Досадийский эксперимент. Без ограничений. Рассказы

— О… они пробовали способы и похуже.

Смег посмотрел направо и встретился с вопрошающим взглядом Пэйнтера.

— Это еще один венгр? — спросил Пэйнтер.

— Ээээ, да! — решил согласиться Смег.

— Так и думал, вы двое говорите на этом иностранном языке. — Пэйнтер сверкнул глазами на Пцилимина. — Его нужно депортировать.

— Вот именно, — кивнул Смег. — Вот зачем я здесь.

— Ну, ей-богу! — сказал Пэйнтер. Он посерьезнел. — Я лучше предупрежу тебя, однако. Шериф, он завел себе какую-то машинку, вроде как забираться в мозги. Нельзя толком думать, когда он ее включает. Носит ее в своем кармане, я подозреваю.

— Мы обо всем этом знаем, — буркнул Смег. — У меня самого есть такая же машинка. Это военная тайна, и мы не можем использовать ее просто так.

— Держу пари, ты вовсе не из Департамента сельского хозяйства, — хмыкнул Пэйнтер. — Держу пари, твой департамент называется ЦРУ.

— Это мы не будем обсуждать, — сказал Смег. — Однако, надеюсь, что ни вы, ни ваши друзья никому не расскажете о том, что здесь произошло.

— Мы стопроцентные американцы, мистер Смег. Можете не беспокоиться.

— Отлично, — потер руки Смег и подумал: «Как удобно. Может, они считают меня полным идиотом?» Он спокойно повернулся обратно к Пцилимину и спросил:

— Ты следил за разговором?

— Они считают тебя секретным агентом.

— Кажется, так. Это облегчает нашу задачу. А теперь расскажи, что ты натворил с их детьми?

— Их детьми?

— Ты слышал меня.

— Ну, я просто кое-что стирал в их мозгах и сажал на поезд, идущий на север. Это я делал, чтобы наказать их семьи. У этих созданий очень сильный инстинкт защиты своего молодняка. Не стоит о них беспокоиться…

— Об их инстинктах я знаю, Пцилимин. Нам придется найти их детей, восстановить и вернуть родителям.

— Как же мы их найдем?

— Очень просто. Мы будем кататься взад и вперед по всему континенту, слушая на узкой волне. Мы будем искать их по твоей матрице, Пцилимин. Нельзя стереть сознание, не привнеся своих собственных структур.

— Так именно это произошло, когда я пытался изменить взрослого?

Смег вытаращился на него в полном смятении чувств. Пцилимин не мог этого сделать, уговаривал он себя. Он не мог придать аборигену структуру слорина, владеющего полной мощью трансляции, и выпустить его на свободу. Ни один слорин не мог быть настолько туп!

— Кто? — выдавил Смег.

— Мистер Мак-Нарби.

МАК-НАРБИ? МАК-НАРБИ? Смег знал, что уже где-то слышал это имя. МАК — НАРБИ? ВДОВА МАК-НАРБИ!

— Шеф, он говорит что-то про вдову Мак-Нарби? — спросил Пэйнтер. — Кажется, я слышал…

— А что случилось с последним мистером Мак-Нарби? — поинтересовался Смег, повернувшись к крестьянину.

— Он утонул к югу отсюда. В реке. Тело его так и не нашли.

Смег повернулся к Пцилимину.

— Если ты…

— О, нет! Он просто сбежал. Нам сообщили, что он утонул и я просто…

— Собственно говоря, ты убил аборигена.

— У меня не было намерения.

— Пцилимин, перебирайся из этого транспортного средства на заднее сиденье моей машины. Мы забудем, что я неправильно припарковался, не так ли?

— Что ты собираешься делать?

— Я собираюсь забрать тебя отсюда. А теперь выметайся из этой машины!

— Да, сэр. — Пцилимин покорно двинулся. В движениях его колен угадывалось что-то резиновое, нечеловеческое. Это вызвало у Смега содрогание.

— Рик, — позвал Смег. — Ты поведешь.

— Да, па.

Смег повернулся к Пэйнтеру.

— Надеюсь, вы понимаете, что если хоть что-то из происходящего здесь станет известно, то это будет иметь для вас очень серьезные последствия?

— Конечно, мистер Смег. Можете на меня положиться.

— Я полагаюсь на вас, — сказал Смег и подумал: «Пусть проанализируют это маленькое утверждение… После того, как мы уедем». Он все более и более был благодарен богу слоринов, который надоумил его поменяться местами с Риком. Одно неверное движение привело бы к катастрофе. Коротко кивнув Пэйнтеру, Смег прошел к своей машине и забрался на сиденье рядом с Пцилимином: — Поехали, Рик.

