Миры Филипа Фармера. Т. 1. Создатель вселенных. Врата творения

— Мой план немного изменился, — сказал ее образ. — Но лучшего я бы и желать не могла. Какая трогательная встреча — отец и дети в последние минуты их жизни. Счастливое воссоединение семьи! Моя мечта исполнилась, и вы станете свидетелями предсмертных конвульсий друг друга. А потом я оставлю эту планету, эту печальную вселенную, и отправлюсь в погоню за последним оставшимся в живых братом и моей любимой сестрой Ананой. Но прежде я задержусь немного и от души позабавлюсь с твоей Хрисеидой.

— Тебе еще ни разу не удавалось взять над нами верх и, поверь, никогда не удастся! — закричал Вольф. — Даже если ты убьешь нас, твоя радость не продлится долго! Ты, наверное, знаешь о яде этсфагво, которым пользуются туземцы островов? Ты знаешь, что его можно подмешать в еду и яд не оставит ни запаха, ни вкуса? Да-да, тот самый яд, который действует внезапно и терзает жертву ужасной болью в течение нескольких часов. Смертельная жидкость, от которой нет противоядия! Так вот, Вала: я давно заподозрил тебя в предательстве. А прошлым вечером я влил этсфагво в твой ужин. Ты вскоре почувствуешь его, сестра, и тогда тебе будет уже не до смеха.

Конечно, Роберт ничего подобного не делал и до последней минуты даже не помышлял об этом. Но перед лицом смерти ему хотелось наказать Валу несколькими часами душевных мук.

Ее изображение закричало от ярости и отчаяния:

— Ты лжешь, Ядавин! Ты бы не поступил так со мной! У тебя слишком мягкое сердце. И тебе не удастся меня напугать!

— Скоро ты поймешь, что я говорил тебе правду! — ответил Вольф.

Он повернулся к клетке и, выполняя обещание, данное Уризену, выпустил сквозь прутья решетки стрелу. Но едва он двинулся к выходу, образ Валы поблек, и из скрытых в потолке труб на братьев хлынула зеленая пена. Она в один миг покрыла пол и поднялась до колен. Едкие испарения вызывали кашель. У Роберта заслезились глаза. Он нагнулся, поднял выпавшие из рук лук и стрелы и закашлялся еще сильнее.

Пена поднималась к шее. Вольф отчаянно пробирался через зеленые сугробы к двери в дальнем конце помещения, хотя там их могла поджидать еще одна ловушка. Пена поднялась выше головы. Вольф задержал дыхание, натянул маску и выдул собравшуюся там пену. Он надеялся, что братья тоже вспомнят о масках.

Когда до двери осталось несколько шагов, Роберт почувствовал, что пена начала твердеть. Он продирался сквозь нее изо всех сил. Сопротивление вязкой массы возрастало, и он продвигался вперед слишком медленно. А затем пена вдруг превратилась в желе, и все вокруг поглотил зеленоватый мрак. Его поймали, как муху в янтаре.

Он не мог обернуться и посмотреть на тех, кто шел следом. Вольф видел лишь арку прохода. Он пошевелил руками и обнаружил, что может немного двигать ими. Ценой огромных усилий Роберт передвинулся на дюйм вперед, но желе, словно волна отлива, вернуло его назад и вновь сжало в своих объятиях. Ему оставалось лишь ждать, когда в баллоне кончится воздух. Система подачи кислорода имела закрытую циркуляцию и, поглощая двуокись углерода, перерабатывала выдыхаемый воздух. К счастью, маска была лишена выходных отверстий, иначе смерть наступила бы мгновенно. Желе сжимало тело так плотно, что для выхода отработанного воздуха не оставалось места.

Через какие-нибудь полчаса ему придет конец. Теперь Вала может смеяться до упаду. Но потом она возьмется за Хрисеиду, и страшно подумать, что ждет его прекрасную жену. Неужели ее заставляют сейчас смотреть на сцену их гибели? Или Вала развлекается, описывая ей предстоящие пытки?

Прошло пятнадцать минут, но он думал только о том, как ему выбраться. Ситуация казалась безвыходной. Вот и закончилась его жизнь, длившаяся двадцать пять тысяч лет, — жизнь богоподобного существа, наделенного непостижимой властью. Он прожил ее напрасно, и лучше бы ему было не рождаться. Он скоро умрет, а потом сестра убьет Хрисеиду, и их мумии будут стоять в ее трофейном зале среди прочих экспонатов.

