Похождения профессора Эпикура (СИ)

- Мне-то что делать? - крикнул с ветки часовой, все еще ожидающий взыскания.

- Записывай, записывай, - Эпикур потрепал Вакси по жирному плечу. Фиксируй!..

Рука Вакси, сдавившая в двух пальцах длинную шариковую авторучку, заносила в журнал, подсунутый подоспевшим к палатке секретчиком, текст приказа:

"...Вступить в бой с ближайшим отрядом противника, на его плечах совершить стандартный шестикилометровый марш-бросок и захватить укрепрайон пряных "Бетон-2". Основная задача - нейтрализация штаба, также обязательное условие при захвате: уничтожение шахтовых ракетных установок. На провокации грилей не отвечать. При возникновении боевой необходимости уничтожать мумми-смертников, не давая им мумифицироваться! Будет обеспечена поддержка с воздуха!.. Как поняли, Гнусный!?"

Нарцисс стоял без фуражки, навытяжку, лицо его было бледно. Вакси, откинувшись на спину, застыл в шоке.

"На плечах противника, - повторил про себя Эпикур. - Если останусь жив, то диссертация, конечно, в кармане, но останусь ли!?"

Бултыхаясь в густой темной жиже и вставая пока только на колени, гливеры поворачивали головы, как по стойке смирно, в одном направлении.

- Она идет! - жалостно простонал из своего гнезда часовой. - Та самая!

- Господи! - прошептал Нарцисс. - Я-то думал, отсидимся, ну, кухню взорвем, ну, холера тропическая, шпионов пару-тройку разоблачим, а там, глядишь, неделька-другая, и...

- Думал, думал... - передразнил его Эпикур. - Не надо думать!

С треском разворачивалось где-то рядом в лесу множество крыл. Эпикур по одной включил на полную мощность все три походные фары, и в их свете, желтой волной упавшем на затопленную поляну, увидел женщину. Ту самую, в кожаном платье с блестками, без мандата!

- Ну, а вам что здесь надо? - раздраженно спросил он. - Вы понимаете, что по уставу я не имею права даже разговаривать с вами!? Вы для меня не существуете, у вас нет документов, указывающих на то, что вы существуете!

- У меня нет документов, - покивала женщина, - но я заблудилась... Я вышла к шоссе, а там никакого шоссе нет, одни воронки!... У вас есть карта?

- Есть, есть у меня карта! Пожалуйста! - Эпикур вырвал из планшета карту. - Но на ней только наши зоны, вот, смотрите, - он чертил ногтем по карте. - У меня здесь обозначены только пространства, отведенные под войну. Общекультурных и производственных объектов здесь нет!.. Вот, видите? - он провел ломаную линию по толстой бумаге. - Вот, между этим и этим куском леса, несуществующий для нас фрагмент рельефа, и на нем должна быть ваша дорога, но ее не существует, и вас не существует...

Он вернул карту в планшет и демонстративно отвернулся.

- Спасибо, я поняла, - устало сказала женщина. - Я просто все время шла не в ту сторону. Спасибо.

Где-то очень далеко возник звук. Почти неслышное гудение транспортных стрекоз.

- Нужно побыстрее все делать! - суетливо проверяя свой автомат, говорил секретчик. - Когда им сбросят бронежилеты, будет поздно!..

Дама сомнамбулически покивала, покрутилась на месте, пытаясь получше представить себе направление, и ее платье с блестками снова исчезло среди черных стволов.

Вакси не без удовольствия обесточил приемник, щелчком крупного ногтя раздавив в раздражении один из светодиодов, на чем немного и успокоился. Эпикур, сверившись с инструкцией, отдал несколько простых приказов, и спящих грилей просто перекололи ножами. На всех нашелся только один в бронежилете, но он спал крепко, сжимая в металлических пальцах автомат. Эпикур постучал рукояткой пистолета по головному панцирю. Гриль засопел и проснулся.

- Смотрите-ка, звери какие! - послышалось откуда-то сзади восклицание Вакси. - Варвары!..

Гриль смотрел сквозь узкие металлические щели в своей непробиваемой маски, и голубые глаза его безучастно мигали.

- Ну что? - спросил Эпикур. - Нравится?

Гриль, вероятно, хотел отрицательно покачать головой, но шлем был настолько тяжел, что это не получилось, а вышел только легкий неприятный скрип, на голубые глаза со щелчком упали темно-коричневые пуленепробиваемые защитные стекла. Эпикур вздрогнул, потому что руку его обдало чем-то шершавым, горячим и мокрым. Но это была всего лишь собака.

