Искатель. 1973. Выпуск №5

— Мне осталось только предположить, что он упал за борт, — сказал Петч и замолчал, ожидая вопроса Холланда, и тот спросил, не опрашивал ли он по этому поводу членов команды.

— Да. Я попросил каждого члена команды сделать по этому поводу заявление в моем присутствии, а также в присутствии Хиггинса и Райса. Насколько нам удалось выяснить, последним человеком, видевшим мистера Деллимера живым, был стюард. Он видел, как Деллимер вышел из своей каюты и прошел в дверь, ведущую в кормовую часть верхней палубы. Это было примерно в четыре тридцать.

— А после этого его никто больше не видел?

Петч немного подумал и ответил:

— Насколько нам удалось выяснить — никто.

— Верхняя палуба — это та, на которой находятся шлюпки?

— Да.

— Грозила ли опасность тем, кто был на этой палубе?

— Нет, не думаю. Трудно сказать. Брызги и волны перекатывались через все палубы.

— И через корму тоже?

— Да.

— А мистер Деллимер направился на корму?

— Так сказал Кинг.

Холланд немного помолчал, а затем снова спросил:

— Вы не предполагаете, куда направлялся мистер Деллимер?

— Нет.

— Исходя из того, о чем вы уже рассказывали, можно предположить, что он пошел на корму, чтобы проверить состояние крышек люков?

— Возможно. Но в этом не было необходимости. Я их проверял лично.

— Но если он все же пошел проверять, состояние крышек люков, это значило, что ему пришлось бы спускаться по трапу, расположенному в самой задней части грузовой палубы?

— Не обязательно. Крышки люков хорошо видны и с верхней палубы.

— А если он все же спустился, это было опасно?

— Да. Да, это так. Волны перекатывались через обе грузовые палубы.

— Понятно. Значит, именно тогда его и видели в последний раз?

В зале царила тишина. Всех захватила загадочность, таинственность дела. Кто-то позади меня тихо плакал. И тогда снова зазвучал голос Петча, продолжавшего свой рассказ.

Ветер утих, а вместе с ним и море. В двенадцать сорок три, о чем свидетельствовала и запись в судовом журнале, Петч дал команду «малый вперед» и продолжил движение по курсу. Кроме этого, он отдал приказ пустить в ход ручные помпы, а так как носовая часть судна заметно ушла в воду, послал рабочую команду под началом Райса для исправления повреждений крышек носовых люков.

Он намеревался первоначально взять курс на Брест. Но в связи с тем, что погода улучшилась и помпы работали безотказно, он все же решил держаться прежнего курса, надеясь рано утром восемнадцатого обогнать Ушант. Он увеличил обороты винтов до средней скорости. Крупные пологие волны все еще вспухали, но море было спокойным, и ветер почти спал. Тем не менее он решил держаться берегов Франции на случай непредвиденных осложнений. После изменения курса он информировал офицеров о том, что принял решение идти в Саутгемпгон для ремонта.

Приблизительно в двадцать один двадцать, после того как стюард принес ужин и он перекусил в своей каюте, он услышал крики, а затем прибежал Рай си сообщил, что в кормовом трюме вспыхнул пожар и команда в состоянии паники.

— Какова конкретно была причина паники? — вмешался в рассказ Холланд.

— Мне кажется, суеверие. Команда считала, что это судно приносит несчастье, — ответил Петч. — Во всяком случае, последние два дня об этом говорили открыто.

— А вы что думаете по этому поводу? Вы тоже считали, что судно заколдовано?

Петч посмотрел на председателя и его консультанта.

— Нет, — ответил он, — я считаю, что была преднамеренная попытка уничтожить судно.

По залу пробежал шумок. Но Петч не удовлетворил жажду любопытства прямыми обвинениями. Он только пояснил:

— Слишком уж много совпадений: взрыв, повреждение трюмов, а затем пожар в радиорубке.

— Вы были убеждены, что в трюме номер один произошел взрыв? — спросил Холланд.

На мгновение Петч задумался.

— Да. Да, я так думаю.

— А пожар в радиорубке?

— Если взрыв был преднамеренным, тогда надо было вывести из строя и радио, ибо оно было моим единственным средством связи с внешним миром.

