Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.6

– То, что я сказал.

– Тогда я попрошу вас рассказать, как и почему вы дошли до жизни такой. По чьему заданию вы воровали или обеспечивали воровство драконов. Затем назовите своих сообщников. Учтите, что наша беседа фиксируется на пленку, – Кора показала на брошку, приколотую к плечу, – и каждое ваше слово будет иметь юридическую силу. Начали?

– Мне нечего вам сказать, – произнес профессор.

Значит, Кора поспешила. Значит, он еще не был готов к признанию.

– Уважаемый профессор, так много курить вредно, вы только что выбросили сигарету и уже стараетесь закурить новую.

– Да? – Профессор с удивлением поглядел на сигарету. Будто и не знал, что курит.

– От нашего с вами разговора сейчас зависит очень многое, – сказала Кора. – Включая вашу работу, ваш институт и, может, даже вашу свободу. А от того, что вы будете запираться или лгать мне, ничего не изменится.

– У вас нет никаких доказательств!

– Есть! Клянусь вам, есть, и неопровержимые.

Кора имела в виду песика Пончика, но, разумеется, открывать свои карты профессору не собиралась.

– Не представляю, где вы могли что-то раздобыть или состряпать.

– Профессор, вы живете не в вакууме. Вас окружают живые люди. И не все вас обожают так же, как ваши ассистентки.

– Дались вам ассистентки! – Профессор выбросил через перила только что зажженную сигарету.

Он был в бешенстве и растерянности, потому что Кора била наверняка, – если ты директор лаборатории и ведешь сложную работу, если у тебя десятки и сотни подчиненных, то кто-то тебя не любит, кто-то тебе завидует, кто-то жаждет твоей скорой кончины.

Но профессор еще держался. Он ничего не сказал, но отрицательно покачал головой.

– Даже если вы не будете осуждены, вы погибнете как ученый. Я даю вам слово, что сведения о вашей преступной деятельности будут доведены до Галактической Академии наук, до всех ваших коллег не только здесь, но и на других планетах. И я могу вас заверить, что вы станете изгоем… вам не подаст руки ни один биолог Вселенной.

– Нет, только не это! – воскликнул профессор.

– Тогда попрошу вас сказать правду. Кому это было нужно? Где драконы? Со своей стороны, ничего не могу вам обещать, но если увижу, что вы искренни в желании исправить свои ошибки, то постараюсь сделать так, чтобы к вашему проступку отнеслись… лояльно.

Профессор молчал. Неужели этот дурак так ничего и не понял? Или он запуган своими сообщниками?

Профессор зажег еще одну сигарету. Пепельница была до половины полна пеплом и раздавленными сигаретами. Кора терпеливо ждала.

– Хорошо, – сказал профессор. – Я вас понимаю. Но я не могу сейчас, немедленно ответить вам на ваши вопросы, потому что ответ на них связан с репутацией других людей.

– Вы боитесь своих сообщников?

– Нет, я не хочу, чтобы пострадали хорошие люди. Клянусь вам, госпожа Орват, что вы заблуждаетесь. В моих поступках и в поступках других людей нет корысти. Это трагедия… Дайте мне два-три часа. Не больше. Я поговорю… ну поверьте мне!

Зеленые глаза профессора заволокло слезами.

Кора поняла, что верит этому человеку. Какие бы преступления он ни совершил, сейчас он искренен.

– Для меня главное, – сказал профессор, – моя работа. Ее результаты. Я не могу лишиться ее. Я погибну без работы. Мне не страшны тюрьма или казнь, но ужасна ваша угроза превратить меня в прокаженного, в парию, мне страшно, что коллеги отвернутся от меня… Но дайте мне три часа, и я вам все расскажу.

– Хорошо, – сказала Кора. – Я вам постараюсь поверить.

Она поднялась. У профессора дрожали руки. Он ухватился за перила балкона, чтобы не потерять равновесия.

– Но сейчас вы должны мне помочь, – сказала Кора.

– Что могу – сделаю.

– Скажите, через сколько времени действует ваш минимизатор?

– Если вводить внутренне…

– Нет, с пищей. С тем пойлом, которое унесла «ночная уборщица».

– Два часа. Плюс-минус десять минут. – Профессор старался не встретиться с Корой взглядом.

