Корабль-акула

- Давайте упорядочим свои впечатления, - сказал капитан Солтер. - Вы думаете, кто-то из них уцелел?

- Сомневаюсь, - ответила Гревс. - Такие люди не имели права выжить. Весь этот мир должен быть тщательно вычищен. Они, гм, перебили друг друга, но не это самое главное. У этой пары был один ребенок в возрасте десяти-четырнадцати лет; их каюта приспособлена лишь для одного ребенка. Нужно заглянуть еще в какие-нибудь каюты, чтобы понять, была ли семья с одним ребенком нормой. Если это так, можно держать пари, что они вымерли. Или почти вымерли...

- Расчет вполне обоснован, - заметил Солтер. - Если не учитывать других факторов, кроме этого одного ребенка на семью, то за один век население, насчитывающее два миллиарда, уменьшилось бы до ста двадцати пяти миллионов. В следующем веке - до менее чем четырех миллионов, затем - до двадцати тысяч... а в тридцать втором поколении последняя пара из этих двух миллиардов родит одного ребенка, и это будет конец. А ведь есть и другие обстоятельства. Кроме того, что могут существовать люди, не размножающиеся по собственному желанию, - он избегал смотреть на Джевел Флит, - нужно принимать во внимание увиденное на лестнице, в коридоре ив этих комнатах.

- И значит, наши проблемы решены! - воскликнула Гревс. Она хлопнула ладонями по кошмарному столу, забыв, для чего он служил.

- Мы вытащим корабль на берег и высадим команду на сушу. Расчистим место, узнаем, что нужно делать, чтобы выжить... Слова замерли у нее на губах, и она тряхнула головой. Простите, все это вздор.

Капеллан понял ее, но ответил.

- Переход на берег - это просто перемена места. Они наверняка смогут переучиться.

- По политическим причинам это невыполнимо, - вставил Солтер. - По крайней мере, в таком виде.

Он представил, как излагает свои выводи совету корабля, сидящему под мачтой, к которой крепится пластинка с Хартией, и печально покачал головой.

- Есть один способ, - заметила Джевел Флит.

Именно в этот момент и ворвались Броунеллы, следившие за десантной группой с момента ее высадки. Десять женщин в капюшонах и мешковатой одежде и девять мужчин в покаянной черни проскользнули в широко открытые двери и окружили людей моря кольцом копий. Действительно, на суше действовали и другие факторы, но это было еще не тридцать второе поколение.

Предводитель мужчин из клана Броунеллов довольно произнес:

- Вот чего нам не хватало - свежей крови.

И Солтер понял, что он имел в виду не генетику. Женщины, как обычно, более разговорчивые, критически заметили:

- Грешницы, конечно, бесстыдно обнажающие свои конечности, бесстыдно кичащиеся своими прогнившими колоннами святыни разврата. Явились сюда с проклятого моря, чтобы увести нас с дороги истины и добродетели.

- Мы знаем, что делать с женщиной, - сказал предводитель мужчин, а остальные подхватили литанию:

- Мы повалим ее на землю.

- И перевернем ее навзничь.

- Вытянем ей одну руку и привяжем крепко.

- Вытянем ей вторую руку и привяжем крепко.

- Вытянем ей одну ногу и привяжем крепко.

- А потом...

- Потом мы забьем ее насмерть, и Виляка улыбнется.

Капеллан Пембертон смотрел, словно не веря своим глазам.

- Вглядитесь в свои сердца, - начал он, пытаясь воззвать к их рассудку. - Вглядитесь глубже, чем делали до сих пор, и увидите, что вас ввели в заблуждение. Не так должны вести себя люди. Позвольте, я объясню вам...

- Богохульник! - крикнула предводительница женщин и ловко ткнула капеллана в живот своим копьем.

Сила, с которой вонзилось широкое холодное лезвие, опрокинула его на землю. Джевел Флит тут же присела рядом, проверяя пульс и дыхание. Жив.

- Встань, - приказал ей предводитель мужчин. - Выставлять себя на показ, предлагая таким, как мы, бесполезно. Наши сердца чисты!

В двери появился мальчик.

- Вангеры! - заорал он. - Двадцать Вангеров поднимаются по лестнице.

- Распрямись и не бормочи, - рявкнул отец и вытянул его древком копья по ребрам.

