Тропа в Огнеморье

Легко манипулировать оболваненными обывателями, но с охотниками на вампиров подобные номера не проходят. И в человеческом обществе охотники на вампиров мешают верхам, и не понятны низам.

Даже вампир, как существо зависимое и раб обстоятельств, обыкновенному человеку гораздо ближе, чем охотник на живых мертвецов. Вот почему в человеческом фольклоре гораздо большее внимание уделяется вампирам, чем истребителям.

В конце концов - вампиром может стать каждый. Надо лишь быть укушенным.

Людей постоянно пинают и топчут. Укус на фоне синяков и ссадин не выглядит чем-то из ряда вон выходящим.

Путь истребителя - путь немногих. Странный и непонятный.

Путь для независимых и сильных. А сильные и независимые - это те, в ком стабильное и хорошо организованное общество нуждается меньше всего..."

(Текст приложения восстановлен со значительным сокращениями по нескольким плохо сохраненным копиям).

7."О табуретках и задницах"

("Сага о фаэтане")

"Веццарн и Куме нуждались друг в друге. Веццарн обладал великолепными пробивными способностями. А Комитет после отставки Кларивауса потерял значительную часть влияния. Вилли Куме располагал секретными знаниями, которые давали надежду на возобновление войны и реванш.

Первые полгода они сотрудничали интенсивно, плодотворно и с возрастающим взаимопониманием. Полным ходом шла подготовка к эвакуации, а на далеком Востоке рос город Гобит.

С появлением перебежчиков-саламандр в отношениях Веццарна и Куме возникло некоторое напряжение. "Семипечатники" хотели бы, чтобы Веццарн занимался исключительно реализацией их проектов. Но у мага Олеко были рыцари, обладающие великолепным боевым опытом. И он тоже собирался создать чудо-оружие, правда, своими, алхимическими методами.

Эти методы вызывали у Вилли Куме неприятие и раздражение. Но Веццарну были одинаково малопонятны и алхимия, с помощью которой ковался фаэтан, и ядерная физика, позволяющая создать атомную бомбу. И уж тем более туманными представлялись ему результаты обоих проектов.

И Куме и Олеко были одержимы своими планами. Каждый из них верил в успех собственного дела. Если не на сто процентов, то на восемьдесят наверняка.

Но в оценках Веццарна эта цифра в отношении каждого из них равнялась пятидесяти. Веццарн был осторожным скептиком. Но даже эти "скептические" пятьдесят процентов вероятности успеха Олеко сложенные с пятьюдесятью процентами Вилли Куме давали сотню.

Вот так и выходило, что наличие двух столь противоречивых проектов обеспечивало Веццарну уже стопроцентную уверенность в успехе, и он бы очень не хотел отказываться ни от одного из них.

Однако, трения между технарями из Комитета и саламандрами необходимо было как-то сгладить. Для этих целей хорошо подошли Хорст и его военные. Да, комендант Гобита никому бы не признался в этом, но появление в городе бывшего министра обороны и его людей отвечало и потребностям Веццарна.

Соперничество военных и технарей давно уже перешло из скрытой фазы в явную. И это позволяло выстроить весьма замысловатый треугольник. Каждая из входящих в него сил - технари, военные, саламандры - имела серьезные причины враждовать с двумя другими. Но в их теперешнем состоянии, ни одна из них не могла позволить себе роскошь враждовать с двумя другими одновременно!

Им жизненно необходим был союз друг с другом для того, чтобы успешно друг с другом воевать...

Вот так, вместе, они и образовывали устойчивую трехногую табуретку под названием проект "Гобит".

И все понимали, что табуретка эта предназначена только для одной задницы.

И все понимали, что имя этой доминирующей задницы - маршал Веццарн."

8. "Переносная лестница в Небо"

("Сага о фаэтане")

"На небольшом полигоне за городом собрались немногие. Но эти немногие определяли в Гобите все. Сегодня им предстояло познакомиться с результатами деятельности Олеко.