– А есть ли у вас средство для восстановления организма в первоначальном размере?

– Разумеется, госпожа Орват.

– Прежде чем я уйду, я попрошу вас дать мне немного этого средства.

– Но зачем?

– Считайте, что один из моих друзей стал жертвой ваших ужасных экспериментов.

– Человек? Я не перенесу…

– Почти человек. Моя собачка!

– Вот как вы догадались!

– Это мне помогло. Хотя я догадалась бы и без трагедии с псом.

– Идите к машине, – сказал профессор. – Я вынесу вам ампулу к воротам.

Коре пришлось подождать профессора минут пять. Она не боялась, что он сбежит. Не тот человек. Для него и на самом деле ценнее всего его наука. Он впутался в эту историю случайно, и, вернее всего, он и сам лишь жертва обстоятельств.

Профессор вышел, неся небольшую папку.

– Простите, что задержал, – произнес он, пытаясь перевести дух. – Вот статья, которую вы у меня просили.

– Благодарю вас, профессор, – произнесла Кора.

– Через три часа я буду у себя в кабинете, – обещал профессор.

– Я позвоню вам, – сказала Кора. – И надеюсь, что ваши проблемы разрешатся благополучно.

По дороге в Загон Кора догнала маленькое существо, похожее на паучка в платье. Две косички жестко торчали в стороны.

Существо деловито поднималось в гору к Загону, порой наталкиваясь на прохожих. Оно было погружено в свои мысли настолько, что никого вокруг не замечало.

Это была дочка кормильца, Мелочка.

Догнав ее, Кора посигналила, но Мела не обратила на это внимания, а, продолжая шагать, врезалась в живот офицеру и сильно ушиблась о начищенную бляху ремня. Только тут Кора поравнялась с ней и обнаружила причину столь странного поведения девочки. Оказывается, она на ходу читала книгу.

«Дай-ка я догадаюсь, что это за книга, – сказала себе Кора. – Для сказок Мела уже слишком взрослая, про любовь ей читать еще рано. Значит, это книжка о приключениях Тома Сойера».

– Эй! – крикнула Кора прямо в ухо девочке, и та с досадой оторвалась от чтения и оскалилась, готовая огрызнуться. Но тут она узнала Кору и сдержалась. Правда, вместо того чтобы поздороваться, она сказала:

– Подвезите меня. А то я папе обед несу, еле ноги тащу. Он у меня одурел от обжорства.

Через плечо у Мелочки висел рюкзак, который был для нее тяжел, – даже Коре пришлось поднатужиться, когда она снимала его, чтобы положить на сиденье.

– А что у тебя за книжка? – спросила Кора, пока девочка устраивалась на сиденье лимузина. – Приключения?

– Как вам сказать, – неопределенно ответила девочка. Она протянула книгу Коре. Книга называлась «Как избавиться от вредных насекомых и пресмыкающихся, или Чего не любит таракан».

– Странная книга. И ты ею зачиталась?

– Не оторвешься, – сказала девочка и сжала губы. Глаза ее смотрели упрямо и настойчиво. – Ненавижу всякую нечисть. Выучусь – всех истреблю.

– Ты мне говорила, что и драконов не любишь.

– Не выношу. Крокодилы-переростки.

– Ты что же, каждый день папе такую тяжесть носишь?

– Надо помогать. Вдвоем живем, мамы у нас нет. Я готовлю и таскаю, а отец деньги зарабатывает.

Девочка Коре нравилась. В ней была некая цельность, устремленность характера.

– Ты в школу ходишь?

– В школу ходила, только в этом году не пойду.

– Почему?

– А я все уже знаю. Чему они меня еще научат?

– Ну, допустим, тригонометрии.

Мела критически поглядела на Кору.

– А ну-ка, – без почтения произнесла она, – рассказывайте мне все, что вы помните из этой тригонометрии. До Загона хватит?

Кора была вынуждена признать, что знаний немного и в основном они заключаются в названиях функций. Даже эти названия Кора давно бы забыла, если бы не кроссворды, составители которых обожают вставлять синусы и тангенсы как по горизонтали, так и по вертикали.

– Еще чему меня будут учить? – спросила Мела.

– Еще? Наверное, истории. Но тут я ничего сказать не могу, потому что история у нас с вами разная.