Академия и хаос

Обязанность Дэниела на протяжении всех этих двадцати тысяч лет состояла в том, чтобы удерживать людей от неудач и направлять их энергию на благо всего человечества.

Для того чтобы добиться этого, Дэниел вторгайся в течение истории. Некоторые из привнесенных им изменений вызывали боль, причиняли вред, порой приводили к смерти отдельных людей. Только Нулевой Закон, сформулированный замечательным роботом Жискаром Ревентловом, позволял Дэниелу продолжать действовать в таких обстоятельствах.

Нулевой Закон представлял собой довольно сложное понятие, хотя звучал довольно просто: можно причинять вред отдельным людям, если за счет этого можно предотвратить вред, который в противном случае был бы причинен большему числу людей.

Цель оправдывает средства.

Это страшное утверждение на протяжении истории человечества неизменно приводило к ужасным последствиям. Но сейчас было не время размышлять о том, справедливо оно или нет.

Что следовало из потери Лодовика Тремы? Похоже, ничего. Порой Вселенная принимала собственные решения, неподвластные здравому смыслу. Не было ничего столь обескураживающего и с таким трудом поддающегося оценке, с точки зрения робота, как безразличие Вселенной к людям.

Дэниел имел возможность инкогнито путешествовать из сектора в сектор. К тому же на Тренторе сейчас наблюдалась массовая миграция безработных. Также он имел возможность поддерживать связь со своими подчиненными с помощью личного коммуникатора или портативного компьютера-информатора. Кроме того, у него имелись нелегальные связи во многих уголках планеты и во многих слоях общества. Порой Дэниел наряжался жалким уличным попрошайкой, порой подолгу не покидал тесную и грязную квартирку в Трансимперском секторе, всего в семидесяти километрах от Императорского Дворца. Никто не обращал внимания на сгорбленного, грязного, жалкого старика. В каком-то смысле Дэниел принял символический облик того самого несчастья, которое надеялся предотвратить.

Теперь никто из людей уже не помнил о вымышленном персонаже, который так любил, переодевшись, разгуливать среди простых людей из так называемых «низших сословий», о человеке с необычайно прозорливым умом.

Человек этот был детективом, как и старый друг Дэниела Элайдж Бейли.

Память Дэниела столько раз записывалась, стиралась и перезаписывалась, что теперь в ней сохранилось только имя этого персонажа — Шерлок. Дэниел был одним из многих роботов, Которые выполняли работу замаскированных Шерлоков. Десятки тысяч роботов трудились по всей Галактике, стараясь не только раскрыть тайны совершенных преступлений, но и предотвратить беду.

Предводитель этих верных слуг человечества, первый «Вечный», немножко привел в порядок свою ветхую одежонку и, покинув свое жилище в полупустом здании жилищного комплекса отправился покупать более приличную одежду.

Глава 7

— Обыскали всю квартиру, — простонал Зонден Азгар, потирая локти.

Выглядел он еще меньше и слабее, чем когда-либо. В последние несколько лет Клия относилась к отцу без особого уважения, но жалела его и испытывала чувство вины, которое только усиливало ощущение ответственности за беднягу.

— Даже наши записи просмотрели — представь! Наши семейные записи! Какой-то имперский чиновник…

— При чем тут твои записи, папа? — спросила Клия.

В квартире царил полный разор. Девушка представила себе, как ворвавшиеся в отцовскую квартирку люди вытягивают ящики, расшвыривают содержимое коробок, бьют посуду, переворачивают истертые ковры. Она не без причины порадовалась, что ее не было здесь в это время.

— Да не в моих записях дело! — взорвался Зонден. — Они тебя искали! Школьные тетради, библиофильмы, альбом наш семейный забрали, где все фотографии твоей матери. Зачем? Что ты на этот раз вытворила?

Клия покачала головой, перевернула валявшуюся на полу табуретку, поставила, села.

— Если они меня ищут, мне нельзя здесь оставаться, — заключила она.

— Почему, дочка? Что ты могла такого…

— Я не сделала ничего противозаконного, папа. Уж во всяком случае, ничего такого, что могло бы заинтересовать имперских чинуш. Тут что-то другое.

