Экодипломат

Натаниэль двинулся по ковровой дорожке. Ее окраска становилась светлей по мере приближения к трону. Сам трон оказался даже выше, чем он ожидал, посмотрев голографическую проекцию.

Остановившись у нижней ступеньки, эколитарий коротко поклонился.

– Лорд Уэйлер, Империя рада вашему присутствию.

Натаниэль поднялся на четыре ступеньки. Император встал и спустился к нему.

Краем глаза эколитарий видел, что императрицу, оставшуюся в своем кресле чуть ниже и левее Трона Света, ничуть не интересует ни Аккорд, ни верительные грамоты. Она не прерывала беседы со светловолосым мужчиной, одетым в переливчато-синий мундир и подпоясанным алой лентой.

– Лорд Уэйлер, – приветствовал посланника император.

– Ваше Величество.

По толпе прокатился негромкий шепот. Протокол требовал обращаться к императору более формальным титулом – «Сюзерен Света».

Но от нас, провинциалов, нельзя ожидать точного знания всех тонкостей этикета, подумал Натаниэль. Он подал императору бумаги:

– Мои верительные грамоты и направление к Императорскому Двору. Да живем мы все в мире и процветании.

– От имени Империи и ее народов принимаю ваши верительные грамоты и пожелания мира и процветания.

Улыбка, которой император Н'тройя одарил эколитария, была достаточно искренней.

– Хорошо ли вы провели время в дороге, лорд Уэйлер?

– Достичь Нью-Августы мечтал. Видя ваш зал аудиенций, отнюдь не разочарован. Весьма здесь впечатляюще и подходяще для вас.

Сюзерен Света усмехнулся:

– Полагаю, лорд Уэйлер, это был комплимент, и мы в своем королевском достоинстве так его и примем.

Смех Его Величества заставил общий шум утихнуть на несколько мгновений, и до Натаниэля донесся голос не успевшей замолчать дамы в платье цвета ржавчины и с глубоким декольте, почти обнажавшим пышный бюст:

– …вид в этом наряде совершенно дьявольский. Впрочем, чего ожидать от аккордца…

– Лорд Уэйлер, – продолжил император, будто не слышав оборванной на середине фразы, – ваша откровенность освежает обстановку. Что вы думаете об Империи? Скажите честно.

Натаниэль услышал, как стоящие вокруг трона затаили дыхание.

– Ваше Величество, большие группы систем требуется организовывать. Люди имеют то правительство, которого заслуживают. Многие системы признают власть Империи. Воистину, Империя мудро поступает, управляя теми, кто желает этого. Вдвойне же мудро – не распространяя свое правление на тех, кто его не желает.

Закончив, он слегка поклонился Н'тройе.

– Хорошо сказано, лорд Уэйлер. Хорошо сказано.

– К вашим услугам. С нетерпением ожидаю переговоров, ради которых прибыл.

– Империя также ожидает их. Мы уверены, что вы оправдаете наши надежды. – Император выпрямил спину. – Как во время своего пребывания в Нью-Августе, так и впоследствии да наслаждаетесь вы покоем Империи.

Он кивнул – посланник может идти. Натаниэль снова поклонился и остался на месте. Император повернулся к нему спиной и опять поднялся на Трон Света.

Только после этого эколитарий зашагал по ковровой дорожке обратно к дверям. Прежде чем выйти, он обернулся к трону и еще раз поклонился.

Створки разошлись, чтобы его выпустить.

– Лорд Уэйлер, ваш эскорт.

За дверями ждала все та же аудиторша, все те же четверо морских пехотинцев окружили его. Натаниэль двинулся обратно тем же путем, которым пришел на аудиенцию.

– Я не слышала вашей беседы с императором, лорд Уэйлер, но вы, должно быть, большой мастер слова. Вот уже много месяцев император не смеялся во время аудиенций.

– Говорил лишь правду.

Больше он ничего не ответил, а Синда не спросила. Они прошествовали в императорский гараж. Натаниэль сел в малиновый электромобиль, пехотинцы повторили те же действия, и машина понесла его по тоннелю в Дипломатическую башню.

Натаниэль утопал в мягких красных подушках сиденья.

