Горец

— Как типично, — пробормотал Зилвицкий. — Предельное высокомерие. И что было дальше?

Тай пожал плечами.

— Ничего. Как только выяснилась его личность, я сказал, что не желаю больше его видеть. И сделал это достаточно выразительно. К счастью, он был не настолько высокомерен, чтобы со мной спорить. Так что он отправился своей дорогой и я больше его не видел.

— Один из них работает в этом здании, — внезапно заявил Зилвицкий. — Его данные среди прочих работников просто бросаются в глаза. Ублюдок даже не побеспокоился сделать пластическую операцию. Структура лицевых костей очевидна, если знать на что смотреть, даже если не учитывать результатов медицинского обследования. Врачи сказали “идеально здоров” и я уверен, что так оно и есть. Его фамилия Кеннесо и он бригадир ремонтников. Что, конечно же, объясняет, как ему удалось обойти сигнализацию квартиры.

Глаза Антона вернулись к окну и снова расфокусировались.

— Также это объясняет, почему Кощеи выбрали в жертву Хелен. Представившаяся возможность в чистом виде. Практически случайный выбор, если учесть, что им нужен был кто-то имеющий отношение к мантикорскому посольству.

— А это почему? — спросил Тай. — Что от вас нужно Священной Стае?

Зилвицкий пожал плечами.

— Это все еще загадка. Но в качестве предположения я бы сказал, что они работают на “Рабсилу”.

Глаза Тая несколько расширились.

— На рабопроизводителей с Мезы? Я не знал, что между ними есть связь.

— “Рабсила” это не афиширует, — жестко усмехнулся Антон. — При тех усилиях, на которые эти мерзавцы идут ради поддержания респектабельного облика, можно понять, почему им не хочется в представлении публики ассоциироваться с монстрами из прошлого Земли. С полулегендарными созданиями с репутацией не лучше, чем у оборотней или вампиров.

— Хуже, — буркнул Тай. — Никто на самом деле не верит в существование оборотней или вампиров. А Последняя Война была слишком реальна.

Зилвицкий кивнул.

— Что касается самой Священной Стаи, их тяготение к “Рабсиле” достаточно естественно. При том, что они возводят в культ свою сверхчеловеческую природу, на сегодня Кощеи не более чем крошечная группка. Мантикорская разведка никогда не утруждала себя тщательным их изучением. Но мы достаточно уверены, что здесь, в Чикаго, их не более нескольких десятков — а в остальных местах и того меньше. Они, конечно, дефективные ублюдки и представляют собой достаточную опасность при встрече в городских трущобах. Но они бессильны во всех мыслимых смыслах этого слова.

Он пожал плечами.

— Поэтому, как и многие другие потерпевшие поражение группы в истории, они вручили свою верность новому хозяину и новой цели. Достаточно похожим на прежних, чтобы сохранить последовательность идеологии, но с реальным влиянием в современном мире. Каковое у мезанцев безусловно имеется. И, хотя “Рабсила” заявляет, что является чисто деловым предприятием, не нужно быть гением, чтобы постичь политическую логику, лежащую за их действиями. То, что раньше на Земле назвали бы “фашизмом”. В конце концов, если можно вывести расу рабов, то можно вывести и расу господ.

— Но… — Тай на мгновение прикрыл глаза. — О, где вы, простые проблемы додзё, — пробормотал он. А затем: — Я все-таки не понимаю. Почему “Рабсила” это делает? У них есть какая-то личная вражда к вам?

— Ничего, что приходило бы мне на ум. На самом деле. Верно, что Хелен — моя жена — состояла в Антирабовладельческой Лиге. Но она никогда не была настоящей активисткой организации. И хотя немногие офицеры заходят так далеко, чтобы вступить в АРЛ, антимезанские настроения настолько широко распространены во Флоте, что она не особо выделялась. Кроме того, все это было годы назад.

Погруженный в мысли, Антон медленно покачал головой.

— Нет, Роберт. Это не личное. По правде, я даже не думаю, что “Рабсила” и есть главные заказчики. Я не шутил, когда сказал, что они наизнанку выворачиваются, чтобы выглядеть как можно более респектабельно. Ни под каким видом мезанцы не ввязались бы во что-то подобное, если бы кто-то не обеспечил их достаточно мощным стимулом. Либо в виде угрозы, либо вознаграждения.