Она вспомнила разговор с незнакомцем в тускло-зеленом плаще и нахмурилась.

Зонден Азгар стоял посреди гостиной, которую и гостиной-то можно было назвать только с большой натяжкой, — площадью в три квадратных метра, эта комнатушка скорее казалась прихожей. Он весь дрожал, как перепуганный зверек.

— Они были такие злющие, — сказал он. — Схватили меня и как начали трясти… Как бандиты, честное слово. Так бы со мной обошлись разве что в Биллиботтоне!

— Что они говорили? — негромко спросила Клия.

— Спрашивали, где ты, как ты училась, чем зарабатываешь на жизнь. Спрашивали, знаком ли тебе Киндриль Нашак. Кто это такой?

— Мужик один, — ответила Клия, стараясь скрыть изумление. Киндриль Нашак! До сих пор этот человек был для нее главной опорой на черном рынке. Он устроил ей сделку, в результате которой она положила на свой счет в Биллиботтонском банке целых четыре сотни новых кредиток! Но и в той сделке не было ничего из ряда вон выходящего, уж во всяком случае — ничего такого, на что могли бы обратить внимание имперские власти. Особая имперская полиция по идее занималась розыском лидеров Подполья, а не умненьких девочек с исключительно личными амбициями.

— Мужик! — фыркнул Зонден. — Надеюсь, такой, который готов снять тебя с моей шеи?

— Я тебе уже много лет не обуза, — отрезала Клия. — Я и заглянула только, чтобы узнать, как ты поживаешь.

«И еще для того, чтобы понять, отчего у меня голова так болит, как только я про тебя вспомню», — мысленно добавила она.

— Я им сказал, что ты сюда никогда носа не суешь! — вскричал Зонден. — Сказал, что мы с тобой месяцами не видимся. Это же ужас, что такое! Теперь сколько дней подряд придется тут все разгребать! А еда! Они мне всю кухню вверх дном перевернули! Только-только ужин приготовил!

— Я помогу тебе прибрать, — сказала Клия. — Не переживай, через час тут будет полный порядок.

Она искренне надеялась, что не задержится больше чем на час. Мысли ее бешено метались, она вспоминала о других людях. Приятели, партнеры — все, кто был связан с Нашаком. В одном она была уверена: ни с того ни с сего она вдруг стала важной персоной, но вовсе не потому, что блистала на черном рынке.

Час спустя, когда в квартире был наведен более или менее сносный порядок и когда Зонден немного успокоился, Клия чмокнула отца в лоб и попрощалась с ним, зная, что они больше никогда не увидятся. Она не могла смотреть на отца без того, чтобы у нее не начинала дико болеть голова.

«С чувством вины ничего не поделаешь, — думала она. — Это что-то новенькое».

Теперь любые встречи с отцом становились очень опасными.

Глава 8

Майор Перл Намм из отдела особых расследований Имперской службы безопасности, где он отвечал за сектор Дали, два часа протомился в личной дворцовой приемной личного Советника Императора Фарада Синтера. Он нервно подергивал воротник. Элегантный письменный стол Фарада Синтера был до блеска отполирован. Изготовлен он был из каронского дерева, выращенного в Имперских Садах, и подарен Синтеру Императором Клайусом I.

На столе ничего не было, кроме выключенного компьютера-информатора имперского класса. Сбоку от стола парило голо-графическое изображение звездолета и солнца — эмблемы Империи. Высокий потолок кабинета подпирали колонны из тренторианского базальта, на которые лучами лазера была нанесена тончайшая резьба в виде изысканного цветочного орнамента. Майор, рассматривая колонны, поднял взгляд к потолку, а когда опустил, увидел Синтера. Тот стоял у стола, раздраженно нахмурив брови.

— Ну, и?

Майор Намм, светловолосый мужчина хрупкого телосложения, не привык к личным аудиенциям на таком высоком уровне, и тем более — во дворце.

— Второе сообщение о поисках Клии Азгар, дочери Зондена и Бетель Азгар. Обыск квартиры ее отца.