Вспомни, что будет

— Я знаю. Нам пора возвращаться в ЦЕРН.

Ллойд помог ей встать и обнял за талию. Со всех сторон доносились гудки и вой сирен — «скорые», пожарные и полицейские машины. В сумерках они добрались до «фиата» Ллойда. Фонари не горели. По темным улицам, усыпанным битым стеклом и обломками камней, они поехали к ЦЕРНу. Митико сидела молча, обхватив себя руками.

Ллойду пришла на память одна история, которую ему рассказывала мать. Это случилось в 1965 году. Он тогда был еще совсем маленьким и ничего помнить не мог. В ту ночь погас свет. На северо-восточном побережье США произошел серьезный сбой в системе электроснабжения. Электричества не было четыре часа. Мать была дома с Ллойдом одна, и она говорила ему, что все, кто пережил это «затемнение», на всю жизнь запомнили, где находились, когда погас свет.

И теперь будет точно так же. Каждый будет помнить, где он находился, когда случилось нынешнее «затемнение».

Каждый, кому удалось остаться в живых.

4

К тому времени, когда Ллойд с Митико вернулись в ЦЕРН, Джейк и Тео собрали группу сотрудников, работавших с БАК, в конференц-зале на втором этаже центра управления.

Большинство сотрудников ЦЕРНа, приехавших сюда со всей Европы и с других континентов, жили либо в швейцарском городке Мейран, расположенном к востоку от комплекса, либо в Женеве — на десять километров дальше, либо во французских городах Сен-Жени и Туари, к северо-западу от ЦЕРНа. И вот сейчас к Ллойду были обращены лица людей самых разных национальностей. Митико присоединилась к остальным, но вид у нее был отстраненный. Она сидела, раскачиваясь, на стуле, ничего не слыша и ничего не замечая.

Ллойд, как руководитель проекта, начал собрание. Он еще раз вгляделся в лица людей, сидевших вокруг него.

— Тео рассказал мне о том, что говорили по каналу Си-эн-эн. Полагаю, нет никаких сомнений в том, что у людей по всему миру действительно возникли галлюцинации. — Он сделал глубокий вдох: сосредоточиться, ясно увидеть цель — вот что ему сейчас было необходимо. — Давайте попытаемся точнее понять, что произошло. Как вы смотрите на то, чтобы высказываться по очереди? В подробности вдаваться не нужно. Просто четко сформулируйте то, что вы видели. Если нет возражений, я буду делать заметки. Улаф, как смотришь на то, чтобы начать с тебя?

— Почему бы и нет? — пожал плечами мускулистый блондин. — Я оказался в загородном доме моих родителей. У них есть шале неподалеку от Сундсваля.

— То есть это место было тебе знакомо? — спросил Ллойд.

— Ну да.

— И насколько точным было видение?

— Очень точным. Все выглядело именно так, как в мой последний приезд туда.

— Кто-нибудь был рядом с тобой в этом видении?

— Нет. Что довольно странно. Ведь я езжу туда только для того, чтобы навестить родителей, но их там не было.

Ллойд вспомнил о состарившейся версии самого себя, отразившейся в зеркале.

— Улаф, ты видел себя в этом видении?

— В смысле — в зеркале? Нет.

— Хорошо, — кивнул Ллойд. — Спасибо.

Рядом с Улафом сидела чернокожая женщина в возрасте. Ллойду стало неловко. Ведь он должен был знать, как ее зовут, но никак не мог вспомнить. Наконец он улыбнулся и сказал:

— Поехали дальше.

— Похоже, это было на окраине Найроби, — начала женщина. — Поздно вечером. Было тепло. Я подумала, что нахожусь на Динезен-стрит, но улица была застроена слишком высокими домами. И еще там стоял «Макдоналдс».

— А в Кении их нет? — поинтересовался Ллойд.

— Есть, конечно. И на вывеске было написано, что это «Макдоналдс», но логотип был неправильный. Не золотые дуги, а большая буква «М», вычерченная совершенно прямыми линиями. Странно.

— Значит, Улаф увидел место, где он часто бывал, а вы — то, где не бывали ни разу. Или, по крайней мере, вы увидели то, чего раньше никогда не видели.

Да. Пожалуй, что так, — кивнула женщина.

Еще четыре человека — и наступит черед Митико. Ллойд не мог понять, слушает ли она то, что говорят коллеги.

— Франко, а ты что скажешь? — спросил Ллойд.

Франко делла Роббиа пожал плечами.

