Звездный король. Машина смерти

Джерсен, глянув мельком на Франца Падербуша, с удивлением обнаружил на его лице безмятежную улыбку. Вот точно такую же улыбку он несколько раз замечал на лице Зеумана Отуала, но ни общим характером лица, ни отдельными чертами Падербуш нисколько не был похож на Зеумана Отуала.

Зашло солнце, все вокруг погрузилось в сумерки. Джерсен остановил самоход на краю заливного луга. На ужин вполне сгодился рацион, предназначенный для экипажа самохода. После ужина Падербуша заперли в кормовом отсеке.

Джерсен и Алюз Ифигения вышли наружу и стали любоваться светлячками. Над головой у них ярко сверкали созвездия ночного неба Фамбера. В южной частя неба звезд было неисчислимое множество, куда меньше их сверкало в северной, где начиналось межгалактическое пространство. В расположенном поблизости перелеске запело какое-то ночное существо, теплый воздух был наполнен пряным запахом луговых трав. Джерсен в конце концов собрался с духом и взял руку девушки. Она не пошевельнулась, чтобы ее высвободить.

Несколько часов сидели они спиной к самоходу, молча глядя на мерцание светлячков в луговых травах. Только заунывный звон колокола из отдаленной деревни отмечал каждый час течения времени. Созерцание ночи кончилось тем, что Джерсен расстелил плащ, и они легли спать на мягкой траве.

На заре путники снова двинулись на запад. Характер местности сильно изменился. Холмистая равнина плавно перешла в предгорье с многочисленными долинами, поросшими лесом; еще дальше к западу начались настоящие горы, на склонах которых высоко вверх тянулись деревья, очень напоминавшие сосны. Все реже стали попадаться деревни и хутора, а вскоре только редкие замки гордо взирали с высоких утесов на долины и реки. Один раз бесшумно мчавшийся самоход натолкнулся на группу вооруженных людей, устроивших пьяное шествие посреди дороги. Одеты они были в сплошные лохмотья, оружие составляли только луки и стрелы.

— Бандиты, — сказала Алюз Ифигения. — Отбросы Миска и Вадруса.

Границу охраняли двое стражей, окаменевших при виде самохода. Когда машина промчалась мимо, они опомнились и протрубили сигналы, взывавшие к оружию.

Часом позже перед самоходом на много миль к северу и западу раскинулась бескрайняя волнистая равнина.

— Вот это и есть Вадрус, — произнесла Алюз Ифигения. — Видите белое пятно сразу же за темным лесом? Это город Каррай. Жантилья еще западнее, но я неплохо знакома с Карраем. Сион Трамбле нередко оказывал в нем гостеприимство моей семье, так как в Жантилье я принцесса.

— Так что теперь вы станете его невестой.

Алюз Ифигения печально смотрела на белый Каррай, будто с ним у нее были связаны сладостные, но теперь уже далекие воспоминания.

— Нет. Я уже больше не ребенок. Все теперь стало не так просто, как прежде. Раньше в моей жизни были Сион Трамбле и Кокур Хеккус. Сион Трамбле — воин до мозга костей и в битвах бывает очень безжалостным, но для народа Вадруса он старается быть воплощением справедливости. А вот Кокур Хеккус, разумеется, воплощение зла. Раньше я остановила бы свой выбор на Сионе Трамбле. Теперь я не желаю ни того, ни другого. Слишком много мне довелось пережить, — задумчиво произнесла девушка. — Слишком много довелось мне узнать. С тех пор как я покинула Фамбер, я потеряла свою юность.

Джерсен резко повернулся — краем глаза он уловил перемену в настроении их узника.

— Что вас так позабавило?

— Я вспомнил о таких же разочарованиях своей юности, — ответил Франц Падербуш.

— У вас нет желания рассказать об этом подробнее?

— Нет. Просто к слову пришлось.

— Вы давно служите Кокуру Хеккусу?

— Всю жизнь. Он правитель Миска и, следовательно, мой сюзерен.

— Может быть, вы расскажете нам что-нибудь о его планах?

— Боюсь, что не сумею. Если у него даже и есть определенные планы — по-моему, их у него не так уж много, — то он все равно держит их при себе. Мой сюзерен — человек необыкновенный. Могу себе представить, какое негодование у него вызовет потеря самохода.