Мальчик скривился в улыбке, но лишь когда все восемнадцать чистосердечных бросились к лестнице. Потом он выглянул в коридор и свистнул изо всех сил. Люди моря внимательно следили за развитием событий, деля свое внимание между происходящим в коридоре и истекающим кровью капелланом. По свистку стремительно распахнулись шесть дверей, из них высыпали мужчины и женщины и ударили копьями в спины готовых к обороне лестницы Броунеллов.

- Спасибо, папа! - верещал мальчик, пока чистые сердцем Вангеры толпились вокруг уцелевших Броунеллов с не менее чистыми сердцами. Наконец его крики надоели одному из Вангеров, и тот проткнул парня копьем.

- С меня хватит, - заявила Джевел Флит. - Капитан, берите капеллана и идемте.

- Но нас убьют.

- Берите капеллана, - вмешалась Гревс. - Хотя, подождите минутку. - Она сбегала в спальню и вернулась, неся шипастую дубину.

- Ну что же, может, получится, - сказала девушка.

Она расстегнула длинный ряд пуговиц на своем комбинезоне и, сбросив его, сняла белье. Затем повесила одежду на руку, вышла в коридор и направилась к лестнице. Капитан и инспектор ошеломленно смотрели на ее действия, а потом двинулись следом, неся капеллана.

Для чистосердечных виляк Джевел была не Фриной, защищающейся перед судом, а овеществленным злом. Они заорали, сломали строй и разбежались, побросав оружие. В их головах не умещалось, что человек может поступить таким образом. Только Виляка в мудрости своей знал, что за кошмар так удивительно и страшно привлекает их внимание, разрушая психику. Они бежали от Джевел, как она и рассчитывала. Окажись это не так, ее ждала бы просто быстрая смерть. Но все-таки они бежали, прятались в квартирах, поворачивались спиной к этому страшному зрелищу.

Люди моря быстро миновали побоище на лестнице, без помех спустились вниз и добрались до доков. Солтер изрядно помучился, прежде чем опустил капеллана в лодку, на руки инспектора Гревс, но уже через десять минут они отшвартовались и отплыли. Отойдя от берега, поставили парус, чтобы поймать дующий с суши вечерний бриз, возникающий в результате разницы скорости остывания воды и кирпичей. Джевелл Флит помогла поставить мачту и быстро оделась.

- Не всегда это будет так легко, - сказала она, застегнув последнюю пуговицу.

Гревс думала так же, но не произнесла ни слова, не желая, чтобы ее заподозрили в зависти к великолепному молодому телу Джевел.

Солтер проверил состояние капеллана.

- Думаю, выкарабкается, - решил он. - Хирургическая помощь и длительный отдых поставят его на ноги. Он потерял не так много крови. А мы принесем совету корабля странную историю.

- У них нет выбора, - отозвалась Гревс. - Мы потеряли нашу сеть, а эта земля ждет нас. Горстка безумцев будет сопротивляться нам, но что с того?

Снова на поверхности появилась крупная рыбина. Солтер задумчиво смотрел на нее.

- Они предложат, чтобы мы добыли на берегу бронзу, - сказал он, - приготовили новую сеть и вели себя так, словно ничего и никогда не случалось. Вы и сами понимаете, что мы могли бы поступить именно так.

- Сегодня да, а завтра? - откликнулась Джевел Флит. Сейчас была сеть, да и то после окончания сборов. А будь это мачты? Посредине зимы и посреди Атлантики?

- Или руль, - продолжил капитан. - Когда-нибудь и где-нибудь. Но можете ли вы представить, что произойдет, если мы скажем совету, что нужно сойти с корабля на землю, поселиться в этих кирпичных каютах и все переменить? Сражаться с безумцами и учиться земледелию?

- Должен быть какой-то выход, - сказала Джевел Флит. Точно так же, как выходом был Виляка. Людей стало слишком много, и он решил эту проблему по-своему. Всегда можно найти выход. Человек - наземное млекопитающее, несмотря на то, что ненадолго выходит в море. Мы были посевным материалом, который отложили в сторону в ожидании, пока земля очистится и мы сможем вернуться. Как те прибрежные рыбы, терпеливо ждущие конца сборов, чтобы вернуться на глубину и размножаться. Что вы предлагаете, капитан?