Остров забытых роботов (сборник)

— Мудрая катушка, не поможете ли вы мне выбраться на поверхность?

Катушка удивилась:

— Зачем? Ведь у нас так прекрасно: тёплая вода и столько вкусной пищи! Живи, пока живётся, да приходи ко мне поговорить об умных вещах. Ну, а сейчас я вздремну. Меня утомляют учёные разговоры…

Долго ходил Макар по дну и не переставал удивляться тому, что вокруг так много непонятного. Так как Макар теперь был очень маленьким, он разглядел таких крохотных животных, о которых прежде и понятия не имел. Одни из них были похожи на звёзды, другие — на ежей, третьи — на кубики.

Макара окликнул ручейник, которого ребята привезли из пионерских лагерей. Ручейник, похожий на бревно, кряхтел и неуклюже шевелился.

— Молодой человек, — позвал ручейник, — не принесёшь ли ты мне немного каолиновой глины? Понимаешь ли, я строю дом, и мне надо щели замазать.

— Каолиновой глины? Что это за глина?

— Не знаешь? — удивился ручейник. — Ну, тогда иди, иди своей дорогой. Мне некогда время попусту тратить.

Чем дальше шёл Макар, тем больше встречал непонятных вещей. Он не знал, какие минералы лежат у него под ногами, какие животные проплывают под носом.

Особенно поразила Макара встреча с жуком-плавунцом. Жук сидел на опушке леса и в лупу рассматривал какие-то крохотные растения. Это оказался удивительно учёный ботаник: каждое растение он называл мудрёными латинскими именами.

— А вы тоже ботаник? — спросил жук, рассматривая Макара в лупу.

— Нет, я охотник, — поспешил ответить Макар и, чтобы не выдать своего невежества, направился прочь от жука.

Едва он прошёл с полсотни шагов, как наткнулся на стадо блох. Плохо пришлось бы Макару, если бы у него не было ремня с пряжкой. И хотя он в драке получил множество ушибов, блохи пострадали гораздо сильнее и в панике отступили.

Эта первая победа в подводном царстве обрадовала Макара. Он присел на камешек и задумался, строя планы освобождения из подводного мира. Возле него появился паук. Паук лёг на шар и, держась за него, помчался вверх, где между ветвей красовался его воздушный дворец.

— Батюшки!.. И простофиля же я! — воскликнул Макар. — Это же кислородные пузырьки на листьях элодеи! — Он ясно-преясно вспомнил об этом слова учителя.

Это было на одном из уроков, когда он внимательно слушал.

Макар направился к ближнему листу элодеи и стал вспоминать всё, что узнал в школе. И как только ему удавалось что-нибудь припомнить, он с восторгом замечал, что начинает расти. Макар принялся собирать бриллиантовые шары с листьев элодеи и связывать их. тонкими водорослями. Набралась гирлянда не хуже, чем у продавца воздушных шаров.

Шары помчали Макара вверх. Снова на него с любопытством смотрели мальки, но они уже не решались укусить Макара.

Невдалеке проплыла золотая рыбка, и Макару показалось, что она помахала ему плавниками. Макар тоже послал ей приветствие рукой.

Воздушные шары с плеском вынесли Макара на водную поверхность. Поток воздуха увлёк шары в приоткрытую дверь, и Макар увидел, что снова находится в своём классе. Летая над головами товарищей, Макар понял, что все они чем-то очень расстроены, говорят о нём и почему-то вспоминают только одно хорошее.

Вот встал Костя Шабаршин и рассказал, как Макар летом спас утопавшего щенка и как вырастил золотую рыбку для школьного аквариума.

— Да, жаль, — сказал учитель. — Парень он был очень хороший и мог бы учиться отлично.

Слова товарищей и учителя не прошли для Макара даром. Он продолжал расти и в конце концов стал таким тяжёлым, что опустился прямо на свою парту и в мгновение ока превратился в прежнего Макара.

Первым заметила Макара его соседка по парте Поля Иванова.

— Макар! — крикнула она. — Ребята, Макар появился!

— Тише! Не волноваться! — сказал учитель, а сам от волнения обмакнул карандаш в чернильницу.

Когда ребята немного успокоились, учитель сделал выговор Макару за то, что он без разрешения вошёл в класс.

