Журнал «Если», 1993 № 08

— Какое это имеет значение, — в голосе женщины чувствовалось напряжение.

— Дело в том, что сейчас любая задержка может повлечь непредсказуемые последствия, — медленно и терпеливо произнес Рэйф, глядя ей прямо в глаза.

Он не отводил своего взгляда, покуда стойкая дама, смутившись, не отвернулась.

— Через полчаса приедем, — ответила она, — это недалеко от Сиэтла.

Откинувшись на спинку сидения, она сосредоточенно смотрела прямо перед собой, так что Рэйфу, сидящему рядом, был хорошо виден ее профиль. Несмотря на суровое выражение лица, женщина выглядела довольно привлекательной. «Если бы не эти темные круги под глазами, — заметил про себя Рэйф. — Слишком много ты спишь, впрочем, сейчас на Земле все спят куда больше, чем им того хочется».

Все эти полчаса они ехали молча. Только единожды Рэйф нарушил молчание.

— Как я понял, вы меня знаете, — мягко произнес он. Машина уже выехала с космодрома и неслась по шоссе среди весенней зелени предместья. — А вы ведь так и не сказали, как вас зовут.

— Ли, — ответила она.

Безразличие и одновременно затаенное страдание угадывались в ее интонации — просто имя, как у домашней собачки, не более, словно женщина давно смирилась с тем, что она принадлежит не себе, а тем, чью волю призвана выполнять. Рэйф снова молча уставился на бесконечную бетонную ленту скоростной трассы, уходившую за горизонт.

Наконец, машина свернула с шоссе на асфальтовую дорогу, ведущую к воротам какого-то здания, напоминающего не то большую усадьбу, не то маленькое учреждение. У ворот и вокруг дома сновало довольно много людей в гражданской одежде. Но все же что-то неуловимое выдавало их принадлежность, как и встречавшего Рэйфа мужчины, к службе безопасности.

— Приехали? — спросил Рэйф, когда лимузин остановился перед массивной дверью.

— Войдете вместе со мной, — ответила Ли.

Она вышла из машины, Рэйф пошел следом.

Их впустили внутрь, и там он увидел еще двоих субъектов, тоже сильно смахивавших на агентов.

— Подождите меня здесь, — предупредила Ли, — я сейчас вернусь.

Она прошла по коридору к двери, постучала и скрылась за ее створками. Через минуту Ли появилась снова.

— Пройдите, мистер Харальд.

Рэйф в сопровождении тех двоих, что встретили их у входа, последовал за Ли.

Она протянула руку:

— Пожалуйста, портфель.

Рэйф улыбнулся и отдал.

Она передала портфель одному из охранников, и тот удалился. Другой же вошел в комнату вместе с Ли и Рэйфом.

Все трое оказались в комнате, служившей, вероятнее всего, библиотекой или кабинетом. В облицованном шпатом камине лежали поленья, но горели не они, а какие-то бумаги.

В высоких креслах по бокам камина сидели два человека, с которыми и намеревался встретиться Мартин Пу-Ли. Рэйф сразу узнал их.

Первый — высокий, с негнущейся спиной, лет пятидесяти, был несомненно маршал Виллет Форбрингер. С тех пор, как проявился усыпляющий эффект работы станций Проекта Энергии Ядра, ООН руководила всеми полицейскими силами планеты. Черный шелковый платок, который носил маршал вместо галстука, придавал его лицу болезненную бледность, а волосы и брови от этого казались совсем седыми. Сидевший напротив Форбрингера Пао Галло в свои шестьдесят выглядел на сорок. У него были смолисто-черные, коротко стриженные волосы, крупное подвижное тело и безмятежный взгляд.

Казалось, ведущая роль в допросе будет принадлежать Форбрингеру, однако первым заговорил Пао Галло — на английском, но с легким французским акцентом.

— Вы, разумеется, имеете при себе какие-нибудь документы, удостоверяющие, что Мартин Пу-Ли уполномочил вас прилететь сюда?

Рэйф покачал головой. Он глянул на охранника, зашедшего вместе с ним. Пао тоже повернулся в ту сторону.

— Его обыскивали?

— Нет, сэр, он ведь один из космо…

— Значит, обыщите прямо сейчас, — распорядился Форбрингер.

Охранник с виноватым выражением лица приступил к своим обязанностям. Рэйф ободряюще улыбнулся ему. Ли вышла и тут же вернулась с портфелем.