— Это был Рим. Ночью. Но… даже не знаю, как сказать. Выглядело все точно какая-нибудь компьютерная игра. Виртуальная реальность.

— Почему ты так говоришь? — заинтересовался Ллойд, подавшись вперед.

— Ну, вообще-то это был Рим. Прямо около Колизея. И я вел машину… Но только на самом деле я ее не вел. Она работала как бы сама по себе. Про ту, в которой сидел я, не могу сказать, но другие автомобили парили сантиметрах в двадцати от земли. — Он снова пожал плечами. — Словом, какая-то игровая имитация.

Свен и Антония, рассказывавшие о летающих машинах раньше, энергично закивали.

— Я видел то же самое, — подтвердил Свен. — Не в Риме, конечно. Но летающие машины там были.

— И я такие видела, — подхватила Антония.

— Интересно, — кивнул Ллойд и обратился к молодому аспиранту Джейкобу Горовицу: — Джейк, а ты что видел?

Джейк нервно взъерошил пятерней рыжую шевелюру.

— Я видел комнату. Ничего особенного. Какая-то лаборатория. Желтые стены. На одной стене висела таблица — периодическая система элементов. Весь текст в таблице был на английском. И там была Карли Томпкинс.

— Кто-кто? — переспросил Ллойд.

— Карли Томпкинс. Во всяком случае мне показалось, что это она. Только… она выглядела намного старше, чем тогда, когда мы с ней в последний раз виделись.

— Кто такая Карли Томпкинс?

Ответил не Джейк, а Тео Прокопидес, сидевший немного дальше.

— Ты должен знать ее, Ллойд. Она канадка, твоя землячка. Карли исследует мезоны. В последнее время работает в TRIUMF. [13]

— Точно, — кивнул Джейк. — Я с ней и встречался-то всего пару раз, но это определенно была она.

Сидевшая рядом с Джейком Антония вдруг задумчиво подняла брови.

— Интересно, если Джейк видел Карли, то случайно не видела ли Карли Джейка? — произнесла итальянка, завладев вниманием аудитории.

— Выяснить это можно единственным способом. Мы могли бы ей позвонить, — пожал плечами Ллойд и, посмотрев на Джейка, добавил: — У тебя есть номер ее телефона?

— Я же сказал: я с ней едва знаком, — покачал головой Джейк. — На последней конференции Американского физического общества мы ходили на одни и те же семинары, а еще я был на защите ее диссертации по хромодинамике.

— Если она член АФО, то ее фамилия должна значиться в справочнике, — заметила Антония и, подойдя к стеллажу, взяла с полки книгу, перелистала страницы и сообщила собравшимся: — Вот номера ее домашнего и рабочего телефонов.

— Я… я не хочу ей звонить, — заявил Джейк.

Ллойда удивило его нежелание звонить Карли, но он не стал уточнять, в чем причина.

— Ладно, — подытожил он. — На самом деле тебе и не стоит с ней разговаривать. Мне интересно, не назовет ли она сама твое имя.

— Не исключено, что связаться с ней не удастся, — заметил Свен. — Телефонные линии перегружены. Люди пытаются дозвониться родственникам и друзьям. Не говоря уже о том, что многие линии повреждены.

— Все же стоит попытаться, — возразил Тео и, подойдя к Антонии, взял у нее справочник. — А как отсюда звонить в Канаду?

— Точно так же, как в США, — ответил Ллойд. — Код страны тот же самый: ноль-один.

Тео набрал длинный ряд цифр. Затем он начал загибать пальцы, чтобы остальные поняли, сколько гудков он слышит в трубке. Один. Два. Три. Четыре.

— Алло? Будьте добры, Карли Томпкинс. Здравствуйте, доктор Томпкинс. Я звоню вам из Женевы, из ЦЕРНа. От имени группы ученых. Нас тут несколько человек. Вы не возражаете, если я включу громкую связь?

— Да, пожалуйста. Включайте. А в чем дело? — ответил сонный голос.

— Нам хотелось бы узнать, какая галлюцинация у вас возникла во время всеобщего «затемнения».

— Что? Это что, шутка?

Тео посмотрел на Ллойда:

— Она ничего не знает.

— Доктор Томпкинс, говорит Ллойд Симкоу, — кашлянув, произнес Ллойд. — Я тоже канадец. Я работал в группе «D-ноль» в Лаборатории имени Ферми до две тысячи седьмого года, а последние два года работаю в ЦЕРНе. — Тут он помедлил, не зная, что сказать. — А который у вас сейчас час?