Макар хотел было рассказать всё как было, но, увидев на доске условие новой задачи, извинился и стал старательно переписывать, решив про себя, что о своих приключениях он расскажет ребятам на большой перемене.

Артаксеркс

Наша «черепашка» бойко бежала по бурой равнине, подгоняемая жидким эриданским ветром. Красная пыль висела в воздухе, сглаживая очертания скал причудливой формы, возникавших по пути. Высоко над головой в фиолетовом небе стоял совсем крохотный кружочек солнца. По нашим земным представлениям солнце здесь почти не грело, и все же его могучей силы хватало на то, чтобы вечно будоражить атмосферу планеты, перемещать миллиарды тонн песка, шлифовать скалы и разрушать их, превращая в щебень и мельчайшую пыль.

Перегоняя нас, прокатилось перекати-поле — большой шар из жестких, как проволока, стеблей, колючек и оранжевых коробочек с семенами меньше маковых зерен. Перекати-поле — посевная машина, способная бесконечно долго высевать семена; если же ей удастся зацепиться своими колючками в овражке или канаве, то через несколько минут из нижних стеблей выйдут желтые корни и станут сверлить песок, добираясь до влажных слоев, через час оно зацветет непостижимо прекрасными цветами и опять готово в путь сеять семена жизни…

Антон сказал, проводив взглядом колючий шар:

— Невероятная приспособляемость. Вот еще одно подтверждение неистребимости жизни. Создание ее невероятно трудно, сложно, и потому у нее такой запас прочности, Эти эриданские кактусы выдерживают и космический холод, и непомерную жару! Они не горят! Готовы хоть сейчас переселиться на другую планету, в другую галактику, куда угодно, или ждать миллионы лет дома, пока не произойдет чудо и Эридан снова оживет.

И, пожалуй, ждать не так долго. Мы-то ведь уже здесь! Как жаль, что не дождались люди…

Я сказал:

— Возможно, они еще уцелели, только не знают о нашем прибытии.

— Ну нет. Наш прилет не мог остаться незамеченным при таком уровне цивилизации… — Антон помолчал, наблюдая, как «черепашка» ловко обходит столбы из песчаника, похожие на колонны, а может быть, это были самые настоящие колонны? Колонны остались позади. Антон добавил: — Бывшей цивилизации. То, что они живут в глубинах планеты, — старая сказка. Они могли бы жить и на поверхности, если бы что-то не случилось…

И мы — в который раз! — задумались над судьбой эриданцев. Они теперь занимали все наши мысли. Пока здесь, на экваторе, нам встречаются только развалины городов, ирригационных сооружений, высохшие моря, удивительные памятники, фантастическая утварь, звучащие книги, которые мы никогда не поймем…

В шлемофоне раздался предупредительный сигнал и голос Вашаты:

— Ну как, друзья? Все двигаетесь?

— А ты не видишь? — спросил Антон.

— Довольно хорошо в просветы песчаных туч…

— Скучно на вахте?

— Очень. Зингер занимается генеральной уборкой. Эта «колючая проволока» проросла у него в скафандре! Приказал выбросить скафандр. Вот к чему приводит нарушение элементарных инструкций. Так что, прошу вас!

— На этот счет не беспокойся, — успокоил Антон, — мы живые параграфы космической дисциплины.

— Не втирайте мне очки, как говорили наши предки, и особенно не задерживайтесь, ограничьтесь только общим осмотром и съемками, здесь работы на сто лет. Ну, вот вы и приехали. Счастливо, ребята! Не лезьте под обломки…

«Черепашка» остановилась: путь преграждали развалины городских ворот и стены. Город когда-то находился под гигантской крышей, сейчас она обвалилась, осталось всего несколько арок с частью перекрытия из помутневшего стекла. Рухнувшие арки погребли под собой целые кварталы зданий с южной стороны, на севере город оставался почти целым. Архитектура здесь отличалась, по меткому выражению Антона, «печальной пышностью мавзолеев». Дома в два-три этажа из литого камня разных оттенков, стены покрыты фресками из цветной эмали, такой же яркой, как на самаркандских мечетях, только при внимательном рассмотрении видно, как они стары: все в бесчисленных трещинах и кое-где начали осыпаться, но издали дома кажутся почти новыми.