Вальхианский маг приступил к объяснениям:

- Один мой знакомый, великолепный знаток военного искусства так переделал известную древнюю поговорку: "когда говорят ружья, мечи молчат".

Подмечено верно, но верно это лишь до тех пор, пока в дело не вступают мечи из фаэтана. Правда, вступают в дело они крайне редко. Совсем не просто создать такой клинок. Но и созданный окажется бесполезным куском металла в чужих руках. С фаэтаном нужно попасть в "резонанс". Это таинственный и запутанный процесс.

И после "резонанса" фаэтан раскрывает свои тайные возможности не сразу. А у него их достаточно много.

В руках мастера клинок способен даже менять свой вес - он становится легче или тяжелее. Прибавьте к этому невероятную прочность фаэтана, и вы уже получаете массу интереснейших свойств...

Я попросил господина маршала предоставить нам для сегодняшней демонстрации толстый лом из прочнейшей стали.

Веццарн кивнул головой, и двое солдат внесли лом и установили его концы на высоких подставках.

Резкий удар мечом по центру горизонтально подвешенного лома, и две его половинки с грохотом упали на землю.

Олеко продемонстрировал свой клинок - на нем не осталось и малейшей царапинки.

Гроссмейстер саламандр подошел к огромному камню, который приволокли на полигон еще до начала демонстрации. Острие меча уперлось в поверхность камня. Вертикально стоящий меч стал медленно погружаться в дрожащую глыбу.

Минуту спустя он ушел в камень уже более, чем наполовину. Олеко отошел на несколько шагов, оставив меч погруженным в камень. Присутствующим на полигоне довелось видеть немало диковин, тем не менее, они были поражены.

- Как видите, - приступил к объяснениям Олеко, - я даже не давил на меч с помощью мускулов. Я только послал мечу мысленный импульс, под влиянием которого вес клинка невероятно увеличился. Он просто продавил камень. Следующим импульсом я уменьшил вес, прекратив погружение. Без второго импульса меч провалился бы в землю, уйдя на немыслимые глубины.

Я уменьшил вес меча, но оставил его достаточно тяжелым для того, чтобы кто-то из людей мог его поднять.

- Это надо понимать буквально? - Уточнил Йован Хорст. - Это действительно никому не по силам?

- Разумеется. - Подтвердил Олеко.

Хорст посмотрел на одного из своих телохранителей, и кивком головы указал ему на меч.

Мощный верзила подошел к мечу, и попытался вытащить его из камня. Сначала одной рукой. Потом двумя. Потом дико краснея и напрягаясь всем телом.

Во всех трех случаях результат был один - никакой.

- Уверен, что ваш телохранитель физически значительно сильнее меня. - Прокомментировал Олеко. - Но у него нет "резонанса" с фаэтаном, а у меня - есть. И мне достаточно мгновения, чтобы сделать меч совсем легким.

Он подошел к мечу, коснулся эфеса и секунду спустя легко выхватил меч из каменных объятий...

Публика была уже более, чем поражена, а ведь представление, по сути, еще только началось.

Встречающий Море вернулся в ножны. Тем временем, кузнец Фламин вынес клетку с серебряными прутьями. В центре ее находилась жуткого вида крыса: огромная, черная, красноглазая, с хищно оскаленными клыками.

- Только ли человек может быть превращен в вампира? - драматично вопросил Олеко, и все присутствующие с содроганием догадались, что не только. - В это существо, - продолжил, между тем, гроссмейстер саламандр, - введена была всего лишь капля вампирьей крови. И капля эта изменила его полностью.

- Хотите сказать, - подал голос Вилли Куме, - что крыса эта теперь питается кровью, и стала неуязвимой для обычного оружия?

- Именно так.

- А не находите ли вы, господин Олеко, - продолжил Вилли Куме, - что подобное опыты чрезвычайно опасны? Что будет, если существу этому удастся ускользнуть? Что будет, если оно создаст на свободе популяцию себе подобных? Вы только представьте себе, господа! Маленький городок в бескрайних лесах, окруженный тысячами крыс-вампиров!!!