Пока все шло гладко, но он чувствовал, что в мозаике не хватает каких-то деталей. А вот каких?

XI

Со вздохом эколитарий достал из шкафа пиджак неяркого коричневого оттенка, кое-где простроченный золотыми нитями, и такие же брюки. Этот костюм выглядел достаточно обыденно, чтобы не привлекать внимания. К тому же к нему подходил пояс со встроенной электроникой.

Облачившись, Натаниэль пошел в ванную – посмотреть на себя в зеркало. Одежда сидела свободно, придавая ему неофициальный вид. Пожалуй, можно было бы даже сойти за туриста.

Затянув пояс, он двинулся к личному выходу.

Вероятно, Майдра или еще кто-нибудь будут удивляться, куда делся сегодня днем посланник… Пускай. Небольшая тайна лишь сделает их жизнь ярче. К тому же Натаниэлю было скучно. Скучно ждать, что произойдет.

Он засмеялся. Учитывая недавнее покушение, скука была неуместна.

Путь от легатуры до лифтов, позволявших спуститься на уровень, где ходили тоннельные поезда, занял меньше пятнадцати минут. И, самое приятное, никто из встреченных Натаниэлем прохожих на него не посмотрел.

Как и все, что ему пока довелось видеть в Нью-Августе, вокзальный этаж оказался безупречно чист и весь сиял светом.

Как и везде, Натаниэлю не хватало запаха дождя или пыли, простора открытого неба.

Короткие – всего четыре вагона – поезда подходили бесшумно. Первый пришлось пропустить: он ехал не туда. Сев во второй, эколитарий двинулся на юг, в направлении космопорта.

В каждом вагоне имелось двадцать четыре сидячих места и примерно вдвое больше стоячих. Занята была едва ли половина сидений.

Натаниэль расположился напротив задней двери, откуда мог видеть весь вагон, не оборачиваясь.

Неподалеку сидела светловолосая женщина в форме имперского сублейтенанта с тонкой папкой в руках. Она не сводила глаз с экрана, вмонтированного в стену, на Натаниэля даже не взглянула и вообще две остановки проехала, не шевельнувшись. Когда же поезд въехал в вокзальный вестибюль Министерства обороны, женщина вскочила и почти выбежала прочь еще до того, как двери успели до конца открыться.

Натаниэль потянулся, встал и едва успел выйти из вагона до того, как поезд тронулся дальше.

Станция была оформлена в темно-коричневых тонах с алыми вкраплениями. В отличие от Дипломатической в Военной башне имелось два лифта: первый, поменьше, охранялся целым расчетом вооруженных солдат, второй, судя по всему, был предоставлен для общественного пользования.

Сублейтенант быстрым шагом подошла к охраняемому, что-то показала солдатам, и они пропустили ее внутрь. Тогда эколитарий сел на скамью у стены, достал из кармана какую-то распечатку и принялся ее читать, делая вид, будто у него здесь назначена встреча. С занятой им позиции просматривались оба лифта.

Спустя несколько минут общая картина стала ему ясна.

Молодые имперцы поднимались и спускались, пользуясь общественным лифтом. Можно было подумать, что это происходит без всякой системы. Однако в каждом из них под напускным спокойствием чувствовалось напряжение. Проявлялось это в том, что никто не разговаривал друг с другом.

К одетым в коричневое солдатам, охранявшим другой лифт, подошли всего несколько человек, лишь один из них – вернее, лишь одна, поскольку это тоже была женщина, – в униформе. Двоих гражданских без лишнего шума завернули обратно.

Спустя четверть стандартного часа один из охранников взглянул на Натаниэля и, тщательно его разглядев, опять повернулся к пульту.

Эколитарий никак на это не прореагировал. Он уткнулся носом в распечатку, время от времени поднимая голову якобы в поисках того, кого ждал. В действительности он продолжал изучать прибывающих и покидающих здание. Каждого Натаниэль заносил во вмонтированное в пояс запоминающее устройство.

Еще через четверть часа, почти секунда в секунду, охранник за пультом вновь посмотрел на него.

Эколитарий оторвался от распечатки, свернул ее, неспешно поднялся, огляделся по сторонам, потом посмотрел на часы, покачал головой и, сердито скомкав листок, зашагал к поездам.