— Ничего нет, — доложил охранник.

— В портфеле тоже ничего, — подтвердила Ли.

— Верните ему портфель, — велел Пао, — и подождите за дверью. Оба.

Ли и мужчина повиновались. Когда дверь за ними закрылась, Рэйф с портфелем под мышкой подошел к руководителям Проекта и уселся на стул напротив.

— Вам никто не предлагал сесть, Харальд, — сказал Форбрингер. — Вы знаете, что за одно только ваше появление здесь вас можно арестовать? Никто из участников Проекта, кроме Мартина, не имеет права возвращаться на Землю.

— Где Мартин? — спросил Пао Галло.

— Остался на Луне.

— Значит, он послал вас?

— Нет, — ответил Рэйф, — я его запер и полетел вместо него.

— И вас взяли на борт без каких-либо на то указаний? — изумился Форбрингер.

— Я дал им понять, что везу на Землю документы, которые наконец сдвинут с мертвой точки главную и единственную проблему всего нашего Проекта: как избежать разрушения нервной системы при замораживании. Ведь из-за этого Проект топчется на месте уже три года. Ни одного межзвездного перелета так и не осуществили, — сказал Рэйф. — Я их уверил, что есть некие тайные и веские причины, по которым вместо Мартина лететь необходимо мне.

— Разумеется, никакого решения этих проблем у вас нет, — утвердительно произнес Форбрингер.

— Нет, — подтвердил Рэйф.

— Понятно, — неуверенно протянул Пао, — ну, тогда говорите, зачем вы здесь.

— Эбнер Кармоди Лезинг, — сказал Рэйф. — Биофизик, которого я рекомендовал для работы в Проекте три года назад, а отборочный комитет отверг. Я звонил на Землю вчера, но не смог с ним связаться. Мне сообщили, что он исчез восемь дней назад.

Рэйф замолчал и посмотрел на своих собеседников.

— Так что же случилось с этим, как его, Лезингом? — после паузы спросил Форбрингер.

— Этот же вопрос я задал Мартину, — сказал Рэйф, — перед тем как запереть его. Он заявил, что ему ничего не известно об исчезновении Эбнера.

Форбрингер бросил взгляд на Пао, Пао выразительно повел бровями и отвернулся.

— И вы полагаете, что об этом должны знать мы? — спросил Форбрингер. — Не так ли?

— Либо один из вас, либо Мартин, — Рэйф смотрел то на одного, то на другого. — Или же вы оба, а может быть, и все трое.

— Какого черта! — рявкнул Форбрингер. — Делать нам больше нечего, кроме как следить за каждым пропавшим на Земле. На нас лежит ответственность за судьбу всего мира!

— За похороны всего мира, — мягко поправил Рэйф.

Где-то высоко в дымоходе над камином тихонько завывал легкий вечерний ветерок, он пробрался и в комнату, уже смешанный с еле уловимым запахом сгоревшего дерева и невыметенной золы.

Первым заговорил Пао.

— Что вы хотите этим сказать?

— Вы сами прекрасно знаете, — голос Рэйфа стал резким и беспощадным. — Уже три года разработку Проекта Дальней Звезды тормозит единственная проблема: разрушение нервной системы при криогенных процессах. Без разработок по крионике нечего помышлять даже о путешествии на Альфа Центавра. Земля гибнет!

— Гибнет? — взъярился Пао. — Вы забыли, что уже давно покончено с голодом. Наш Проект Энергии Ядра может давать энергию для производства продуктов в таких количествах, что мы продержимся еще добрую тысячу лет — пока вы там решаете свои глобальные проблемы замораживания.

— Гибнет, — повторил Рэйф. — Не хлебом единым жив человек. Женщина, которая меня сюда привезла, уже наполовину мертва. То же самое происходит с людьми из нашего Проекта там, на Луне. Но главное, что один из вас, или двое, а может, и все трое сознательно допускаете это.

Пао что-то проворчал.

— Псих, — процедил сквозь зубы Форбрингер.

— И Мартин выразился так же. Хотя, конечно, знал, что лжет. И вы тоже. Вы же ясно сознаете, что мир умирает. И если это не ваша прямая воля, то какое-то странное попустительство. Скажите, кто и чем вас так запугал?

— Боже праведный! — Форбрингер обернулся к Пао, — я отказываюсь это слушать!