Они развернулись и отправились обратно, в столицу штата. Рик инстинктивно пытался выжать из «плимута» все, что тот мог проделать по столь грязной дороге. Не оборачиваясь, он через плечо заговорил со Смегом:

— Ты по-настоящему хладнокровно справился с этим, па. Мы теперь возвращаемся прямо в гараж?

— Мы исчезаем при первой же возможности, — сказал Смег.

— Исчезаем? — спросил Пцилимин.

— Мы все окуклимся и выйдем в новом качестве.

— Зачем? — спросил Рик.

— Не спорь со мной! Та деревня позади совсем не то, чем кажется.

Пцилимин уставился на него.

— Но ты сказал, что нам надо найти их детей и…

— Этот спектакль был разыгран для них. Игра в неведение. Подозреваю, что они уже давно вернули детей. Быстрее, Рик.

— Я еду так быстро, как это только возможно, па.

— Ладно. Это не имеет значения. Они не собираются нас преследовать. — Смег стянул свою шляпу и почесал затылок. — Я не уверен. Но они с такой легкостью отдали нам Пцилимина. Подозреваю, что они причастны к катастрофе с нашим кораблем.

— Тогда почему бы им просто не… уничтожить Пцилимина и…

— А почему Пцилимин не уничтожил тех, кто ему противостоял? — спросил Смег. — Насилие порождает насилие, Рик. Этот урок усвоили многие разумные существа. У них были свои причины, чтобы поступать таким образом.

— Что мы будем делать? — поинтересовался Рик.

— Зароемся в землю, как лисы. Расследуем эту ситуацию со всеми необходимыми предосторожностями. Вот чем мы займемся.

— Разве они этого не понимают… там, сзади?

— Они несомненно должны понимать. Это было бы очень интересно.

Пэйнтер стоял посреди улицы, пристально глядя вслед удаляющейся машине, пока она не скрылась за облаком пыли. Он разок кивнул сам себе.

К нему подошел высокий толстяк и сказал:

— Итак, Джош, это сработало.

— Я же вам говорил, что это сработает, — согласился Пэйнтер. — Я чертовски хорошо знал, что еще одна капсула этих слоринов ускользнула от нас, когда мы захватили их корабль.

Девушка сказала, прохаживаясь между ними:

— Мой па ловок, это точно.

— А сейчас послушай-ка меня, Бартон Мери, — рявкнул Пэйнтер. — В следующий раз, если найдешь какой-нибудь шарик, что лежит просто так в поле, то оставишь его в покое, понятно?

— Откуда мне было знать, что он такой сильный? — запротестовала девушка.

— Вот именно! — отрезал Пэйнтер. — Никогда не знаешь. Вот поэтому оставляй такие штуки в покое. Это ведь ты сделала его таким опасно сильным, непродуманно подтолкнув. Слорины все не такие уж сильные, если их не доведешь, слышишь?

— Да, па.

— Пять чертовых лет рядом с ним, — вздохнул толстяк. — Не думаю, что смог бы выдержать еще хотя бы год. Он все время становился хуже.

— Они всегда так, — объяснил Пэйнтер.

— А что с этим Смегом? — поинтересовался толстяк.

— Это мудрый старина слорин, — сказал Пэйнтер. — Семь слогов, если я правильно услышал его имя.

— Думаешь, он подозревает?

— Весьма уверен, что да.

— Что же нам делать?

— То же, что всегда. Мы захватили их корабль. На какое-то время съедем с квартиры.

— Ооо, опять это! — жалобно возопил толстяк.

Пэйнтер шлепнул его по брюшку.

— О чем стонешь, Джим? Когда понадобилось, ты поменялся в это тело из Мак-Нарби. Такова жизнь. Меняешься, когда приходится.

— Я только начал привыкать к этому перемещению.

Бартон Мери топнула ногой.

— Но это такое красивое тело!

— Есть другие тела, дитя, — сказал Пэйнтер. — Такие же красивые.

— Сколько времени у нас осталось, как ты думаешь? — спросил Джим.

— А, мы получили несколько месяцев. Единственное, в чем можно быть уверенным со слоринами, так это в их осторожности. Они не многое делают быстро.

— Я не хочу уходить, — заныла Бартон Мери.

— Это же не навсегда, детка, — попытался ее успокоить Пэйнтер. — Однажды они про нас забудут, и мы вернемся. Слорины хорошо приспосабливают планеты для нашего вида. Вот почему мы их терпим. Разумеется, они изрядно тупы. Они слишком усердно работают. Даже корабли и то сами делают… за что мы им весьма благодарны. Они не знают другого общества, кроме бюрократического. Но это их проблемы, а не наши.