Стервятник

Он приоткрыл дверь. Полутемный коридор был пуст. Где-то еле слышно плакал ребенок. Его всхлипывания далеко разносились в звенящей тишине... С неприятным ощущением пустоты в груди, очень похожим на непреодолимый страх, Люгер пошел по коридору, думая о том, что до сих пор не знает, в каких комнатах находятся Арголида и Кравиус, а еще о том, как удивительно ловко обошелся с ним Меск. То, что в замке все было спокойно, еще ни о чем не говорило. Люгер был уверен, что Ястребы найдут способ проникнуть сюда незамеченными. А тогда уже будет слишком поздно. Сейчас он не поставил бы свои бриллианты и на то, что Сиулл и Сидвалл все еще остаются снаружи...

Он тихо прокрался в известную ему часть замка, благополучно избежав столкновения с людьми баронессы, и здесь без особого труда отыскал покои безумной вдовы. Приближаясь к двери ее спальни, он с облегчением увидел, что сон баронессы никто не охраняет. В противном случае он был готов применить силу. Он медленно приоткрыл тяжелую створку и услышал стон муки или наслаждения, исторгнутый из женской груди.

Спальня была освещена восемью свечами в серебряных подсвечниках. На кровати из мореного дуба под темно-коричневым пологом предавались любви Далия и тот, кого Люгер считал Кергатом Галвиком и в разное время встречал на борту "Бройндзага" и во дворце Атессы.

Услышав скрип открывшейся двери, любовники обратили к ней бледные лица и, к своему удивлению, Люгер прочел на них не гнев и не досаду, а сильнейший испуг. Внезапный порыв невесть откуда взявшегося ветра едва не задул свечи, а когда их пламя выровнялось, барон Галвик был уже на ногах и бежал прямо на Люгера. Тот отступил от двери и приготовился защищаться, но голый барон промчался мимо него и при этом имел вид человека, помышлявшего лишь о том, как бы не получить удар кинжалом в спину.

Когда его тощая белая фигура исчезла за поворотом коридора, Люгер вошел в спальню и стал свидетелем довольно странной сцены. Ужас и раскаяние баронессы Далии были безграничны. Обнаженная, она упала на колени и зарыдала, заламывая руки. Стервятник с трудом удерживался от смеха, настолько нелепым казалось ему происходящее. Только опасность появления Ястребов еще удерживала его здесь.

- Прости меня, Кергат! - взывала баронесса и Люгеру пришлось еще раз сыграть роль барона.

С деланным осуждением глядя на неверную супругу, он сел в глубокое кресло, стоявшее в темном углу среди тяжелых драпировок, скрывавших стены. Все то время, пока Далия молила его о пощаде, он внимательно разглядывал женщину, пытаясь обнаружить в ее облике и поведении малейшие признаки фальши, но все казалось естественным - слезы, лихорадочный блеск глаз, дрожащие искусанные губы и кровоподтеки там, где в нежную кожу впивались длинные ногти. Из обрывочных реплик баронессы следовало, что она считала его умершим.

- Кто он? - спросил, наконец, Люгер, указывая на брошенные одежды незнакомца.

Этот простой вопрос, по-видимому, поверг Далию в полнейшую растерянность.

- Его привел Меск, - прошептала она и сдавленно зарыдала.

Слот понял, что она действительно не в своем уме и здесь он вряд ли чего-то добьется. Поэтому он не стал расспрашивать ее ни о женской фигуре на стене, подавшей ему спасительный знак, ни о лучниках, ни о Меске, который позволял себе больше, чем может позволить слуга.

- Мне нужна помощь, - прервал он ее стенания, нагонявшие скуку. - С минуты на минуту здесь появятся мои враги... Не бойся, им нужен только я, поэтому тебе и твоим людям ничего не угрожает. Спрячь меня на некоторое время. Со мной будут два или три человека. Нам понадобится оружие и недельный запас еды...

Он с облегчением увидел, что Далия затихла и внимательно прислушивается к его словам. Похоже, к ней возвращалось самообладание, которое она блестяще продемонстрировала когда-то в Адоле при появлении королевских солдат. Некоторое время она мучительно раздумывала о чем-то, потом сказала:

- Но разве ты не помнишь о...

- Кажется, я говорил тебе уже, - перебил он ее, глядя в стеклянные глаза вдовы. - Можешь считать, что я потерял память. Там, на океанском дне... Одевайся, покажешь дорогу к убежищу.

Далия засуетилась, видимо, уже позабыв о своей вине. Правда, нежных чувств к своему вновь обретенному супругу баронесса еще не проявляла. Это было на руку Люгеру. Он прикидывал, долго ли придется отсиживаться в каком-нибудь здешнем подвале и как держать оборону против Ястребов. Не приходилось сомневаться в том, что для достижения своей цели те не остановятся ни перед чем. В его мозгу одна за другой проходили картины поджогов и изощренных пыток. Да, он подвергал обитателей замка немалой опасности, но, в конце концов, никто из них даже не потрудился объяснить ему, как вообще замок Крелг оказался здесь, на юге.

...Баронесса одевалась слишком долго. Чтобы подавить нараставшее раздражение, Люгер стал размышлять о том, как Сиулл и Сидвалл избежали гибели при нападении летающего корабля, и пришел к выводу, что скорее всего на портовой стоянке Эмбраха уцелел и "Ангел", доставивший затем Ястребов к берегам Эворы или же к неизвестному южному берегу Западного Океана. Заставить команду сделать это было несложно, если помнить о способах убеждения, к которым прибегали слуги принцессы Тенес. Далее, они могли обнаружить признаки пребывания беглецов в Скел-Моргосе и последовать за ними в южную пустыню. Вполне возможно, Ястребы ориентировались и чувствовали себя здесь гораздо лучше, чем люди из северных королевств...

Наконец, Далия была полностью одета.

- Позови Меска, - потребовал Люгер и баронесса позвонила в бронзовый колокольчик. Слуга появился сразу же, как будто поджидал за дверью, но Слот наверняка знал, что это было далеко не так.

- Ты знаешь, где разместились остальные гости, - вопрос Люгера прозвучал, как утверждение. Меск бросил быстрый взгляд на баронессу и, по-видимому, прочел на ее лице приказ подчиняться. Во всяком случае, он покорно склонил голову перед лже-бароном.

- Да, господин.

- Тогда нам придется потревожить их сон. Потом объявишь в замке осадное положение.

- Кто же нас осаждает, господин? - Меск упорно не желал называть его бароном и последний вопрос был задан с затаенной улыбкой.