Но нет, вот этому как раз и не бывать. Сестре придется спасаться бегством. Потоки воды, с шумом вытекавшие из неподвижных врат на верхнем этаже дворца, лишат ее такого удовольствия. И их тела останутся лежать на дне моря, во тьме холодных вод, пока плоть не сгниет и течение не разбросает кости по этажам и залам затопленного замка.

Вода! Он совсем забыл, что, когда они проходили через комнаты этого этажа, вода уже поднималась по лестнице. И если только…

Первая волна, прокатившись под смертоносной аркой, налетела на дрогнувшую массу желе и вырвала из нее огромный кусок. Коридор вскоре заполнился водой, и желе начало растворяться. Время шло, с каждой минутой вода подбиралась к Вольфу все ближе и ближе, проедая себе путь и превращая желе в зеленую пену, которая быстро растворялась в жидкости. Прошло более получаса с тех пор, как он надел маску, и по его оценкам в баллонах почти не осталось воздуха. Каждый глоток кислорода мог стать последним.

Желе превратилось в зеленую пену, и Вольф по-прежнему ничего не видел. Рядом с ним отвалился толстый кусок массы. Вольф мощным рывком вырвался из мягких и цепких оков. Однако теперь ему угрожала еще большая опасность. Кислород кончался, а становиться утопленником Роберту не хотелось.

Разглядев под зеленой вуалью пены неподвижные фигуры братьев, он подплыл к ним и освободил от кусков желе, которые не выпускали их из своих объятий. Ринтрах был мертв. Он вовремя надел маску, но в системе подачи воздуха произошла какая-то поломка. Роберт жестом велел Теотормону и Луваху следовать за ним и поплыл к противоположной двери, на которую возлагал все свои надежды. Они не могли вернуться в коридор, через который врывалась вода. Впрочем, хотели они того или нет, их все равно несло к дальней стене.

Вольф разбросал куски желе, закупорившие проход, и течение потащило его в следующую комнату. Братья рванулись следом и, проскочив на гребне волны всю комнату, врезались в противоположную стену. Выбравшись из колючих и пенистых струй, они поднялись на ноги. Роберт выключил подачу кислорода и поднял маску. Все трое знали, что через минуту или две комната заполнится водой, поэтому каждый старался сохранить тот маленький запас воздуха, который еще оставался в баллонах.

— Уризен сообщил мне, где находится потайная дверь в аварийный центр управления, — сказал Роберт. — Он оборудовал это помещение специально на тот случай, если кто-то проберется к главному пульту. Там даже есть устройства, которые могут отключить всю аппаратуру основного центра. Чтобы добраться туда, нам придется пройти через дверь с ловушкой из тепловых лучей. Я не успел узнать, как отключается механизм их запуска. Поэтому мы подождем, когда вода заполнит комнату, а затем наденем маски и проскочим. Поток пены должен закоротить пусковые головки лучей. Вернее, я надеюсь на это.

Они подняли маски на лбы и забились в угол, чтобы их не снесло стремительным течением. Вода колотила в стену напротив арочного прохода, мчалась по полу и втекала в дверь, оборудованную ловушкой. Увидев, что пена не активирует лучи, Роберт бросил в проем каменный топор. Вспышка ошеломила его, хотя он и успел закрыть веки. Вода на пороге закипела, и от нее повалил пар.

Море стремительно вливалось во врата на вершине замка. Встревоженные своим положением, властители вскоре оказались под потолком. Когда над головой остался лишь фут не занятого водой пространства, они надели маски. Вольф нырнул и поплыл к двери. Внезапно кислород иссяк. Он задержал дыхание и поплыл быстрее. Вспышка света ослепила его, вода обожгла руки и затылок, не защищенные костюмом. Он ударился о край арки, и поток втащил его в следующую комнату. Роберт оттолкнулся ногами от пола и стал всплывать, вытянув вверх руки, чтобы не удариться о потолок головой. В глазах после вспышки рябило, и он ничего не видел.

Коснувшись каменной плиты, Вольф сорвал с себя маску и сделал вдох. Легкие наполнились воздухом, но в рот попала вода, и он закашлялся. К тому времени зрение восстановилось. Теотормон и Лувах плавали рядом. Роберт вытащил из воды руку и указал вниз.