по зубам, не обольщайся. Чтобы разгрызть их, мне следует отрастить зубы покрепче и побольше. Пока же я сжал эту информацию в мёртвый архив в резервной области своей памяти.

– Но хоть что-то смог понять?

– Разве что самую малость. Например то, что в Галактике в настоящий момент существует несколько тысяч населённых людьми планет. Но ни одна из них и близко не равна по развитию Земле, даже Лату никто не превосходит. Но я вовсе не принимаю всё это за чистую монету… Я боюсь этой информации, командир, боюсь этого знания…

– Ты прочитал мой разговор с Повелителем Боли?

– Не просто прочитал, а прожил его вслед за тобой.

– Тогда не допускаешь ли ты вероятность того, что он не говорил ничего кроме правды?

– Это весьма вероятно, командир. Пакет чужого знания с большой вероятностью может оказаться чужой личностью, которая слилась бы с твоей тогда, когда вирус сделал бы из тебя что-то нечеловеческое.

Рэй замолчал, подошёл к окну, распахнул его полностью. В комнату ворвались ветер и мелкие дождевые капли, которым Рэй подставил лицо. В этом лице я увидел большую неподдельную усталость. Вряд ли Рэй сознательно хотел мне это показать. Наверно это получилось у него непроизвольно.