Джерсен рассмеялся:

— Гораздо меньшее, чем другие неприятности, которые я ему причинил. Как, например, в Скузе, где я сорвал его сделку с Даниэлем Трембатом. Или в Обменном Пункте, когда я украл у него из-под носа принцессу, расплатившись с ним пустыми бумажками.

Рассказывая обо всем, Джерсен внимательно следил за глазами Падербуша. Неужели ему это только почудилось? Или зрачки Падербуша в самом деле чуть расширились? Подобная неуверенность была нестерпимой. К тому же Билли Уиндл, Зеуман Отуал, Франц Падербуш совсем непохожи друг на друга. Общими у них были только тип телосложения и нечто такое, что вообще с трудом поддавалось определению и что можно было подвести только под такое расплывчатое понятие, как стиль. Ни один из них, по словам Алюз Ифигении, не мог быть Кокуром Хеккусом…

Самоход несся мимо фруктовых садов и виноградников, мимо роскошных лугов, питаемых хрустальными родниками, мимо деревень и хуторов и наконец выскочил к распаханным полям, тянувшимся до самого Каррая — города, резко отличавшегося от Аглабата. Здесь не было высоких мрачно-коричневых стен, скрывавших от мира жизнь города, здесь все было видно как на ладони: широкие проспекты и мраморные колоннады, особняки, затененные высокими деревьями, и даже настоящие дворцы, сверкающие в глубине тщательно распланированных парков, великолепием ничуть не уступающие дворцам на Земле. Если и были здесь трущобы и лачуги, то, наверное, располагались далеко от центральных улиц.

У самого входа в город огромную мраморную арку венчал шар из горного хрусталя. Здесь же размещался караул стражников в пурпурно-зеленых мундирах. При приближении самохода командир караула принялся истошно выкрикивать приказания. Стражники строем выдвинулись вперед, бледные, но непоколебимые в своей решимости, выставили копья и стали ждать гибели.

Джерсен остановил самоход в пятидесяти метрах от ворот, открыл люк и спрыгнул на землю. Стражники так и обмерли в изумлении. Затем из самохода вышла Алюз Ифигения. Командир, похоже, узнал принцессу, несмотря на ее далеко не лучший внешний вид.

— Неужели из нутра дназда вышла сама принцесса Ифигения Драззанская?

— Пусть вас не обманывает внешность зверя, — сказала Алюз Ифигения. — Это механическая игрушка Кокура Хеккуса, которую мы отобрали у него. Где ваш повелитель Сион Трамбле? В своей резиденции?

— Нет, принцесса. Он отбыл на север, зато только что в Каррай прибыл его канцлер и находится поблизости отсюда. Сейчас я пошлю за ним.

Вскоре появился высокий седобородый аристократ в камзоле из черного бархата с пурпурным отливом. Он торжественно вышел вперед и учтиво склонил голову. У Алюз Ифигении отлегло от сердца, когда она поздоровалась с ним: наконец-то рядом появился кто-то, на кого можно было всецело положиться. Она представила аристократа Джерсену:

— Барон Эндель Тобальт.

Затем принцесса справилась о местонахождении Сиона Трамбле, на что барон не без иронии в голосе ответил, что Сион Трамбле выступил в поход против гроднедзов, пиратов Северного моря. Его возвращение ожидается в скором времени. А пока что принцесса может располагаться в городе как у себя дома. Таково желание Сиона Трамбле.

Алюз Ифигения с неописуемым изяществом повернулась к Джерсену, показывая сияющее от счастья лицо:

— Я не в состоянии должным образом вознаградить вас за все то, что вы для меня сделали, да и не буду даже пытаться: ведь, насколько я полагаю, свои деяния вы не расцениваете в качестве каких-либо заслуг передо мной. Тем не менее, я предлагаю вам все то гостеприимство, которым сейчас располагаю. Каким бы ни было ваше желание, вам нужно только упомянуть о нем.

Джерсен ответил, что служить ей для него было одно удовольствие. Любые обязательства с ее стороны она уже более чем выполнила, указав дорогу на Фамбер.

— И все же я попрошу, чтобы Падербуша заточили в таком месте, откуда он не смог бы сбежать до тех пор, пока я не решу, как с ним поступить.

— Мы разместимся в парадном дворце. В его подвалах найдется вполне подходящая темница.