Он сцепил руки на затылке и развел локти в стороны. Жест, предназначенный всего лишь для расслабления, также подчеркнул неимоверную мускулистость фигуры капитана.

Через секунду, осознав, что он делает, Зилвицкий слегка улыбнулся и опустил руки. В улыбке была нотка потаенной грусти. Его умершая жена, Хелен, часто подтрунивала над этой его позой. Она ее называла “приемом Зилвицкого”, заявляя, что это подсознательная попытка устрашения.

Но, даже если поза и была предназначена для демонстрации силы, холодная улыбка, появившаяся на лице Антона, служила этой цели куда лучше.

— Но теперь, когда на сцену вышли Кощеи и “Рабсила”, полагаю, я нашел способ нейтрализовать Юнга и Хендрикса. И, если я прав, это будет просто поэтическая справедливость.

Зилвицкий вновь уселся за консоль.

— Это скорее всего займет пару дней, Роберт. Если только эти двое не тупее, чем мне кажется, над взломом их систем безопасности потребуется поработать.

— А вы вообще сможете это сделать? — спросил Тай.

Зилвицкий невесело усмехнулся, толстые его пальцы порхали по клавиатуре.

— Одно из преимуществ моего внешнего вида, Роберт, — особенно когда люди знают, что раньше я работал на верфи, — состоит в том, что все считают меня кем-то вроде инженера по механическим системам. Но так уж получилось, что я специализируюсь на программном обеспечении. Особенно на системах безопасности.

Лицо Тая сморщилось.

— Я и сам так считал. Постоянно представлял вас всего в смазке и с гигантским гаечным ключом на плече. Как жаль, что это всего лишь иллюзия.

Антон улыбнулся, но ничего не ответил. Он уже был полностью погружен в работу.

Ближе к вечеру он откинулся в кресле и вздохнул.

— Вот все, что я пока могу сделать. Следующей стадией идет чистый перебор и займет он не меньше двадцати четырех часов. Скорее всего больше. Так что у нас есть время нанести визит Кеннесо. Но сперва…

Выражение, появившееся на лице Зилвицкого, напомнило Таю человека, который увидел призрака. Разведчик выглядел практически осунувшимся и немного бледным.

— Что случилось?

Антон помотал головой.

— Просто есть кое-что, что я больше не могу откладывать. Пока что мне удавалось не давать ходу этой мысли, но сейчас…

Его пальцы снова пробежались по клавиатуре. Тай поднялся на ноги и подошел. Экран заполняла какая-то схематическая диаграмма. Мастеру это ничего не говорило.

— Что вы делаете?

Лицо Зилвицкого вытянулось настолько, насколько это возможно для квадратного лица, но пальцы не прекращали своей работы.

— Одной из стандартных техник похитителей, Роберт, является просто немедленно убить жертву. Тем самым избавившись от проблем её содержания под стражей и от свидетеля.

Он фыркнул.

— Но так поступают либо откровенные любители, либо матёрые профессионалы. Любители, поскольку не знают насколько трудно быстро избавиться от тела не оставив улик, а профи потому, что знают как это сделать. На что я надеюсь, так на то, что люди, захватившие Хелен, знают достаточно, но не слишком много.

Пока он говорил, на экране сменились несколько схем и диаграмм. Когда появилась очередная, Зилвицкий на какое-то время сконцентрировался на ней. Затем снова фыркнул. Однако на этот раз в звуке были обертоны удовлетворения.

— Славно. Полным-полно следов органики, естественно, но ничего, что должно было оставить тело человека. Если бы было, уже бы сработала тревожная сигнализация. А сигнализацию не отключали. Разве только это было проделано виртуозом, кем, готов спорить, Кеннесо не является. Как и кто-либо еще из Священной Стаи. Во всяком случае не в этой, достаточно специализированной области.

Осунувшийся вид исчез. Пальцы Зилвицкого снова принялись за работу.

— Но вот я являюсь виртуозом, если позволите так сказать о самом себе, а подобный трюк хотя и сложен, но не невозможен. Если знаешь, что делаешь.