— Та-ак. — Холланд задумчиво молчал, а затем сказал: — Из ваших слов явствует, что на судне находился человек, который пытался уничтожить его?

— Да.

— А когда вы услышали, что в трюме номер три вспыхнул пожар, вы сразу же подумали, что это было еще одной попыткой уничтожить судно? Вы понимаете, что это очень серьезное обвинение?

— Да, понимаю.

Холланд призвал суд сохранять полнейшую тишину, а затем произнес:

— На борту «Мэри Диар» был тридцать один человек. Если пожар вызван умышленно, то опасности подвергались все люди. Это равносильно убийству.

— Да.

— Значит, вы настаиваете, что пожар вызван умышленно?

— Да, я настаиваю на этом.

Следующий вопрос был неизбежен.

— Кого вы подозреваете в поджоге? — спросил Холланд, но Петч не решался ответить. Рассказывать о том, как Деллимер предлагал ему деньги, теперь было бесполезно. Деллимер мертв. Его уже нельзя было обвинить в последнем пожаре. Поэтому Петч сказал, что у него не было времени на то, чтобы окончательно сформулировать свое подозрение — он был слишком занят спасением судна.

— Но вы, должно быть, подумали об этом раньше?

— Да. — Петч посмотрел на судью и его помощников. — Но я считаю, что это должен решить суд.

Боуэн-Лодж кивнул в знак одобрения, и Холланд попросил Петча вернуться к событиям, последовавшим после пожара в трюме. Он и Райс организовали команду для тушения огня. Нет, Хиггинс в нее не входил. Он был на вахте. С ними были второй механик, радист и боцман. Они развернули шланги и направили струи воды через смотровые отверстия, одновременно освободив проход под главным люком. Они отодвинули тюки от переборки трюма № 4 на тот случай, если переборка перегреется и ее придется охлаждать водой. Сам же Петч спустился в трюм № 4 через смотровой люк.

— Для чего вы это сделали?

— Я хотел проверить, насколько накалилась переборка. Я боялся, что пожар может распространиться на кормовые трюмы. А кроме того, так как трюм был заполнен грузом не полностью, я надеялся по степени нагрева переборки определить, насколько опасен был пожар.

— И что вы обнаружили?

— Я убедился, что пожар только что начался. Переборка еще не нагрелась. Но я обнаружил это позднее.

— Что вы имеете в виду?

Он рассказал, как, получив удар в голову, упал вниз с вертикального трапа и потерял сознание. Он объяснил это точно теми же словами, что и мне тогда, в каюте на «Мэри Диар». Когда он окончил рассказ, Холланд спросил:

— Вы уверены, что это произошло не случайно, что вы не поскользнулись?

— Совершенно уверен, — ответил Петч.

— Может быть, что-то упало на вас, кусок металла, например?

Но Петч указал на сохранившийся шрам, который не мог появиться случайно.

— А когда вы пришли в себя, вы не обнаружили поблизости какого-либо предмета, который мог быть использован нападавшим в качестве оружия.

— Нет. По-моему, нет. Во всяком случае, я не уверен. Трюм был наполнен дымом, я был ослеплен и почти задыхался.

— Я спросил об этом потому, что кто-нибудь из команды, скажем человек, имевший что-то против вас, мог последовать за вами… и ударить вас, например, кулаком?

— Он должен был быть очень сильным человеком. — И Петч посмотрел в зал на Хиггинса.

Затем он рассказал, что, придя в себя, услышал крики матросов, спускавших на воду шлюпки. Он с трудом вскарабкался по вертикальному трапу к грузовому люку, но крышка его была закрыта и заперта на защелку. Его спасло то, что оказалась приоткрытой крышка смотрового люка.

Спустя довольно длительное время ему удалось взгромоздить друг на друга несколько тюков и по ним добраться до выхода. С большим трудом он вылез через щель на палубу и обнаружил только шлюпку № 3, свисавшую со шлюпбалок. Остальные шлюпбалки были пусты. Машины все еще работали, работали и помпы, шланги по-прежнему вливали потоки воды в трюм № 3. Но на судне не осталось ни души.