- Опять ты, Бобочка? - спросил добродушно ротный.

Бобочка тихо взвыл и потерся об прорезиненную ногу. Эпикур успел отскочить, но только в самую последнюю секунду. Магазин разрывных пуль, выпущенных в упор, в семь мгновений превратил кобеля в горку дымящегося мяса и шерсти. Гриль, не в состоянии двигаться под тяжестью бронежилета, не в состоянии даже целиться, бил из автомата бешено и полусонно, рассекая в джунглях узкую просеку кинжальным огнем.

Постояв грустно над останками пса, Эпикур отошел и присел возле своей палатки на торчащий из воды матерчатый квадратик раскладного стула.

- Что делать-то с ним будем? - спросил Нарцисс, указывая на стреляющего длинными очередями противника.

- А чего с ним делать?! - Эпикур, не поднимаясь со стула, потуже застегнул молнию комбинезона, загнал ее под самый подбородок. - Что ты с ним сделаешь!? Патроны кончатся, нужно будет к трактору подцепить - и в яму! Закопаем просто, все равно не убить!

- Пожалуй, это верно, - Нарцисс уже нашел свою фуражку, и чистил резиновыми пальцами лакированный козырек, снимая мокрую землю и пыль посеченных листьев. - Куда ж его такого, если не в яму?

В небе гудело и мелькало крыловыми огнями несколько транспортных стрекоз. Чуть выше над ними, в окружении крупных звезд, роились бронекомарики прикрытия. Открывались, как розовые бутоны, купола парашютов. Медленно плыли к земле, падали, цепляясь за ветки, большие черные ящики. Это были полные комплекты бронежилетов для уже умерших грилей. Кто-то стонал еще, но Эпикур рассчитывал на память гливеров: солдат обязан, не дожидаясь специальных приказаний, добить раненого. Нарушение параграфа влекло за собою серьезное наказание.

- Звери!.. Негодяи!.. Какая жестокость!... - Поднявшись со стула, Эпикур, тяжело переставляя ноги по высыхающей грязи, подошел к причитающему Вакси. - Мерзавцы!..

Рассмотрев вблизи картину жуткой казни, Эпикур хотел даже снять пилотку, но, вспомнив, что он служит теперь не палачом у мумми-смертников, а ротным у гливеров, только почесал грязными ногтями небольшую плешь. Под голой, горизонтально вытянутой черной веткой, в полуметре над землей медленно раскачивались босые ноги двух женщин. Тела женщин были окутаны грубыми мешками, а веревки, на которых они были повешены, чуть поблескивали под луной металлом.

- Какое кощунство, звери! - не унимался Вакси. - Негодяи!..

- Ладно, - вздохнул Эпикур. - Они были нашими врагами, но даже с врагами... - Голос его застрял вместе с дыханием в горле. - Даже с врагами, так... - Когда голос вернулся, ротный приказал: - Снять, переодеть и похоронить по-человечески!

Четверо гливеров быстро и безмолвно выполнили приказ. Они рыли небольшую двухместную могилу, плевались, пили из фляги холодную воду. Белый лунный свет омывал обнаженные тела двух женщин: старухи, узловатое желтое тело которой походило на скрученную детскую пеленку, и молодой девушки, похожей в своей мертвой наготе на сжатую в кулачок руку младенца.

Глава 7. ЛАБОРАТОРИЯ (продолжение)

Для того чтобы достать из огромного сейфа необходимые инструменты, Сенека был вынужден погрузиться в железный ящик почти по пояс. Внутри сейфа было холодно, темно и пахло недавно пролитой кислотой, и специальной мазью "Мышиная сладость".

Поворачивая внутри сейфа голову, профессор все время натыкался на большие тяжелые бутыли со "сладостью", расставленные здесь повсюду.

- По-моему, эта коробка слева на второй полке! - сказал первый лаборант. - Но я могу ошибаться!

Рука пощупала металлическую шершавую стенку, пальцы нервно пробежали сверху вниз, отпрыгнули рефлекторно от какого-то разбитого стекла и тотчас сжались на нужном предмете. За спиной профессора Сенеки отчетливо взрывались на стенде опытные снаряды, и звенел мышиный писк, совершенно неуместный мышиный писк, такой писк экспериментальная мышь производит только в агонии. Перед тем грызуны вели себя вполне мирно, вовсе не желая имитировать человеческие страсти и убивать друг друга.